– А что насчёт телефона? – задаётся вопросом Алекс.
– Телефона? – переспрашивает Валькирия, сразу не поняв, что имеет в виду Алекс.
– Они по нему смогут отслеживать наши перемещения. – Говорит Алекс.
– Вот же чёрт! – уже не сдержалась Валькирия, вынимая телефон, и с ненавистью смотря на него. Затем она переводит взгляд на Алекса и спрашивает его. – И что теперь делать?
– Придётся нам на некоторое время все эти средства связи забыть. – Говорит Алекс.
– Что ты имеешь под словом эти? – спрашивает Валькирия.
– Всё, что нас связывает через нейронные, коммуникационные и социальные сети. Те же карточки, средство нашей связи с эмиссионным центром по принятию по нам финансовых решений, геолокационные часы, плюс социальная карта кредита и гарантий, определяющая твою правомочность в социальной сфере коммуникаций. – С непонятным вниманием и требовательностью посмотрел на Валькирию Алекс, как будто она ему чего-то должна. А она никому ничего не должна, вот как. Хотя теперь и с сомнением.
– Думаешь, всё так сложно? – задалась пространным вопросом Валькирия после небольшой паузы.
– Если нас решили задействовать в таком деле, под грифом секретно, то держать нас под постоянным контролем, само собой напрашивается. – Говорит Алекс. И Валькирия со вздохом вынуждена с ним согласиться. – И где всё это будем забывать? – спрашивает Валькирия.
– Там, где это не вызовет вопросов и будет выглядеть как само собой разумеющимся. – Даёт ответ Алекс.
– У нас в отделе. – Проявляет проницательность Валькирия.
– В отделе. – Соглашается Алекс. – Это не будет их дёргать и бросать на наши поиски. Мы для них будет там, где должны быть по их планам, и они пока что от нас отстанут.
– Тогда идём. – Говорит Валькирия, выдвигаясь в сторону своего отделения.
– Идём. – Отвечает Алекс, выдвигаясь вслед за ней. А вот сейчас их путь уже не столь тернист, и у них есть то, что их сближает. А это делает путь не только короче, а куда легче, даже если используешь для своего перемещения в пространстве общественный транспорт.
– Заходим в отдел, быстро там свои дела делаем, – на всё про всё даю десять минут, – и на выход. – Сделала вот такое уточнение Валькирия после того, как по застарелой привычке, кою преодолеть и изжить в себе буквально кажется, что невозможно, своей рейтинговой картой на специальном считывающем устройстве подтвердила своё право на проезд по льготе. Тогда как прогресс не стоит на месте, и все общественно-значимые места давно находятся под визуальным контролем считывающих ваш голографический портрет и социальный капитал рейтинговых устройств.
А вот Алекс, явно идя в ногу с прогрессом по причине своей большой лени, что есть первоначало и мотивационный фактор зарождения прогресса мыслей, и носа не поведший в сторону этого атавизма времени – социальных картограмм, чья материальность есть самый настоящий классификационный рудимент отсталости прошлого для настоящего, многоуровневого в своей виртуальности времени, где материальность, как фактор закрепощения и физического подавления человека, принимается только в степени неизбежной необходимости (её пытаются свести на самый минимум) и всё что доступно человеческому разуму в виде объектов и объективной реальности, оцифровывается им и переводится в цифровой мир.
И Алекс, пройдя в салон электонита, а так-то автобуса для тех реакционеров мысли и невежд, кто живёт прошлым и ностальгией, с потерей памяти о которой, может тогда, наконец-то, наступит всеобщее благоденствие, вот на какую омрачившую его разум мысль наткнулся при виде того, как Валькирия не может обуздать свою привычку.
– А ведь вопрос с нашим уходом из-под контроля ока, не так-то прост, как мы рассчитывали. – Проговорил Алекс в свойственной ему манере во всём видеть теории заговоров, а уж всевидящее око, следящее круглосуточно за всеми вокруг и людьми в первую очередь, то это уже бесспорная реальность. Рейтинговые агентства по составлению твоего социального капитала, чем не подтверждение этого факта.
