Светка сдавлено охнула. А Виктор с жесточайшей досадой подумал, каким лешим он так поспешно и шумно выскочил из своего укрытия? Ясное дело эта тварь, изо всех сил вытягивающая шею, силясь с верхних ступенек лестницы разглядеть, что там творится в цеху за колоннами, обернулась. Их взгляды встретились. Немая сцена. А потом в голову решительно ворвалась тупая ноющая боль.

   Контролер сделал шажок на полусогнутых в их сторону. Его верхние конечности безвольно свисали вдоль тела. В его движениях было что-то птичье. Звуков он не издавал.

   Виктор вскинул автомат. В панике он позабыл, что требовалось перевести предохранитель в положение "огонь". Хоть в одиночный, хоть в автоматический...

   Контролер дернулся в сторону, наверно удивленный его необычной устойчивостью. Это был откровенный испуг. Такой может испытывать только хозяин жизни, привыкший чувствовать себя неуязвимым, всегда находящийся далеко от переднего края, никогда не высовывающийся и не подставляющийся.

   Давление на голову снизилось. Точнее просто исчезло. Тупая боль рассосалась.

   Чудовище, всё еще кажущееся до невероятного страшным, неуклюже развернулось на своих кривоватых ногах и, роняя помет, вразвалочку заторопилось по лестнице вниз. В цех. С глаз долой. Под прикрытие свиты.

   Виктор сглотнул внезапно пересохшим горлом. Захотелось пить. Но тут же вспомнил, что и флягу оставил вместе с прочими вещами рядом с Максимом.

   Ещё одна жизненно необходимая вещь! Он совершает ошибку за ошибкой. Турист... При таком подходе и отношении их путь может оборваться до неприятного скоро... Самому решать, что делать - это не то же самое, что с безвольной покорностью подчиняться распоряжениям Олега.

   "Некому больше за тебя всё организовать, обо всём подумать и позаботиться".

   Глядя в спину удаляющемуся кукловоду, Виктор испытывал диковинную смесь досады, тоски, раздражения на себя и окружающий мир, приправленную колкими остатками шока, растерянности и страха. О том, чтобы выстрелить, он даже не подумал.

   Из ступора его вывел голос Светки:

   - Витя, он же уходит!

   В звонком голосе он уловил жажду мести. За пережитые страх и ужас, за горечь потери.

   - Это тебе за Олега! - крикнул он, устремляясь вдогонку.

   Перед ним с треском рвущейся ткани полыхнуло что-то ветвящееся. Воздух в трёх шагах озарился яркими вспышками. Запахло озоном. Может быть действительно запахло им, а может быть разум ударился в самообман, ведь не мог же запах просто так пройти через фильтры! Или мог?

   В глаза бросилось яркое свечение, начавшееся накапливаться вдоль ствола автомата. Похоже было, что он вошел в зону действия таившейся до поры до времени электро. В памяти всплыло наставление: при появлении иллюминации разрядного явления требуется немедленно положить оружие на землю, и покинуть опасную зону. Хоть тогда ещё, помнится, кто-то пошутил, что это сродни рекомендации держать автомат на вытянутых руках во время атомного взрыва, чтобы расплавленный металл не капал на казенное обмундирование, но Виктор мгновенно вспомнил документальные кадры демонстрируемые им в техникуме на БЖД: поражение людей токами высокого напряжения. Угольно черные ожоги, металл вплавленный в плоть, обгорелая одежда намертво приставшая к коже...

   Он разжал руку и уронил автомат. Отпрянул назад.

   Аномалия оглушительно грохнула. Этот звук не походил на раскаты грома, и было чертовски странно думать, что разряды грозы и электро - явления одного порядка.

   Короткие змеящиеся всполохи пробежались по полу. В кончиках пальцев действительно ощущалось покалывание, и Виктор сжал кулаки, торопливо отступая к стене.

   Вот и всё. Нет у них больше оружия...

   Но впадать в ступор было нельзя. Ибо утихшее на какое-то время шарканье вновь приближалось.

   Схватив за руку Светку, на неё похоже вид близкого разряда подействовал сильнее, чем на него, потянул её по лестнице наверх, в сторону перехода. Рука девушки была дряблой. Ноги она переставляла как бы неохотно. Он тянул её, тянул. И она прибавила ходу.

   Надо бы пригнуться, на случай если будут стрелять. Но подсознание подсказывало, что тут важнее скорость. Он боялся обернуться, опасаясь, что растеряет остатки духа. Сзади доносился топот ботинок. Что-то загрохотало, залязгало. Должно быть, кто-то навернулся на лестнице. Интересно, контролер управляет каждым шагом своих марионеток? Или он не удаляет общую моторику, ограничиваясь лишь уничтожением личности? Как бы то ни было, врачи считали существенным прогрессом в лечении, если люди, освобожденные от контроля, начинали перемещаться самостоятельно. Под присмотром двух-трех нянек...

   Он собирался выбираться через окна второго этажа, но теперь это казалось немыслимым. Он торопился на крышу. Почему-то верилось, что там им никто не встретится. Он как проигравшийся игрок сделал ставку на последнюю слабую карту. Её возможно побьют, но у него ничего больше нет.

   Вот она. Приставная деревянная лестница.

   - Светка, наверх.

   Тут же подумал, а вдруг на крыше кто-то есть? И полез первым.

   Подтянулся, запрыгнул. Разгибаясь, с облегчением огляделся. Никого.

   Помог подняться Светлане. Протянул руки к верхней перекладине лестницы. Если вытащить её наверх, то преследователи на какое-то время будут отрезаны. Он, напрягаясь, уже почти её вытащил, когда внизу замелькали темные силуэты. Кто-то подпрыгнул, и лестница, увлекаемая тяжестью повисшего на ней тела, вырвалась из рук, оставив в ладонях с десяток заноз. Она рухнула вниз. До слуха донесся грохот деревянных брусьев об пол.

   Здесь, на залитой светом крыше, коридор под ногами казался погруженным во мрак. Но Виктор разглядел смотрящее на него снизу вверх оскаленное лицо.

   Снова вспомнилась посвященная мутантам Зоны кинохроника... На многих найденных трупах помимо характерных следов зубов контролера, находили немало отпечатков человеческих зубов. Кукловод не забывал время от времени кормить свою свиту, отдавая на растерзание часть добычи или же самого нежизнеспособного из неё.