А сейчас – время для личной жизни!

Остановив машину во дворе, она не спешила подниматься в квартиру. Стряхнув с себя ненужные мысли и неприятности, девушка достала с предвкушением свой телефон. Еще с утра на него беспрерывно поступали сообщения от Дани. Но днем она себе не позволяла отвлекаться от работы. Поэтому ограничилась лишь коротким сообщением: “Прости, отвечу на все вечером”. А вот теперь можно и наверстать упущенное!

Лена начала читать смс-ки.

8.28: “Привет!”

8.31: “Как ты? Дома сильно попало от родителей?”

9.15: “Я уже соскучился!”

9.33: “А ты?”

9.49: “Много работы?”

10.51: “Ты какие цветы любишь?”

11.48: “А вы всегда в то кафе ходите?”

16.00: “Через два часа увидимся!”

17.26: “Я тебе не надоел еще?))”

18.05: “Прости, сегодня прийти не смогу! Форс-мажор…”

И всё. А что случилось-то? Нет, чтобы написать и успокоить!

Позвонить самой? Но время на часах только семь. Может быть, он чем-то занят. Не хочется быть навязчивой! Лена решила на всякий случай лишь отправить смс. Когда освободится, тогда и поговорят. Поэтому быстренько настрочила: “Всё прочитала, поговорим, когда освободишься”. Хотела отправить, но потом все-таки добавила: “P.S. Я тоже скучала)”.

Когда пришла домой, несколько раз доставала телефон, чтобы посмотреть, прочитано ли сообщение. Но, как видно, Даня действительно был серьезно чем-то занят, потому что в ватсап так и не зашел до самого позднего вечера.

Лене стало даже чуть-чуть обидно. Показалось, что удача от нее отвернулась, а напасти только этого и ждали – навалились скопом!

Выслушав от матери несколько нудных замечаний в стиле “Я тебе говорила!” и получив “пилюлю-антистресс” от отца в форме “Ты у меня и так молодец!” она ушла спать, предварительно потрепав братишку-выпускника по кучерявой голове и традиционно пожелав ему: “Пусть приснятся ответы ЕГЭ!”, на что тот лишь вымученно улыбнулся и так же привычно пожелал в ответ: “А тебе – твой жених!”

* * *

Даня сам удивлялся своему состоянию. Вроде не юнец какой, чтобы так реагировать на новую знакомую, но в груди трепетало какое-то сладкое чувство, заставляющее беспричинно улыбаться и видеть во всем только хорошее.

Ему недавно исполнилось 27. Отмечали в узком семейном кругу – мама, младшая сестра Люда с мужем Сергеем и маленьким сыном Пашкой, и Настя.

Люда пришла с огромным тортом, который испекла сама. Она вообще любила все время что-нибудь мастерить. То увлекалась вышиванием крестиком, то клеила картинки бисером, то макраме плела… А в последнее время начала кулинарными шедеврами родных радовать. То печенья экзотические испечет с кленовым сиропом, то шоколадным пирожным с жидкой начинкой угощает, то, как вот в этот раз, с разными рецептами тортов экспериментирует.

Надо заметить, что получается у нее очень вкусно! Правда, сама она при этом свои шедевры толком не ест, только пробует, мама старается ее выпечкой не злоупотреблять, боится за свою фигуру, детям чрезмерно сладкого не дают, вот и приходится Сергею с Даней за всех отдуваться. А чтобы жирком не заплыть, они время от времени ходят в тренажерный зал. Сергей бы, может, и не ходил, но Люда его насильно заставляет с братом заниматься. “Живот отрастишь – более стройного найду!” – грозится она, когда Сергей пытается сачковать. В шутку, конечно, но кто их знает, этих женщин!

Сам Даня с улыбкой смотрел на их пикировки. Сестра сейчас в декрете, Пашке всего два годика. Но пацан уже самостоятельный, “я сам”кает во всем. И футболку надеть – сам, и кушать – сам, и рисовать – сам, и машинки свои разбрасывать – тоже сам. Только убирать обратно мама нужна или бабушка. Люда на это только радуется! Хорошо, когда дети нормально развиваются, пусть и переделывать за ними много приходится, зато малыш сообразительный и подвижный, а значит, здоровый. Может быть, еще и то играло свою роль, что перед глазами был обратный пример. Настя.

