Когда змее-мужчины потащили меня в темный провал, сил спорить особых уже не было, так что пришлось притихнуть и надеяться, что в этом мире чьих-то там невест не принято домогаться. Даже если невесты не совсем невесты. Или совсем не невесты.

Как оказалось, волновалась я рано – пещера очень быстро закончилась, да и насильничать меня никто не собирался, что определенно было к лучшему.

Когда на лицо упали яркие лучи солнца, я открыла глаза, но вскоре снова зажмурилась – после трех дней заунывной серости все вокруг казалось неимоверно ярким, будто нарисованным.

Успела заметить зеленые горы, долину между ними и устье реки, серебром блестящей в лучах света. Хотелось оглядеться получше, но я побоялась, что если буду сильно ерзать, то меня поставят на ноги. А пешком идти пока точно не смогу – больно, да и сил нет. Так что осталось лишь вслушиваться в шелест хвостов, пение птиц, жужжание жучков и прочие чудные звуки живой природы, что после прежней тишины отдавались в ушах радостной песней.

Ох, надеюсь, скоро я смогу выспаться – глаза уже давно слипаются. А еще лучше поесть. Кажется, за время своих злоключений, я килограмм десять сбросила, семь из которых явно были нужными, и сейчас держалась только за счет адреналина и любопытства.

Полузмеи ускорились. Вскоре в лицо задул свежий пахнущий травами ветер, а деревья слились в сплошное зеленое пятно. Голова закружилась, пришлось плотно сомкнуть веки. Не знаю, сколько мы так двигались – я потеряла счет времени уже давно, а в итоге все же задремала, несмотря на отчаянные попытки этого избежать.

– Прибыли, невес-с-ста, – проговорил один из мужчин, разбудив меня. – Здес-сь вас-с приведут в порядок-с и отправят во дворец-с.

Я открыла глаза, помотала головой, стряхивая с себя остатки сонной дремы. Оказывается, мы успели куда-то добраться, хотя по ощущениям спала я не больше десяти минут.

Мужчина принес меня в небольшую комнату, похожую на номер для новобрачных в восточном стиле – яркие ковры, развешанные по каменным стенам, огромная кровать с алой простынею и тонной мягких подушек… А еще несоразмерно большая ванная, стоявшая у стены и ничем не огороженная.

– Спасибо, что спасли, – несколько неловко ответила мужчине, который до сих пор держал меня на руках.

– Приказ с-с-султана, – пожал плечами полузмей.

Поставив на ноги, он смерил меня каким-то странным взглядом.

– Но тем не менее, – я постаралась как можно более вежливо улыбнуться, надеясь, что у рептилий это не означает чего-нибудь непотребного.

Вообще мне всегда говорили, что улыбка у меня невыносимо прекрасная, но полузмей, кажется, был иного мнения.

– Рас-с-сполагайтес-с-сь, невес-с-ста, – скривившись прошипел он, и направился к выходу.

Странно. Может, чего в зубах застряло? Хотя, чего там могло застрять, если я столько дней не ела…

Перед уходом мне показалось, что полузмей прошептал:

– Страшная-с, да ноги ничего.

Но за это я не могла ручаться.

Оставшись в одиночестве, добрела до кровати, осторожно присела. Уф, нормальный человеческий матрас, а не соломенный тюфяк, как опасалась. Да и подушечки вон какие мягкие, так и манят прилечь на них…

Когда я уже почти поддалась искушению коварных плюшевых квадратиков, в комнату вошли две молоденькие змейки. Худенькие, с острыми скулами, очень тонкими губами и укрытыми платками головами, они хихикали, стреляя глазками, и тихо перешептывались, но замолкли и замерли, едва я обернулась.

– Мы наберем-с вам ванну, невес-с-та, – сказала одна из них после почти минуты молчания. – А пос-сле принес-сем ужин и вы ляжете-с спать.

Глаза у змеек сейчас были круглые, как пятирублевые монетки, будто они прежде людей никогда не видели. Хотя, может и не видели – без понятия, как часто тут бывают (и бывают ли) мои соотечественники.

В ответ я кивнула и ободряюще улыбнулась, что вызвало у змеек приступ нервного хихиканья. Наверно, стоит поменьше улыбаться – кажется, здесь это все же значит что-то неприличное.

