Ночью я проснулся от какого-то шума. Зрение уже начинало падать, но очки я еще не носил. Я заметил, что ты ходишь тихо по комнате и пытаешься вытащить из-под меня простыню.
– Эл? Что ты делаешь?
Я сел на кровати, протирая глаза. Тьма была – хоть глаз выколи, но я заметил, что на тебе уже не домашние штаны, а короткие спортивные шорты.
– Заткнись, – прошипел ты, – и подними задницу, дай мне вытащить простыню.
– Ты что, серьёзно?
Я быстро щелкнул выключателем в виде машинки на столе. Ты застыл посреди комнаты с красными щеками, прижимая к груди стопку постельного белья, – ну ты даешь! Это же даже не страшный фильм был!
– Заткнись!
Ты тут же оказался на кровати, бросив описанные простыни (слава богу, ты успел переодеться) и уселся мне на бедра, в шутку замахиваясь, – если ты хоть кому-то скажешь, клянусь, Ральф, я перестану с тобой дружить, и даже никогда рядом с тобой стоять не буду, а в школе пересяду за парту к толстухе Марте!
Я замер, чувствуя тепло твоего тела на себе. Что-то во мне шевельнулось. Я даже не понял, что именно – в двенадцать лет член еще ощущается как просто часть тела, не более важная, чем рука или нога, даже, наверное, менее, потому что с помощью него нельзя рисовать (хотя я читал и о таком) или играть в футбол, но… Я почувствовал что-то странное, мне стало жарко и я спихнул тебя.
– Ладно, ладно, обещаю. Я умею хранить секреты, – о, да, Элвин, ты даже не представлял, как хорошо я умею хранить секреты, – давай помогу.
Мне надо было отвлечься. Я встал с кровати и уставился на свои штаны. Что-то было явно не так. Я испуганно посмотрел на тебя, но ты скидывал с кровати матрас и даже не смотрел на меня.
– Не стой столбом! Давай быстрее. И это ты виноват и твой сраный клоун.
Я оттянул футболку вниз, стараясь прикрыть это недоразумение, потому что испугался, что я чем-то заболел. Год назад ты сломал руку, упав с велосипеда, и вот она выглядела так же неестественно, выгнутая в суставе, как и мой член, который топорщил ткань пижамы.
– Ты оглох? Помогай давай.
– Помогаю.
Я отвлекся на помощь тебе и скоро все прошло. Я выдохнул и забыл об этом. Но впереди был самый ужасный период – подростковый возраст – когда я осознал, что различий у нас с тобой намного больше, Элвин, чем ты только мог себе представить.
Дата: 21.10.19 в 20.56
Кому: @elvin.devil
От кого: @R.Tanner
Вся наша история, наша с тобой жизнь – это череда воспоминаний. Веселых, радостных, волнительных, тоскливых, грустных. Все они так ярко отпечатались у меня в памяти, что выбрать какое-то одно – невозможно. Вся моя жизнь связана с тобой, все детство, юность, взрослые годы. Мы познакомились в таком раннем возрасте, что я уже не знаю, а как было до тебя? Как я могу потерять свою лучшую половину, часть своей жизни, которая была со мной всегда? Я был одним ребенком в семье, как и ты, но я знаю, что даже между родными братьями порой не бывает такой тесной связи, как у нас с тобой, Элвин. Может, это потому что мы выбрали с тобой друг друга?
Я помню один из самых страшных моментов, которые мы тоже разделили вместе. Нам было по одиннадцать, и твоя мама сошлась с одним мужчиной, Филом, я помню, что он тебе сразу не понравился. Тебе не нравилось, что он поселился у вас, был грубым и строгим, и требовал от тебя выполнять почти всю работу по дому. Я не осуждаю твою маму – ей хотелось привести мужчину в дом, но я помню, как ты каждый раз не хотел возвращаться после школы к себе, и мы проводили каждый день у меня. Твоя комната стала моей, а моя – твоей. У тебя уже была целая полка в моем шкафу, с твоими вещами, чтобы ты мог остаться у меня с ночевкой в любой момент.
Но я помню один день. Я сидел за столом, было уже поздно, родители легли спать. Я все еще делал уроки, когда услышал стук в окно. Я выглянул и увидел внизу тебя – ты кидал мне камни в стекло. Я тут же подлетел к окну и увидел, что ты весь дрожишь, хотя на улице было тепло.
