Разливаю кофе по чашкам, ставлю одну перед Сашей, обращая внимание на букет цветов на столе. На нежных лепестках застыли капли дождя. Красиво, словно розы плачут кристальными слезами. Никогда не любила розы, особенно бордовые и красные. Но Саша этого не знает.

Беру сигареты, прикуриваю и сажусь на широкий подоконник, делаю глоток, затягиваюсь терпким дымом, запиваю его очередным глотком кофе и смотрю в окно. Саша не умеет просить прощения, никогда этого не делал. Ему проще подарить цветы, помолчать рядом со мной, заняться сексом, пошутить, добиваясь моего расположения. Но не в этот раз…

– Я зашился сегодня, – выдает он. Неожиданно, но это объясняет его долгое отсутствие.

– Хм, – смотрю на капли дождя на окне, продолжая курить. Наверное, это поступок… только он уже не имеет значения.

– Я вообще ничего не помню, – тихо говорит Саша.

– Ничего не помнишь, но чувствуешь себя виноватым настолько, что зашился? – оборачиваюсь, всматриваясь в смазливое лицо. Он действительно красив, такие правильные черты лица, но это только снаружи, внутри него много мерзости.

– Все вспышками, как в тумане, но я представляю… – не договаривает, встаёт с места и с виноватым взглядом идёт ко мне. Берет мои сигареты, прикуривает и проводит пальцем по ссадине на щеке. А меня передергивает от его касания. – Больно?

– Нет… уже нет. Пусто, – отвечаю я. – Это конец. Все, – докуриваю сигарету и тушу окурок в пепельнице.

– Даш, ну съезди мне по морде, пробей ещё раз голову! – подставляет свои щеки, словно это несерьёзно, и мы так играем.

– Ты вчера оскорблял меня, бил, швырял и чуть не придушил. И дело даже не в этом. Дело в том, что ты не мой мужчина. Мой мужчина, если, конечно, такой существует, никогда не посмеет поднять на меня руку, он наоборот переломает всем руки за меня. И мой мужчина никогда не убьёт нашего ребенка, потому что это будет самое ценное, что принесет наша связь, – выговариваю я, но легче не становится, потому что понимаю: Саша не отступит.

– Даша! Вот только не нужно навешивать на меня все грехи! – злится, услышав правду. В дверь кто-то звонит, и я сбегаю, не желая продолжать разговор. Я все сказала.

Заглядываю в глазок и опять вижу парня с цветами. Саша решил быть оригинальным? Открываю и осматриваю огромную корзину белых лилий, смешанных с синими маленькими цветочками. Невероятно красивый букет и явно дико дорогой.

– Добрый день, мне нужна Дарья Самойлова.

– Это я.

– Это вам, – он ставит передо мной букет и протягивает подарочный пакет.

– От кого? – настороженно спрашиваю я, догадываясь, что Саша здесь ни при чем.

– Там есть карточка, – парень указывает на пакет. – Распишитесь.

Быстро ставлю подпись, забираю корзину и пакет, запираю дверь. Не успеваю открыть подарок, как в прихожую выходит Саша. Я догадываюсь, от кого букет, и начинаю злиться. Только этого мне не хватало при расставании с Сашей!

– Ого! – присвистывает он, рассматривая корзину. – А я тут со своим веником… Ты, я смотрю, даром время не теряла! – И вот уже из жертвы я превращаюсь в обвиняемую. Он резко вырывает из моих рук пакет и открывает его. – От кого это?! – кричит он, вынимая из пакета подарочную коробку, перевязанную синей атласной лентой.

– Я не знаю.

– А вот и открытка, – швыряет передо мной коробку, вынимая карточку.

Мне не страшно, может, это и к лучшему. Вдруг Саша сам не захочет больше оставаться со мной.

– «Надеюсь, эти цветы и сладости скрасят твой вечер, Лиса»! – зачитывает вслух Саша. – Какой галантный мужик! – выплевывает он и пинает корзину с цветами. Несколько лилий ломаются, а синие цветочки высыпаются, и мне становится их жаль. – Так, может, я не зря тебя вчера пизд*л?! – кричит мне в лицо. Он зол, не просто зол, а в бешеной ярости. Саша привык, что я всех отшивала и всегда смотрела только на него. А сейчас что-то сломалось в его системе координат.

– Это простые извинения от человека, которого я плохо знаю. Мы вчера были в одной компании. Между нами ничего не было и не будет. А ты… покинь мою квартиру и больше не появляйся! – холодно говорю я, повышая тон.

