– Нет. Там был он.

– Как! И что? – слышался уже взволнованный голос подруги.

– Он сказал, что деньги для меня и что бы я их обратно забрала, – рассказывала я подавленным голосом.

– И что потом? Что-нибудь случилось? – спрашивала опять Светка, а волнение ее возрастало.

– Ничего не произошло. Я просто взяла деньги и убежала, – начинала раздражаться я, правда не на подругу, а на себя.

– Почему убежала? Он что-нибудь тебе сделал? – ее беспокойство было на пределе.

– Нет, он мне ничего не сделал, я ему теперь совершенно не нужна, – обреченно и со злостью, которую не смогла скрыть, ответила я подруге.

В телефоне была тишина, и через несколько минут Светка спросила с изумлением:

– А ты бы хотела, да Лиз, – подруга не спрашивала, а констатировала факт и мое молчание было ей подтверждением.

– Ты же сама знаешь, у него в подругах никто надолго не задерживается, – начала Света успокаивающим тоном.

– Я сама уже не знаю чего хочу, – ответила я на выдохе.

– То, что он на тебя внимание обратил, уже о многом говорит. Не расстраивайся, – продолжала успокаивать меня подруга, а я с улыбкой вспомнила, что буквально недавно она называла моего темного ангела уродом и заставляла на него в полицию заявить.

– Ладно. Свет, что мне с деньгами то делать? Домой же я их не понесу, – спросила я у подруги.

– Ну естественно в банк, куда же еще.

– Хорошо. Спасибо. Пока, – и я стала оглядываться по сторонам, в поисках банка.

В банке я провела гораздо больше времени, чем планировала. Уставшая морально и физически я вдыхала прохладный вечерний воздух, подходя к подъезду.

– Куда так торопишься, красавица? – я обернулась на насмешливый голос и в этот момент была безжалостна схвачена в кольцо мужских рук.

К моему носу и рту был прижат платок и, не успев больше ни о чем подумать, я погрузилась в сон Морфея.

После того, как Лиза вылетела из кабинета, зашел Макс. Не иначе как за дверью стоял и слушал, но виду не подал, ни словом, ни полусловом, понял, что тема Лизы под запретом. Мой вид ему ни о чем не сказал. Теперь так херово я выгляжу всегда.

– Что она хотела? – спросил не глядя.

– На работу хотела вернуться и деньги тебе передать. Не хилые я смотрю ты ей отступные отстегнул, – небрежно начал Макс, но это лишь напускное, знал, что он меня осуждает, только на прямую говорить не хочет.

– Не твое дело. У нее больничный через неделю закончится, сам ее позовешь, если она еще захочет вернуться. Силиванов опять со своим предложением объявился. Я ему окончательно отказал, – произнес сухо, а у самого мысли в другом месте.

Вот если прямо сейчас ее догнать … в обморок поди шлепнется от страха, моя маленькая. Твою ж мать! А в голове только и крутятся слова той старушонки: "Насильно мил не будешь".

– Не рано. Ты еще к делам только вернулся. Он ведь сейчас выёживаться начнет. Может надо было его еще помариновать, – спросил Макс.

– Нет у меня настроения с ним в "хочу – не хочу" играть, – и опять эта боль, уже и не знаю где она конкретно засела.

– Ну я тебе настроение подниму сейчас, – улыбался друг.

– Главбушка объявилась. Вернее, мы ее нашли. Почти случайно, но как говорится, главное результат. Пацаны у нее дома. Сейчас наберу, сам с ней поговоришь, или уже не нужно разговаривать? – спрашивал друг, радуя меня своей новостью.

– Набирай, – коротко бросил я ему.

На том конце телефона слышался женский плач и грубые мужские голоса.

– Ну что, мы ее нашли. Что с ней делать прикажешь, Серый? Сразу в расход, аль помучить немножко? – спрашивал меня, мой человек.

Этот контингент людей, услугами которых мы пользовались в крайнем случае, не имел никаких моральных принципов, и за деньги могли совершить практически все, что угодно. Но предыдущий мой печальный опыт подсказывал мне, что нельзя действовать не разобравшись.

– Нет, дай ее мне сначала, – рявкнул я.

– Сергей Александрович! – это была единственная фраза, которую я разобрал, больше ничего было не понятно из-за рыданий и судорожных всхлипываний. Парни уже постарались на славу. Бабенку просто потряхивало в истерике.