– Элвин? Что случилось? – я высунулся из окна, снижая голос до шепота, потому что боялся разбудить родителей, – почему ты не дома?
– Впустишь? – ты утер нос рукой, и я перегнулся через подоконник и помог забраться тебе в мою комнату через окно. На тебе была только домашняя футболка и шорты. Я испуганно посмотрел на тебя.
– Элвин?
– Он ударил меня, – ты повернулся ко мне боком, и я ахнул. Я испытал такой прилив злости, гнева, нежности, всего – что не удержался на ногах и осел на кровать. Правая сторона лица у тебя горела от удара.
– Как он посмел?
– Если кто-то когда-то спросит, почему мы с тобой дружим, – ты сел рядом, близко-близко, и слегка коснулся меня ногой, – я скажу, почему. Потому что ты не спросил «за что».
– Эл, – я разомкнул руки и обнял тебя. Меня всего трясло, – твоя мама в курсе?
– Нет, – ты покачал головой, задевая меня лбом по плечу, и я весь напрягся, как струна, не понимая даже, почему – сколько раз мы так с тобой обнимались, сидели рядом, а в детстве даже спали в обнимку? Но детство прошло. Мы уже становились старше. Многое изменилось, – они поссорятся, станет только хуже.
– Она должна знать. Кто тебе этот мужик, на хрен? – вскрикнул я, – он не имеет права тебя бить! Хочешь, я наваляю ему?
– Боюсь, он сильнее тебя раз в пять, – хихикнул ты, и я, чтобы еще хоть немного повеселить тебя, задрал рукав рубашки и сделал вид, что напрягаю бицепсы. Их, конечно, у меня не было – летом я резко пошел в рост и перерос тебя на целую голову, из-за чего ты, конечно, сильно переживал и бесился. Я покрутился перед тобой, как спортсмен на пьедестале, но ты смеялся сквозь слезы.
– Самое ужасное, что он нравится маме, – сказал ты, – ну, она вся счастливая такая теперь, меня перестала пилить. А если он свалит – то она опять примется за старое и будет переживать, что никому не нужна.
– Но он тебя ударил, – твердо сказал я, – а если потом он ударит сильнее?
Ты пожал плечами, и я сел рядом с тобой.
– Слушай, – ты повернулся, и оказался так близко от меня, что у меня снова перехватило дыхание. Я не знал, почему так реагирую на тебя – и это меня пугало, – давай, когда вырастем, ну, уедем отсюда, и будем жить в другом городе. И никакие родители нам не будут мешать.
– Я за, – я протянул тебе руку, и ты ее пожал, – ты станешь супер известным живодером. Ой, то есть я хотел сказать, дантистом! Ай, прекрати! Хватит!
– Ага, а ты будешь ставить занудную классику для школьников? – ты бросился на меня, растопырив пальцы, чтобы защекотать. Этого я боялся больше всего на свете и начал отбиваться, насколько мог. Но ты оказался сильнее и повалил меня на кровать, задирая мою футболку.
– Хватит! Хватит, Элвин, прекрати! – я не мог кричать, потому что родители бы прибежали на крик, но у меня уже текли слезы из глаз, я извивался, и тело было похоже на скользкий кусок мыла.
– Обещаешь, что поедешь со мной?
Ты вдруг остановился, замерев надо мной, и длинная челка закрыла тебе половину лица. Я помню это, как сейчас. Я потянулся было убрать тебе волосы, но вовремя отдернул руку. Я понимал, что это бы выглядело как минимум странно. Меня все еще немного трясло, тело покалывало от твоих пальцев. Футболка задралась почти до шеи. Я кое-как попытался вылезти из-под тебя, нащупывая на постели очки.
– Конечно, обещаю.
– И мы останемся лучшими друзьями на всю жизнь? – ты снова сел рядом, откидывая челку. След от пощечины побледнел, но я все еще видел его на твоем лице. Я готов был избить Фила за то, что он поднял на тебя руку.
– Конечно, останемся, а почему ты спрашиваешь?
– В последнее время мы стали чуть меньше общаться, – ты сложил руки между коленями – самая нетипичная для тебя поза, и у меня противно засосало под ложечкой, – я подумал, ты не хочешь больше со мной дружить.
– Элви, – я повернулся к тебе и ты улыбнулся, потому что я называл тебя так только в детстве, – я всегда буду хотеть с тобой дружить.
