Хотя он все ещё был красив, в основном из-за все того же безразличия к собственной внешности. Ещё давно Ария поняла, что человек, принявший её к себе, является одним из прекраснейших мужчин современности, но он не желал даже знать об этом, его собственная красота лишь раздражала.

Война, естественно, не принесла ему добра: и без того равнодушный и скрытный, он совсем замкнулся в себе и своих философских размышлениях, не замечая ничего вокруг… В том числе, и Арию, которая, теперь, будучи взрослой, уже не смогла скрывать от себя тот факт, что опекун слишком дорог ей. Так, как не дорожат родителями.

Итан не видел. Он не видел ничего, он, кажется, совсем не замечал её заботы, её доброты и снисхождения к его мрачному характеру. Он не замечал, как она плачет из-за него…

Заметил он все это лишь тогда, когда Ария, устав от всего этого, пришла к нему и без обиняков попросила:

– Выдайте меня замуж!

Выпалив это, она оставила опекуна одного, чтобы он обдумал её просьбу.

Просьба эта повергла Итана в ступор. С одной стороны, она была более чем разумной – Арии теперь было уже семнадцать лет, вполне взрослая барышня, если не сейчас, то очень скоро ей действительно пора будет выходить замуж, а с другой… С другой, она выйдет замуж, уедет, и он останется совсем один… Снова.

Итан всегда считал, что он любит одиночество и покой, но правда была в том, что того одиночества он уже давным-давно не видел. В мирное время с ним всегда была крошка Ария, и теперь одна мысль о том, что она оставит его, приводила мужчину в ужас.

Как и всегда, он писал свои заметки в перерывах между целыми философскими трактатами, рождавшимися в его гениальной голове. Теперь же с помощью философии он пытался разобраться в себе и понять, что же ему делать в ситуации, которой он почему-то совсем не ожидал. Но мысли его путались, логика и спокойствие не хотели помогать ему, как обычно, и Итан начал впадать в совершенное отчаяние. Настолько сильное, что он решился даже спросить совета у другого. По счастью, подвернулся ему кузен, лорд Персиваль, приехавший его навестить.

– Ну ты даёшь, братец, – покачал головой Перси, выслушав Итана, – я не слишком хорошо знаю Арию, хотя она слегка и напоминает мне мою малютку Энни, но даже я вижу, чего на самом деле она от тебя хочет.

– На самом деле? – переспросил Итан, – ну, и чего же?

– Твоя философия тебя с ума сведёт, – посетовал белокурый лорд, – всему ведь должна быть мера. Ты так умён, Итан, и не замечаешь таких очевидных вещей! Да за тебя твоя воспитанница замуж хочет, разве непонятно?

Оуэнс с недоверием воззрился на кузена.

– За меня?

– А то! Она ж бабочкой вокруг тебя порхает, все в её жизни только с тобой и связано! У неё ж никого, дороже тебя, нет. Любит она тебя, это невооруженным глазом видно. Всем, кроме тебя, судя по всему. Да, видно, надоело это ей. Она уж, наверно, намекала тебе, только ты не слышал…

Парадоксально, но это известие повергло Итана в ещё больший ужас. Теперь, задумавшись об этом, он вдруг ясно увидел, что Перси прав, и, не зная, что ещё сделать, он тут же позвал Арию к себе и честно расспросил её.

Девушка, привыкшая к странностям опекуна, честно отвечала на вопросы и спокойно признала, что да, не отказалась бы стать миссис Оуэнс.

– Но, но… – бормотал Итан, впервые не зная, что сказать, – я старше тебя на 21 год!

– И? – коротко переспросила Ария.

– Я болен и изуродован войной…

– И? – снова спросила девушка.

– Я не тот, о ком стоило бы думать, как о женихе…

– И?

– Что «И?», – всплеснул руками Итан, теряя терпение, – тебе не стоит думать обо мне, как о потенциальном возлюбленном! Я твой опекун, и не более того! Обязательно найдётся человек, более достойный чем я, которого ты полюбишь…

– Вы считаете, что Вас нельзя любить больше всех? – вдруг тихо спросила Ария.

– Что?

