– И тебе здравствовать. Лоу смотрю свинтил? Может все же прекратишь истерить, а то через часик другой мы не досчитаемся горы, – предложила Рабе опушившейся девушке.

Элла сжала руки в кулаки, выдохнула и разом все остановилось. В пещере стояла тишина, только копоть на стенах напоминала о том, что только что произошло.

– Что тебе здесь нужно? Я больше не та глупая девочка и … – начала было Элла.

– Тихо, тихо. Я ведь тоже не идиотка. Не собираюсь ничего с тобой делать, маленькая паникёрша, –усмехнулась Рабе и вскинув руки хлопнула в ладоши, тут же копоть со стен исчезла, как и запах гари. – Судя по форме, ты учишься в академии, а те прямо-таки трясутся за своих студентов, да и с твоей теткой ссорится не хочется. Совсем недавно только я едва отвязалась от её постоянных атак подарив амулет жизни её муженьку, чего видимо она и добивалась, – зло добавила она.

– И все же ты не ответила на вопрос, что ты здесь делаешь? – Настойчиво смотрела на Рабе Элла.

Рабе тяжело вздохнула:

– Чего, чего, проверяю, кто тут пакостничает. А то с твоей тетушки станется потом все свалить на меня и потребовать очередную милую моему сердцу вещицу. – Рабе сложила руки на груди, нахмурилась и не ожидая реакции собеседницы спросила. – Зачем вот было отказываться королю Джорджу от престола, если твоя тетя уже тогда знала, что получит амулет жизни для него. Правил бы себе спокойно. А то теперь на престоле сидит мальчишка, который берет меч только на смотр войск. Мальчишка, которого избаловал отец. Мальчишка всегда получавший все, что он хотел или, о чем ещё только мечтал. Да и слово политика, знает, как нечто скучно и не относящееся к нему.

– Эй, не нужно так об Анри. Он отличный король. – Заступилась за бывшего мужа Элла.

– Отличный от чего, от бывшего короля, да! Твой Анри отличная ширма или модель короля, которую можно выставить на праздник или сделать портрет. Видела их счастливое семейство? Даже для меня было бы через чур, знать, что моя жена меня обманула, да еще и чувства мне внушила. Анри же все равно, наверняка он и к тебе побивал клинья, несмотря на беременную жену. Так?

Элла покраснела, вспомнив тот, полный неловкости разговор с Анри, когда он не желал её слышать.

– Вот. Я права. – заключила Рабе, посмотрев на девушку. – А теперь вспомни принца Ливарвении и будущую принцессу. Они учатся в академии. Лучшие студенты, воспитанные и элегантные. Словом, настоящие правители, а не их видимость.

Сейчас Рабе озвучила то, о чем и сама Элла задумалась, когда начала учится в академии. Ведь раньше она думала, что, наверное, она недостаточно хороша для Анри, не воспитана, не привыкшая к публике. Но после знакомства с местной королевской властью, она осознала, что это Анри недостоин её.

– Стоп, ты сказала, что отдала моей тёте амулет. Сама, лично? – Спросила Элла, переведя разговор на интересующую её тему.

– Конечно, – ответила Рабе, улыбнувшись нежной улыбкой, словно лиса, увидевшая свою добычу. – Ходили вместе к королю, мне нужно было активировать амулет. Я даже знаю, где расположена её так скажем медовый дом.

Элла опять вздохнула, понимая к чему ведет Рабе.

– Ты отведешь меня туда, но не просто так. Да?

– Безусловно. Просто так я ничего не делаю, – согласилась Рабе.

– Что ты хочешь?

Казалось темная только и ждала этого вопроса. И едва Элла спросила, как Рабе тронула Эллу за плечо. Черный вихрь закрутился вокруг них, унося их далеко от бывшего места жительства Лоу.

2

Огненный, яростный поток сырой магии летел прямо на неё. Элла чувствовала его жар, видела за ним сосредоточенное лицо её одногруппника Гроска, видела и ничего не могла сделать.