– Ты это о чём? – спрашивает Валькирия, поглядывая в сторону пространства салона электронита, где пассажиры были только собой заняты, уткнувшись в основном мобильные приложения себя в виде переносных устройств с выходом в параллельную реальность.
– А камеры. – Кивнув в сторону дверей, над которыми было установлено это считывающее устройство, сказал Алекс.
На что у Валькирии, как оказывается, есть самое простое решение. – Придётся использовать своё служебное положение, и воспользоваться интером, или мимикратором в служебной терминологии.
На что у Алекса, вопросительно почесавшего затылок, всё равно есть возражения не скажешь так, а вот сомнения, то это будет более точнее. – А как насчёт разрешительных санкций бюро отпуска?
– Пункт 273 часть третья кодекса свобод служащего контроля гласит. Что в случае экстренной необходимости, уполномоченный на проведение соответствующих мероприятий сотрудник с рейтингом не ниже ста единиц, имеет право использовать в ограниченное часовым суточным временем спецсредства дифферентации личности под норматив чужого права. – Отбила в ясность Алекса эти слова Валькирия, демонстрируя высокий моральный дух и квалификацию сотрудника.
– И кого будем обезличивать, себя под другой итог инициализируя? Хотя мне больше нравится, обналичивая. – Спрашивает Алекс.
– Тех, кто уже вычеркнут из списков разыскиваемых и находится у нас, в отделе, на регистрации. – Даёт ответ Валькирия.
– Я себе представляю, кто это будет. – Без никакого энтузиазма сказал Алекс.
– Как говорится, бери, что дают. Других типажей в нашей практике не имеется и не предвидится. – Говорит Валькирия, добавляя. – Да и к шефу нужно заглянуть с отчётом.
– Думаешь, он уже в курсе случившегося? – спрашивает Алекс.
– Даже не сомневаюсь.
– И что нам от него ждать? – всё спрашивает Алекс, как будто и так не ясно. Вот Валькирия ему и отвечает с указанием на это. – А ты догадайся.
– Деваться ему некуда, пожалуй, когда на него так сверху давят. – Вздохнув, проговорил Алекс, не без надежды посмотрев на Валькирию. И она его не подвела. – Но закрывать глаза ему никто не мешает. И он, я почему-то уверена, в нашу сторону не будет сильно фокусировать свой взгляд. – Проговорила Валькирия со странной уверенностью, глядя куда-то сквозь поток времени и пространства. Куда также хочется заглянуть Алексу, всегда питающему большой интерес к вот такой интригующей задумчивости красавиц ветренного внешнего обстоятельства исполнения, раз они уж такими красавицами уродились. Что все знают очень неустойчивое и временное природное явление и чуть ли не феномен, изменяющийся каждое мгновение, вот по этому-то они так и спешат не быть в одном качестве. И вот такая их целенаправленная во внешние пределы концентрация взгляда и намерений, всегда завораживает своим видом и скрытой в нём загадкой.
– Не иначе шефа видит в его кабинете, куда она вошла специально для него так неожиданно и спешно, что тот от этой её внезапности появления вздрогнул, и учитывая то, что он в этот момент наливал из графина себе в стакан воды… – хотя это будет банально, – а он как раз щёлкал зажигалкой, то уж очень эпическая вышла сцена, когда она на пороге его кабинета появилась, а он так изрядно щёлкнул зажигалкой от одёрнутого испуга, сдвинув её спонтанно к своим усам, что её огонь запалил усы шефа, и в общем, зажигательная вышла встреча. – Вот так увидел то, что могла сейчас увидеть Валькирия.
Но Валькирия выше всех этих приземлённый фантазий того же Алекса, и она, может и желая в глубине себя, чтобы при её встрече загорались сердце встречаемых ею людей, тем не менее, здраво на это смотрела, считая, что вселенский пожар для их мира и без неё обеспечен, то какой смысл и ей в его топку подбрасывать дров. А задумалась она так по другому поводу, далеко не по тому, какой себе вообразил Алекс. Кому лишь бы на что-то отвлекаться, тогда как она полностью сконцентрирована на стоящих перед ней задачах и не может так, как Алекс отдыхать.