Нет, она тоже была здорова. Физически. Но душевная травма заставила ее закрыться от всех. Уже год девочка не бегает вприпрыжку, как нормальный ребенок, не смеется, как раньше, заливисто, умиляя всех ямочками на щеках, почти не разговаривает. А в больших карих глазах застыла неизбывная печаль. Как бы ни старались ее растормошить, она лишь грустно улыбается и качает головой, из-за чего удивительно длинные для ее возраста косички падают ей на спину.

Бабушка пыталась водить ее в садик, в надежде, что среди других детишек она развеется, забудет про свою потерю, но Настя и там сидела в уголочке и не реагировала на слова воспитателей. Ей посоветовали показать девочку психологу. Услышав случайно выскочившее из уст одной из воспитательниц “ЗПР”, бабушка чуть не разнесла садик к чертовой матери, и в тот же день забрала оттуда любимую внучку. И теперь стоял вопрос о том, сменить садик или на лето оставить девочку с бабушкой. Склонялись все ко второму варианту. И уже затевался крупный ремонт, чтобы к началу лета можно было девочку отвезти за город, на природу, где она, может быть, вновь оживет…

Дане казалось, что Настя, несмотря на то, что в то время была еще несмышленым ребенком, намного сильнее пережила трагедию, которая лишила ее матери, а его – любимой жены.

Почти год назад, в конце мая, Марина, жена Дани, захотела поехать к своим родителям в соседний город. Они собирались туда всей семьей, но внезапно у Дани случилась командировка на работе, а Марина заартачилась, отказалась перенести поездку.

Бабушка видела, что между сыном и невесткой произошел разлад, и хоть ни одну из сторон не поддерживала, уговорила Марину хотя бы Настю оставить дома, чтобы в пути не мучиться с маленьким ребенком. Марина принциально не водила машину, потому что считала, что это – мужское дело, поэтому поехала на автобусе, набрав гостинцев для своих родителей и сестер. Не доехала. На восьмидесятом километре у автобуса лопнуло колесо, водитель не справился с управлением и врезался во встречную фуру…

Когда Дане позвонила мать и сообщила эту новость, он просто не поверил. Не захотел. Не могло вот так вот произойти! Только не тогда, когда они впервые серьезно повздорили, и Марина даже не вышла проводить его в командировку. Не тогда, когда он чуть не обозвал ее истеричкой, а она ушла спать в соседнюю спальню! Ведь он хотел уже утром помириться с ней, а она не захотела с ним разговаривать…

Когда осознал, что ее больше нет, сорвался домой. Тогда на работе не захотели его понять, за срыв командировки влепили выговор, а он в сердцах написал заявление об уходе…

Сейчас, конечно, спустя год, все произошедшее в те дни кажется чем-то далеким, с чем, хоть и через боль, пришлось смириться.

Хоронили Марину в родном городе. Родители настояли. Сказали, что не смогут часто ездить на могилу к дочери в соседний город. Возможно, подспудно в душе обвиняли Даню в том, что отправил жену одну на автобусе. Может быть, это была даже своеобразная месть ему: мол, не сберег жену, вот и езди к ней на кладбище за двести километров! Только не учли они, что наказали не только его, но и внучку свою, да и себя тоже. Настя осталась с отцом, и теперь видели они ее раз в год. Хотя, возможно, со временем и они смирились с тем, что их родная кровиночка живет от них далеко, изредка созванивались со свахой, интересовались внучкой, бывшим зятем… А вот с самим Даней общаться не хотели. Да и он уже не стремился. Отболело всё.

В первые дни ходил как зомби. Ничего не видел, никого не слышал, даже про дочку двухлетнюю как-то забыл. Мучил себя, изводил, обвинял… А потом ему как-то одна старушка встретилась. В каком-то тумане помнил, как прогуливался в парке, вернее, до изнеможения себя доводил, чтобы больше ни на что сил не оставалось, чтобы только прийти домой и завалиться на кровать, постараться забыться, не вспоминать, не думать… Присел на скамеечку, когда уже ноги подкашиваться начали. А рядом, оказывается, старушка-божий одуванчик сидела. Посмотрела на него, как он полумертвым бревном на скамейке сидит, голову не поднимает, да и заговорила.