– Позволю не согласиться. – Звучит ответ логотипа. – Меняет. – И на этом моменте все стороны этого конфликта сумели зафиксировать своё внимание только последственно – так резко и неожиданно всё дальнейшее случилось с Климом, когда его за вывихнутую плечевую кисть руки взял логотип, и с такой невероятной по эффекту силой её даже не дёрнул, а продёрнул, что у Алекса внутри всё ёкнуло и потемнело при виде того, что ему представилось – логотип, создалось такое ощущение, всю костную составляющую в Климе из её телесного обрамления продёрнул. И Климу можно сказать ещё повезло, что логотип из него весь костный крестец не выдернул. Впрочем, и того, что сделал логотип – вправил ему плечо, хватило для того, чтобы потерявший сознание Клим, в момент рухнул в ноги логотипа, придержавшего того за руку.

Логотип же с сопровождающей его и отвечающей его зрительному образу беспристрастностью выражения своего интеллектуального начала, созерцательно посмотрел на свалившегося перед ним Клима, и так как он не был его целью, отпустил его руку, и резко перевёл своё внимание в сторону Алекса и найдёныша, застывших сейчас в одном безмолвном единении, ожидая на свой счёт решения логотипа.

И к выдоху облегчения Алекса, логотип не обратил никакого на него внимания, сразу направившись к найдёнышу. Рядом с которым он опустился на одно колено и приложил руку к его шее, как понятливо догадался Алекс, чтобы прощупать его пульс и идентифицировать найдёныша в качестве…

– А вот мы почему-то это и не сделали. – Сбился с наблюдательной мысли Алекс, недоказуемо и пока что интуитивно решив, что человек всё же более чаще совершает преступные оплошности в сравнении с искусственным интеллектом, каким наполнены все эти автономные логотипы, под которыми Алекс подразумевает роботоподобную единицу сути. – А ведь это в первую очередь напрашивается сделать. – Ещё раз себя укорил Алекс, затем задался заинтересовавшим себя вопросом: «А почему интересно, они определяют пульс, прикладывая руку к шее, а мы, берясь за запястье руки?», на него ответил: «Это человечней», и осёкся в себе, увидев качественное изменение в физике лица логотипа. Кого как будто накрыло несвойственное ему затруднение.

Где выход из него, к невероятному удивлению Алекса, он видит почему-то в нём.

– Он жив. – Вдруг вообще для всех говорит вслух логотип, чья внутренняя программа видимо не предусматривала такой поворот событий, вот он и сбился, не получив также техподдержки от своего модератора движения.

И вот сейчас, как сумел понять Алекс, для него настал момент истины и всего остального. И пока там, в мозговом центре контроля за деятельностью логотипов, находятся в растерянности и не сообразили, что дальше делать (они действовали, исходя из оказавшейся ложной информации о наличие здесь трупа), он должен взять на себя инициативу.

И Алекс на этот раз не растерялся, накинувшись на логотипа. – И чего хлопаем глазами, вызывай службу экстренного спасения и перенаправляй объект в больницу. Так ведь прописано в твоих инструкциях. – Алекс совсем не случайно зафиксировал внимание логотипа на приписанных в нём алгоритмах действий при внештатных ситуациях. Против чего даже модератор его контроля не смог ничего поделать, и от логотипа немедленно поступил звонок в службу экстренной помощи. Приведя сюда вначале Валькирию и второго логотипа, где первой, с трудом скрывая, улыбался Алекс, держа на своих коленях Клима, впавшего в беспамятство, а в руках пудреницу, всё же давшей им выиграть время (логотип, сбитый с толку, не пытался считкой идентифицировать найдёныша), а второму объекту внимания уделял требовательное внимание первый логотип, тоже находящийся в режиме ожидания инструкций со стороны технической поддержки.

– Будет не плохо, если Клима поместят не слишком далеко от нашего найдёныша. Будет кому присмотреть за ним. – Тихо и буквально на ухо Алексу проговорила Валькирия, вызвав у Алекса покраснение в ушах, и что удивительно, то по совсем не служебному поводу.

Провал.