На сегодняшнем уроке учитель по начальной ступени защитной магии требовал от них противопоставление магии: огонь и вода, свет и тьма, земля и воздух, жизнь и смерть. Они отрабатывали это в парах, направляя друг в друга сырые потоки магии, магии чуждой им. Элле досталась вода, прежде не используемая. Ей следовало загасить летящее пламя, но магия её не слушалась. Элла как завороженная смотрела на огонь. В голове словно в издевательство над нею предстала картина из недавнего сна: толпа магов, черный огонь и безумные, пронизывающие до самого сердца крики.

Поток огня замер прямо перед её носом, будто врезавшись в невидимую преграду и исчез. Явив за собой перепуганного Гроска, лицо которого стало таким же цветом, как и его волосы, мертвенно белым.

– Я…я…не думал…не хотел…– Пролепетал он на грани слышимости.

Тишина, пронизывала, пробирала до самых костей.

Вот Милена с Нодом удивленно оглядывают Эллу, ведь раньше ей всегда удавались все заклинания. Другие одногруппники удивленно перешептываются.

– Вот, что бывает, когда маг думает на уроке о постороннем. Если бы это был бой, ты бы умерла девочка! – Перед лицом Эллы, которая все ещё мыслями была на той выжженной поляне, возник учитель, седовласый, низкорослый и щуплый Боскор. По нему не скажешь, что перед тобой обладатель высшей магической ступени, бывший военачальник и один из лучших магов королевства. – К следующему занятию напишешь доклад о поединках сырой магией, рассмотришь преимущества, недостатки и все нюансы, в том числе, о чем нужно думать в момент совершения магического действа, а о чем думать не следует. Зайди в лечебный корпус. Свободна!

Под насмешливыми, где-то пораженными взглядами одногруппников Элла пошла в лечебный корпус. Прямо в тренировочной форме. Сейчас сил на спор с преподавателем не было абсолютно.

В лечебном корпус, служившем островком света в царстве теней. Здание, сложенное лучше некоторых королевских дворцов: почти воздушные арки, белоснежные и золотистые цветы, неизвестные Элле, словно они были созданы самой магией, и стены, обтянутые светлой парчой. Девушку осмотрела одна из шиани представившаяся Перенеллой. В противовес светлого здания шиани была одета в черную мантию с золотистыми цветами по подолу. Она поправила почти бесцветные волосы и посмотрела на Эллу пустыми глазами без зрачков.

– Вот, выпей как только придешь в комнату, – сказала она звонким голосом, прозвучавшим прямо в голове Эллы, и передала два пузырька. – Один для сна, второй для спокойствия души.

Элла кивнула. Шиани были прекрасными лекарями: не задавали вопросов, не спрашивали, как лучше. Они знали все ответы прежде чем сам вопрос был бы задан.

Элла уже почти вышла из комнаты осмотра, как голос Перенеллы снова зазвучал в её голове.

– Магия, тебе нужно её использовать. Если завтра снова не выйдет, то мы поможем.

И это они знали. Вот уже неделю как Элла не использовать магию, не может. После того, что она увидела в путешествии с Лоу к родному поместью, а потом и во сне, магия перестала ей подчиняться. Единственным исключением стал тот выброс в ярости в пещере Лоу. Магия копилась в ней, не зная выхода. Элла потеряла покой. Сон стал для неё синонимом слова страх. Теперь она боялась правды, новых снов-воспоминаний о родственниках, приносящей боль.

Веки смежились едва она выпила второй пузырек.

Сначала пришли запахи. Сырой, затхлый и проспиртованный воздух наполнил легкие. Глаза, постепенно привыкающие к полумраку, задержались на факелах, закреплённых на каменных стенах, выцепили паутину в углах и остановились на рыжеволосом парне, стоявшем в центре каменного круга. По краям которого стояли фигуры, закутанные в белые плащи. Их руки были подняты вверх, а из-под капюшонов доносился шепот.

– Вил! Нет! Не смей! – Раздался рядом с Эллой крик золотоволосой полноватой девушки.

– Тише, Эм. Мы должны верить, – сказала Элла, точнее та в чьих воспоминаниях сейчас и была Элла, её мама Кристина.

Золотоволосая девушка подобрала полы белоснежного платья и рванула вперед. Уже перед кругом она поняла, что опоздала. В комнате повисла тишина. Рыжеволосый парень открыл глаза, в которых переплетались, поглощая друг друга тьма с пустотой, покачнулся и упал лицом вниз.