– Быстро же ты соскочила, – ехидно ухмыляется он. – Наверное, только и ждала, когда я оплошаю?! – он хватает меня за кофту, делает шаг и наступает на цветы. – И как оно – трахаться с другим? Лучше, чем со мной? Просто так такие дорогие букеты никто не дарит. Вижу, ты его впечатлила, – рычит мне в лицо, скручивая ворот кардигана. Ему невдомек, что для кого-то это незначительная мелочь, а не шикарный подарок. Скорее всего, букет даже не Тимур выбирал, просто сделал заказ по телефону.

– Отпусти меня и убирайся! – кричу ему в лицо, чувствуя, как к горлу подступает истерика! – Немедленно! – размахиваюсь и даю Саше пощечину. – Я не шлюха! – размахиваюсь ещё и бью его по второй щеке! – Ненавижу тебя! Ты… ты… – у меня кончается воздух. – Отпусти… – сглатываю, пытаясь сдержать слезы. Толкаю Сашу изо всех сил, и он меня отпускает. – Убирайся из моей жизни! – кричу я и открываю дверь. Саша ещё какое-то время осматривает меня, коробку, цветы под нашими ногами и уходит, специально наступая ботинками на лилии.

Захлопываю за ним дверь, закрываюсь на все замки и сползаю на пол к цветам. Закрываю лицо руками и начинаю рыдать, воя в ладошки. Горько от того, что я потратила на этого человека много лет, что я простила ему то, что простить невозможно. Чтобы в итоге понять, как сильно ошибалась, и детская привязанность – это совсем не любовь. Внутри все ноет, тянет, грудь сдавливает, и хочется кричать еще громче. Но я больно кусаю губы, не выпуская боль наружу. Хочется собрать вещи и убежать. Куда-то очень далеко. Туда, где меня никто не знает. Там, где можно начать все сначала, почувствовав себя свободной.

Всхлипываю, пытаясь успокоиться, запускаю руки в волосы, сжимаю их, причиняя себе физическую боль, чтобы вытеснить душевную.

Рассматриваю погибшие цветы, и мне их очень жалко. Они же были живые, такие нежные, хрупкие, а по ним прошлись ногами. Лилии ни в чем не виноваты, их купил хищник, а шакал их растерзал, как мою душу. В этом и вся суть мужчин. Один хочет купить, а другой – растерзать. И никто из них не спросил, чего хочу я.

Где-то на кухне звонит мой телефон. Но я не обращаю внимания, продолжая сидеть в прихожей на полу. Кто-то не унимается, настойчиво набирая мой номер ещё и ещё, пока у меня не начинает болеть голова от этого звона.

Встаю с пола, иду в кухню и, не глядя, отвечаю на звонок.

– Да!

– Надеюсь, тебе вкусно и сладко, Лиса? Это самый лучший бельгийский шоколад ручной работы, – усмехается Тимур. Боже! Зачем я поддалась на уговоры Лерки и поехала к этому хищнику в дом?! Раздразнила его, дура, и он объявил охоту! – Выходи, хочу получить благодарность лично, – хитро произносит Тимур. Весело ему! А мне горько до тошноты, а вовсе не сладко, как он думает. Выглядываю в окно и вижу белый внедорожник с включенными фарами.

– Кто тебя просил слать мне это все?! – срываю на нем злость. – И ты тоже отстань от меня! – скидываю звонок и отшвыриваю телефон. Отхожу от окна, дышу глубоко, пытаясь взять себя в руки. Иду в ванную, умываюсь холодной водой. Беру совок и веник, чтобы убрать растоптанные цветы.

Дарья

В тот день Тимур еще настойчиво мне звонил, но я больше не ответила. Не хочу никого. Хочу быть одна, предоставленная самой себе. Жить для себя, работать для себя и помогать Лере готовиться к свадьбе. Я скоро стану тетей, и это единственная радостная новость за последнее время. Пусть хоть Лерка станет счастливой, и у нее все сложится.

Моя ссадина исчезла, и я вернулась на работу. Клиенток сегодня было много, и потому возвращаюсь домой поздно. Раньше я была простым мастером маникюра и думала, что это самая адская работа. Но, как оказалось, делать антицеллюлитные подтягивающие массажи – не легче. Ноги гудят, спину я уже почти не чувствую, так же как и руки. Все что я хочу, это принять горячую ванну с лавандовой солью и лечь спать.