- Ты мне не доверяешь?!
- Я никому не доверяю. Нет уверенности в безопасности девушки - нет информации. И тогда ты хоть изойди желчью и ядом - моя позиция не поменяется.
- Хорошо. Сегодня в полночь. Будь один на Великом тракте за Руническим кладбищем возле графского заповедника. Тебя направят куда надо.
- Но помни, - голос Владыки стал жёстким и царапнул слух как грубый наждак. - Сегодня лишь информация. Но потом, во время военной компании, ты заведёшь, куда я укажу, свою армию и совершишь предательство. Привыкай к этой мысли прямо сейчас, человек слова. И не робей. Ведь в награду я верну тебе девушку и устрою вам тихую семейную жизнь, под надёжной крышей, где-нибудь в далёкой провинции...
<p>
Столкновение</p>
<p>
1</p>
Мориц проснулся с тяжёлым чувством, что самые трудные минуты его жизни ещё впереди.
Сон рассосался в памяти, как туман в яркий полдень, оставив в мозгу лишь горсточку образов и несколько рваных фраз, тем не менее, достаточно чёткими штрихами обозначивших суть их соглашения. В душе осел чёрный, едкий осадок, вызывающий горечь во рту и провоцирующий приступ отчаянья, переполняющий разум тоской, а волю поражающий томительной слабостью.
Не раскрывая навстречу краскам дня глаз, Мориц некоторое время неподвижно сидел в кресле, анализируя ситуацию. Он видел два возможных варианта толкования произошедших событий, и оба не сулили ему ничего хорошего. Первый вариант: его провоцировали на измену. И второй: его испытывали, пробуя на прочность волю и верность.
Как бы то ни было испытание он провалил, чем поставил себя на край пропасти. И теперь от него лишь зависит, сможет ли он остановиться и пойти на попятный, или же предпочтёт сделать решительный шаг вперёд, смело надеясь взлететь, а не разбиться.
Смотри, не ошибись. Владыки не потерпят измены. Если это провокация, то, поддаваясь, ты приговариваешь и себя, и Изабеллу. Наказание за измену может быть самым что ни на есть замысловатым. В распоряжении у Владык целая вечность, и никто ещё не сумел скрыться от их беспощадного гнева.
Раскрыв глаза, Мориц вздрогнул, встретившись взглядом с холодом дождевых облаков, вечно роняющих влажные нити в глазах Курандо, ныне его сиятельства Константина Барла, графа Уездского.
Курандо сидел в кресле напротив и не сводил с него неподвижного, как у охотничьего сокола, взгляда. Его глаза, как два щупа, шарили в потёмках души Морица, старательно подмечая каждую неровность и неестественность в его поведении.
- Ты кричал во сне. Пригрезилось что-то ужасное?
Мориц растерянно провёл ладонью по лицу, словно стирая остатки кошмара. Кричал? А что именно?
- Да, страшный сон. Осколки былого, застрявшие в ране... Так, - Мориц хлопнул руками по подлокотникам кресла. - Что у нас запланировано на день?
Курандо, глядя на него как-то странно, произнёс, роняя слова как скупой гроши в кружку нищего, не охотно и неторопливо:
- Я думаю - ничего. Ты скверно выглядишь. Отдохни. Я обо всём позабочусь.
<p>
2</p>
Курандо перестал нравиться ему совершенно. Старый стервятник кружил возле него, постепенно сужая круги. Что он знает? О чём он догадывается? Верный пёс Владык, он нюхом чуял, что что-то неладно. На данный момент для Генерала потенциальным врагом номер один был этот тип. От него исходила опасность. Мориц ощущал это и понимал, что Курандо знает о его отношении. Он был слишком чувствителен. Слишком для обычного "переписчика".
Весь день за Генералом неотрывно следили. Он улавливал присутствие и внимание "переписчиков". Куда бы он ни пошёл, где бы ни находился, он нигде не был один.
В течение дня у него было время подумать. Он принял решение и сделал соответствующие выводы. Его не испытывали. Владыка-хозяин не стал бы столь яростно атаковать его разум, боясь вызвать безумие - он слишком долго его оберегал, и риск лишиться полководца не мог входить в его планы.
Значит основные неприятности ещё впереди. Мориц подозревал, что его завлекают в ловушку. Но у него не было выбора. Он был шахматным королём, неприкрытым фигурами, и его вели через всю доску. Ему не уйти от судьбы. Каждый его ход уже кем-то просчитан. Оставалось только надеяться, что этот кто-то допустил в расчётах ошибку и, тем самым, оставил ему хоть мизерный шанс сорваться с крючка.
В полночь за Руническим кладбищем возле графского заповедника, быть одному... В первую очередь Мориц решил, как следует вооружиться.
В зале для совещаний по стенам было развешано немало образцов современного оружия. В том числе пара мушкетов, несколько кавалерийских пистолетов и карабинов, парочка шпаг, с десяток сабель, палашей, пять или шесть алебард.
Арсенал для одного человека был внушителен. Не хватало только пороха и свинца.
Критически осмотрев пистолеты, Мориц отобрал четыре, отдав предпочтение наиболее маленьким, которые легко умещались в карманах, сильно их оттопыривая.
Прихватив пришедшийся по руке палаш, Генерал отправился в личный кабинет графа - там на стене, поверх пёстрого восточного ковра, красовались, для услады сиятельского взора, охотничьи принадлежности: парочка длинноствольных кремневых ружей, два кинжала, две больших пороховницы и охотничья сумка со свинцовыми пульками, пыжами и приспособлениями для чистки оружия.
Устроившись за графским письменным столом, Мориц тщательно отмерил требуемые порции пороха, засыпал их в стволы, уплотнил, прибил сверху пыжом, и только после этого сообразил, что у него нет ни пуль подходящего калибра, ни специальных ключей, требуемых для взвода колесцовых замков пистолетов, без которых они являлись бесполезной грудой железа.