– Значит так, либо ты сейчас четко и внятно мне все объясняешь, либо я вешаю трубку, и ты сама знаешь, что за этим последует.

Для того, чтобы понять, что дела действительно плохи, ей понадобилось всего несколько секунд и после этого я услышал более или менее внятный рассказ. Оказалось, что ее действительно шантажировали сыном, как я изначально и предполагал. Его держали, пока она не сделала все что нужно, с мужем она в разводе, поэтому надавить на нее оказалось легко.

– Ну намудрила ты там нехило, – сказал я по окончании ее рассказа.

– Я все восстановлю, дайте мне только шанс, – молила она.

Решать вопрос кардинально по поводу нее, мне уже и самому не хотелось.

– Когда будешь нужна, с тобой свяжутся по электронке, которую тебе сейчас создадут, проверять ее будешь ежедневно в десять утра, – чеканил я ей слова чтобы она поняла, что я ей говорю.

– А если меня найдут и …

– Поэтому ты пока и не светишься, а когда понадобишься, защиту тебе обеспечим. Все поняла? – перебил я ее.

– Да, я все поняла, Сергей Александрович.

– Передай телефон.

– Создай ей почту и приставь человека. И больше ее не трогать, – на последней фразе я сделал акцент, для особо непонятливых.

– Хорошо, – послышалось недовольное мычание. Задание у них было вполне конкретное, и все рассчитывали хорошенько повеселиться с главбушкой в конце, и мой запрет, их конечно, разочаровал. Но ослушаться никто не посмеет.

– Ты ей все с рук спустишь? – Макс был тоже не доволен моим решением.

– Она нам еще пригодится. Сама навертела, сама и распутывать будет, тем более ее ребенком шантажировали. А ты бы как поступил? – спросил я у друга, а у самого внутри какое-то гнетущее чувство нарастало, которое я старательно гнал от себя.

– Ну да, наверное, ты прав. А вдруг она сразу к Силиванову обратиться. Нам-то она в любом случае уже поднасрала, а ему расскажет, мол мы ее нашли и прижали, а у него защиты попросит, – рассуждал друг.

– Для этого за ней и приставили человека, – перебил я опасения Макса.

– Долго жить будет, старый черт, – сказал я, показывая телефон другу и принимая звонок от Силиванова.

– Слушаю.

– Я же тебя предупреждал, Сергей, а ты все равно брыкался и не хотел о мной сотрудничать, – голос Силиванова опять был довольным.

– Ты не предлагаешь сотрудничать. Ты хочешь забрать наш бизнес, без вариантов, – отвечал я ему грубо, а гнетущее чувство нарастало в геометрической прогрессии.

Что-то не так! И ответом мне просигнализировало сообщение. В телефоне молчали, а я открыл прилетевшее мне на телефон фото.

Ноздри стали раздуваться из-за тяжелого дыхания, на фото была Лиза, которая лежала совершенно в неестественной для сна позе.

Сознание медленно стало возвращаться ко мне, и я попыталась встать, но сделала видимо это слишком резко, потому что меня сразу же замутило. Я негромко замычала и стала судорожно сглатывать вязкую слюну, чтобы побороть рвотный рефлекс. Почувствовав себя более или менее лучше, я открыла глаза и тут же в ужасе их захлопнула, притворившись спящей.

Я стала быстро анализировать картину, которая открылась мне за пару секунд увиденного. Я лежала на каком-то далеко не новом диване, а рядом со мной, прямо на полу, в бессознательном состоянии, полулежа, сидел мужчина весь в крови. Я тряслась как осиновый лист, но любопытство все же перебороло страх, и я решилась еще раз открыть глаза.

Мужчина все также неподвижно сидел. Теперь я заметила, что он был прикован наручниками к отопительной трубе, которая проходила по всему периметру комнаты и я поняла, что это частный дом. Стараясь дышать как можно тише, я стала рассматривать этого человека. Его лицо практически невозможно было разглядеть, оно все было опухшим и выглядело как сплошное кровавое месиво. У меня опять сработал рвотный рефлекс, и мне даже пришлось закрыть нос и рот ладошкой. Светлый свитер у него тоже весь был заляпан пятнами крови. Светлые джинсы были темными в области паха, и я с ужасом поняла, что он обмочился! Я даже не знала жив ли он вообще!