- Долго ждать?

   - Для разведгрупп норма два часа. Но они выдвигаются в соответствующем защитном снаряжении. Для всех прочих минимальная норма шесть часов. Уставом предписывается восемь. Сейчас час дня. Так как мои ощущения окончания выброса чисто субъективны, то есть, не подтверждены никакими измерениями, то он мог закончиться и час, и два назад. Нам следует вернуться на Агропром. И сделать это следует до наступления темноты.

   Олег обвел всех внимательным взглядом.

   - Темнеть начнет в девять. Выдвинемся в шесть. До этого проведем малую разведку на местности на предмет проходимости. Скрывать не стану. У меня серьезные переживания насчет благополучия гарнизона на Агропроме. Еще не известно - ждут ли нас. В любом случае если будет спасательная операция, то искать нас будут там. И еще печальная новость. Предстоит провести еще одну ночь в Зоне. Макс, зря ухмыляешься. Ты еще не видел ночи при нормальной активности. Сейчас зверье начнет занимать пустующие территории. Грызня будет ещё та. Дай бог благополучно пройти. А вот путь до периметра уже не будет походить на воскресную прогулку. Эх, надо было и для студента калаш выбить...

   - Что?! Для этого? Да в кого он из него сможет попасть?!

   - Он? Ни в кого. Но это дополнительный боекомплект.

   Черт. Виктор насупился. Неужели он настолько неубедительно выглядит?

   Максим, перехватив его взгляд, попытался утешить:

   - Да ты не переживай. Ты не один такой. Парням твоей комплекции оружие выдают, чтобы их ветром в поле не сносило.

   Ну, спасибо.

   - В общем так, соколики. Технический перерыв до трех часов. Можете вздремнуть. Напоследок. Этой ночью спокойного сна возможно не будет.

   Спать не хотелось. Но это местное излучение, похоже, действительно разбивало вдрызг организм. Дряблость, апатия. Легкая тошнота. Периодические головокружения. Все лежали. Царила тишина. Глаза незаметно против воли слипались. Сознание отключалось пару раз. Снов не было. Но каждый раз после пробуждения оставался на душе какой-то неприятный осадок, какой бывает, когда просыпаешься от кошмара.

   - Черт, - простонала Светлана. - Такое ощущение, будто кто-то недобрый сидит рядом и, пока ты спишь, бормочет тебе в ухо...

   Максим тяжело сел.

   - Что, и у тебя тоже? Такой с холодными, длинными пальцами. Витек, а у тебя как?..

   - Так! - громко гаркнул Олег. - Рота подъем! Две минуты, чтобы подтянуть штаны, встряхнуться. Подготовить комплексные намордники. И выдвигаемся. Виктор, Макс, и я.

   Светка мгновенно вскочила.

   - А я что? Здесь одна останусь?

   - Не одна. Ты и вот этот котелок. Сваргань к нашему приходу что-нибудь горяченькое. Мы не надолго. Минут на пятнадцать-тридцать. Предварительную разведку провернем, на предмет проходимости новоявленных образований. К тому же по первости я не позволю студенту слишком долго облучаться. Ему еще размножиться надо.

   Максим:

   - И мне тоже.

   - Тебе - не обязательно.

   Выход сопровождался всевозможными предосторожностями. Олег настолько медленно их вёл, что казалось, будто он не уверен в себе. Он заставил всех натянуть эти чертовы прорезиненные шлемы, аргументируя это наличием в окрестности кислотных аномалий, испарения которых могут быть смертельно неприятными.

   - Они обладают высокой токсичностью. Запаха почти не имеют. Признаками поражения является сладковатый привкус во рту, головокружение, общая слабость, - голос Олега через маску "намордника" звучал невнятно и приглушенно. - Эти симптомы после выхода из очага поражения быстро проходят, и человек в течении 4-6 часов чувствует себя нормально, не подозревая, что в это время у него формируется отёк легких. На дистанции менее двух метров защита органов дыхания обязательна. Дополнительная защита кожи рук и шеи обычно не требуется, если вы выдерживаете дистанцию ...

   И так далее. Виктор уже действительно начинал ощущать себя студентом. Что ни день, то лекция. И не одна.

   А с непривычки в "наморднике" неуютно. Жарко в нём. Кожа в контакте с резиной мгновенно запотевает и начинает чесаться. Этот шлем подобно противогазу полностью обхватывает голову. Длинного хобота, столь типичного для армейских противогазов, хорошо знакомых по занятиям гражданской обороны, нет. Фильтрующая коробка, прикрепленная к нижней лицевой части "намордника" выглядит столь настораживающе компактной, что невольно закрадывается сомнение, а не очередной ли это массовый ширпотреб, единственное важное достоинство которого - дешевизна, и сопутствующая ей простота в производстве.

   Олег Васильевич ничего по этому поводу не сказал. Хотя во время отсидки в подвале он весьма придирчиво оглядел все защитные комплекты, имеющиеся у них в наличии. Он долго вертел в руках каждую маску, проверяя нет ли трещин и проколов, целы ли стекла, исправна ли клапанная коробка и в каком состоянии клапаны и фильтры. Осмотра избежал только комплект Максима, но им занимался сам Максим. Не забывая ворчать, что это уже делалось во время приемки комплекта со склада. Впрочем, к его ворчанию все уже начали потихоньку привыкать.

   На первом этаже царил полумрак. Тусклый свет просачивался сквозь разбитые окна, расположенные как водится в производственных цехах высоко под потолком. В проемы окон просматривалось унылое пасмурное небо.

   Застыв в дверном проеме, Олег долго всматривался в полумрак. Присматривался к показаниям рентгенметра и датчика аномальной активности. Щелкал переключателями поддиапазонов. Крутил рукоятки настройки этих приборов, регулируя соответствующий режим работы. Жал кнопочку подсветки шкал, и его маска озарялась призрачным электрическим светом.

   Как ни странно батареи приборов не разрядились. В отличие от пальчиковых батареек из фотоаппарата. Теперь протягивание пленки придется делать вручную. И следует забыть про серии из четырёх и более кадров в секунду за счет мотора-ускорителя.