– Вы всегда так считали, не правда ли? Потому что Вы были дороги всем в своей семье, но никому Вы не были дороже всех. Поэтому Вы никогда не говорите о родителях. Поэтому Вы были так упрямы в отношениях с миссис Хоуп и остальными. Поэтому…

Итан заплакал. Совершенно внезапно, настолько, что сам оказался к этому не готов и не сумел сдержать слез перед воспитанницей, разрыдавшись, как маленький мальчик. Как тринадцатилетний мальчик, потерявший свою семью, пусть даже такую, которая не любила его больше всех – ведь он почти не заплакал в тот страшный день, и не разу не плакал с тех пор. Столько лет держать все внутри оказалось теперь слишком тяжело…

А крошка Ария, которая давно уже не была крошкой, обнимала его и плакала вместе с ним, заверяя, что она есть, что она любит его больше всех… А когда он попытался сквозь слёзы сказать ей, что это все равно неправильно, она вдруг уверенно покачала головой.

– Нет, сэр. Ведь есть один аргумент к Вашему тезису, который точно бы сработал на мне, но Вы его до сих пор так и не привели, хотя он совсем очевиден…

Итан взглянул на неё с очевидным вопросом в глазах. Ария улыбнулась.

– Вы, мистер Итан, не сказали мне, что Вы меня не любите.

На этом спор подошёл к концу, завершившись полной капитуляцией матёрого философа, который, кажется, слишком устал от собственного несчастного образа жизни. А за ним последовали помолвка и свадьба, вскоре после которой Ария Оуэнс, хитро улыбаясь, подошла к мужу и заявила:

– Итан, дорогой, у меня для тебя две новости, а точнее, два объявления. Первое: ты больше не будешь тем единственным, кого я люблю больше всех. Второе: только попробуй этому огорчиться!

И Итан рассмеялся так радостно, как не смеялся даже в детстве. Шире улыбался он только восемь месяцев спустя, когда на свет явился малыш Джейми.

========== Часть 19. Зацепка ==========

Джоанна снова искренне улыбнулась и прижала картинку с прелестным младенцем к груди. Затем тряхнула головой и передала её обратно мужу.

– Все это прекрасно, – проговорила она, вновь собираясь с мыслями, – но обо всем об этом мы можем поговорить и потом.

– И то верно, – серьезно кивнул Энтони, тут же забывая о Тодде, судье и остальных, – Я, в общем-то, ненадолго зашёл. Проверить, как вы тут, помочь, если что, а затем я присоединяюсь к поисковой бригаде. Я и ещё несколько наших, мы сейчас выдвигаемся в Страх.

– Я с вами! – тут же вмешалась Кристина.

Энтони покачал головой.

– Нет. Ты нынче новенькая, нечего тебе просто так по Страху шататься, даже с нами. Вот когда мы обнаружим хотя бы примерно, где Рауля держат, вот тогда тебя и вызовем, там ты понадобишься. А пока твоя задача – самой остаться в безопасности, графиня. Понятно?

Кристина тихонько всхлипнула, но кивнула.

– Джоанна, вы с Тоби и Флорой тоже остаётесь, – командным тоном заявил Энтони, – здесь, рядом с Кристиной. То, что она оказалась спасена один раз, ещё не означает…

– Что опасность миновала. Я понимаю, милый, – собранно кивнула Джоанна, – но с тобой мы на связи.

– Конечно. Мы включим защитный купол, и все, в том числе и я, будем доступны в Страхе. Не волнуйтесь, мы позовём вас, как только найдём его, – с этими словами Энтони ещё раз поцеловал Джоанну и выскользнул за дверь.

Та прижала руки в груди и что-то прошептала ему вслед – видно, благословение или что-то вроде того.

Кристина устало опустилась на стоявший неподалёку стул и обхватила себя руками. Джоанна тут же оказалась рядом с ней.

– Не тревожься так, детка, – успокоила она девушку, – все будет хорошо, наши ребята работают быстро…

– А если они будут работать недостаточно быстро? – тут же всхлипнула молодая графиня.

Джоанна присела рядом.

– Ну, тут уж понадобится совсем небыстро работать. Давай посчитаем, может, это тебя успокоит. Смотри, худшее, что может случиться – это то, что они успеют начать ритуал, и часть вашей жизни пропадёт. Закончить его они не успеют точно, поэтому совсем Рауль не исчезнет.