Раздевшись, залезла в ванну, даже не возмутившись тому, что змейки активно принялись меня намыливать и шкрябать. Так даже лучше – силы на ужин сэкономлю.

Спрашивать про возвращение домой пока не стала. Во-первых, меня еще не накормили, а во-вторых, змейки похожи на обычных горничных, и едва ли что-то подскажут.

После ванны меня обтерли и перевязали ступни, а поужинав (кстати, вполне вкусно), я почувствовала себя почти счастливой. Почти – потому что по-прежнему переживала за своего хорька. Эх, как он там без меня, мой маленький?

Утром следующего дня меня принялись снаряжать в дорогу.

Из окна комнаты я видела, как мне готовят самую обычную повозку, запряженную лошадьми и складывают туда припасы.

Отлично – в повозке явно лучше, чем у кого-то на руках. Да и будет время подумать над сложившейся ситуацией.

Умывшись и натянув свои шорты с футболкой, я хотела было выйти и помочь змеям, как в комнату вошла одна из вчерашних девушек-горничных.

– Переоденьтес-сь, невес-ста, – она протянула мне длинное платье из плотной ткани, больше похожее на пододеяльник, чем на одежду.

– Зачем? – уточнила на всякий случай.

Париться в жару в этом мешке не очень-то и хотелось, но если прям вот надо…

– Ноги-с у вас-с голые. Неприлично-с, – скривившись, коротко пояснила она.

Пожав плечами, я переоделась. Лучше попарюсь, чем вдруг ко мне кто-то приставать начнет.

Интересно, а рожу обязательно было такую кислую корчить? Вроде невеста, но относятся тут ко мне как к лохушке последней – в глаза все вежливые, прислуживают, а смотрят так, будто я страшнее смерти.

И шепчутся-хихикают за спиной.

Нет, я конечно не модель, да все же… губы пухлые, лицо правильное и волосы – моя гордость – длинные, русые, кудрявые. Ни разу, между прочим, не крашенные, натуральные. Это местные – страшилы тонкогубые, а я вполне симпатичная. Точно знаю – мне мама говорила.

Облачившись в душный мешок, вышла к повозке, где все уже было готово. Помимо запасов еды и воды, мне выделили еще и трех полузмей в сопровождение, из тех, что привели меня сюда.

– Простите, а куда мы поедем? – осторожно спросила у одного из них, кажется того, который нес меня на руках.

– Как куда-с? Во дворец с-султана, на отбор невес-ст, – ответил он, помогая залезть в повозку.

И добавил тихо, но я все равно услышала:

– Лиц-со бы лучше прикрыла-с вмес-сто ног.

Ну вот, еще и этот обзывается.

Дверь повозки закрыли, лошади медленно тронулись с места.

– А домой меня никак нельзя? – высунувшись в окошко, попытала счастья еще раз, наступив на горло своей гордости.

Хотела улыбнуться для эффекта, но вовремя вспомнила, что эффект от моей улыбки здесь прямо противоположный.

– Ты же с-сказала, что невес-ста. Зачем-с тебе домой? – нахмурился мужчина.

– Ну это… просто уточнила, – пошла на попятную.

Взгляд у него был страшнючий, словно сейчас он меня прямо на дорогу выкинет через это самое окошко.

– Итак тебя ис-скали с-сколько времени, – пробурчал мужчина. – Ес-сли б не приказ-з с-султана… и чем-с только с-смотрел, когда выбирал?

Так, обидненько, однако. Будто я соглашалась, чтоб меня выбирали, или чего там?

Я вообще не хотела сюда попадать, и невестой этой злосчастной притворяться.

– Мы так и будем, как улитки, всю дорогу тащиться? Ехать-то нам сколько? – скрестив руки, я задрала нос повыше и отвернулась.

– Три дня-с, – полузмей усмехнулся, и свистнул лошадям.

Скорости сразу поприбавилось.

Спустя какое-то время снова выглянула в окошко – лес мелькал мимо, а в карете ехала я одна, так может, остальные уже отстали? Кстати, если смогу угнать эту повозку… хотя не, дурная идея. Лошадей, я конечно, люблю, но только в мультиках, а вживую обращаться с этими зверьми не умею, и даже опасаюсь – спереди они кусаются, сзади лягаются.