– Наведи мне справки о …– на этом месте Валькирия резко осекается, глядя на гиперов, кем в социально-технологическом плане ещё являются логотипы, принявшиеся сопровождать отправку на машине скорой помощи, своего рода реанимобиле, пострадавшего Клима с обнаруженным им же типом так и невыясненной типологии и качества, без прямо прочерчиваемого в его сторону состава преступления, плюс вместе с ними туда уложили тёмный пластиковый пакет с бездыханным телом ещё одного неизвестного, подозреваемого в своей предумышленной смерти. Где эти логотипы держали под своим визуальным контролем не только то, что происходило там, вокруг них, но они также не оставляли без своего внимания и её. И это и навело её на те самые мысли, которые заставили её так резко перебить себя и сменить ход своей прежней мысли.

А вот на другой стороне мобильной связи, посредством которой Валькирия держала сейчас связь с оперативным диспетчером технической отдела их службы, сразу вот так не сообразили, что на другой стороне связи происходит, и оперативный диспетчер начал монотонно призывать Валькирию к ответу. – О ком навести справки? Я ничего не слышу. Что за связь такая проклятая!

Но Валькирия не спешит успокоить диспетчера, убрав от уха мобильный телефон, и продолжая всматриваться в логотипов, пытаясь проанализировать нечто с ними связанное. – А ведь они проследят все мои запросы. – Проговорила себе буквально в нос Валькирия, посмотрела на телефон и выключила его. Тем самым усадив в нервный осадок диспетчера, всегда к такому состоянию мандража приходящему, когда его работа пересекается с запросами к нему Валькирией. Кто своей непредсказуемостью поведения, вот как сейчас, всегда вгоняет в дёрганное состояние и непонимание весь оперативный диспетчерский состав. И теперь диспетчеру, вот больше у него других дел нет, как только думать, что сейчас такое было и не произошло ли какого-то опасного для жизни Валькирии происшествия, раз она так резко закончила с ним разговор.

И, конечно, он мог бы запросто решить эту проблему, перезвонив ей. Но как часто уже случалось с ним и с другими диспетчерами, нарывавшимся на презрительное и гневное недовольство ответа Валькирии: «Это ещё что за опека такая! Я что, сама, без вашего присмотра не справлюсь?!», его рука на полпути к вызову ей остановилась. И оперативный диспетчер, уже не находя себе спокойного места, – он, ни сидеть, ни стоять не мог, а принялся нахаживать километраж из стороны в сторону по своему кабинету, – исходя нервным потоком предубеждения в сторону Валькирии, – вот что за стерва такая, – не сводил своего взгляда с оперативного пульта и ждал и не ждал, чёрт её побери, от неё звонка, всё порываясь сам ей позвонить.

– У них всё под контролем. – Процедила себе свозь зубы Валькирия, с ненавистью глядя на логотипов, с механической размеренностью проводящих в жизнь чью-то задумку и конструирование жизни по анонимной разнарядке тех конструкторов и архитекторов осмысления жизни, кто всегда находится в тени во всех публичных мероприятиях. – И тут о защите своих личных данных, а тем более служебных, говорить не приходиться, – посмотрев вновь на телефон в своих руках, проговорила Валькирия, с трудом избавившись от искушения забросить телефон точно в голову одному из логотипов, в вон в того, кто её чуть не сбил с ног, с фосфорного цвета пружиной исходящей из его уха. Тогда как у всех гиперботов такого отклонения от стандарта своего норматива не наблюдалось. В связи с чем Валькирия его даже выделила отдельно, назвав Модником, то есть Модусом, что будет ближе к его технологическому инструментарию.

А вот с чем это было связано, то Валькирии ещё не хватало во все эти перипетии чьего-то умалишения и сдвига разума ввязываться. У неё и помимо этих проблем полно занятости. И телефон она всё-таки при себе придержит, мало ли ещё он как сможет пригодится.

– А это значит…– проговорила Валькирия, на этот раз многозначительно посмотрев на стоящего тут, неподалёку, Алекса. От кого сейчас требуется, не только молчаливая поддержка, в чём он, надо ему отдать должное, вполне себе преуспел, а если он такой большой умник, как за себя он часто между своих коллег по работе говорил, и всем видом ей всегда показывал, – вы, Валькирия Вагнеровна, не смотрите на то, что я такой не шибко взрачный, если ко мне подойти подобающе, то вы потом не нахвалитесь в мою сторону, – то он сейчас сообразит, чем ей помочь в том положении, в котором она оказалась.