– Ты же танцор. Они все, как по мне, выглядят педиковато.

– Сама ты… придурковатая и вообще, мне пора на тренировку. Даша, – его резкий голос заставляет вздрогнуть нас обеих. От неожиданности. – Может тебе пора со мной сходить? Запишем тебя в восьмую группу. Будешь пока с новичками.

– Ага… И чувствовать там себя коровой? Увольте, – фыркает она.

Ну, учитывая, что вес Даши давно перевалил за отметку семьдесят, она должна чувствовать так себя везде. Я тоже давно зову ее на фитнес. И у нее даже получается, но вид некоторых стройных девушек, что ходят в тренажёрный зал скорее подрочить свое эго, не дает ей расслабиться.

– Мне и Вероники с Василисой хватает, – задирает Даша голову и направляется в сторону выхода из курилки, предварительно пихнув пачку сигарет Паше в руку. – Не все должны быть стройными как скелеты. Мне нужен мужчина, который полюбит меня такой, какая я есть.

– Никто никого не любит такими, как есть. Всем приходится подстраиваться. И тебе придётся, если рассчитываешь Марка охмурить, – складывает руки на груди Паша и строго смотрит в спину Даше.

– Охмурение – это к Нике, – не оборачиваясь, говорит она. – Мужчины сами должны делать первые шаги. Так написано во всех пабликах. Так учила меня мама.

– Наверное, не стоит спрашивать, почему она до сих пор одна?

– Ну, знаешь… – злится красивая пышка и резким разворотом стряхивает с плеч иссиня-чёрные волосы. Боже, да ей скинуть бы десяток, она бы и Нику затмила. – Просто ей не попадались нормальные. Все козлы, вроде моего папаши.

Она толкнула дверь и с шумом ее захлопнула.

– Я не прав? – повернулся ко мне Паша, а я только поджала плечами.

– Это, как мои чувства к Макару. Либо я сама от них избавлюсь, либо кто-то сильно огреет меня по голове. Должно произойти что-то из ряда вон выходящее, чтобы я перестала за него бороться. Пусть даже на расстоянии. Пусть даже только, сохраняя верность, но я буду надеяться, что он одумается и вернется ко мне.

– А если он убьет, кого-нибудь, – резанул по совести меня Паша и насуплено ждал ответа.

– Значит, так было нужно. Не пытайся очернить его, для меня он слишком идеальный.

– Ну да, я вижу, как идеальные синяки расползаются по твоей коже.

– Ты язва, – фыркаю я и подхожу близко. – Кстати… И как он?

– Кто? – пятится назад Паша.

– Данил? Как он в постели? Кто из вас… актив.

– Вася, блин! Я ещё свою половую жизнь с тобой не обсуждал. Давай, расскажи, в какой позе любит трахать тебя Макар? – бесится он и следует по пути Даши.

И чего злится, просто свела тему на нет. Надоело выслушивать наставления. Достало думать о плохом. А на его вопрос я бы ответила. У Макара действительно была любимая поза.

Он любил забрасывать мои ноги себе на плечи и долбить нутро, не отрывая глаз. Требуя, чтобы и я не закрывала свои. Даже когда уже на грани. Даже когда невмоготу, и хочется просто отдаться ощущениям. Просто чувствовать, с каким бешенством трется о стенки мокрого влагалища его огромных размеров член, как тесно становится в груди, как слезы от невыносимых эмоций льются из глаз.

Между ног тут же становится пусто, мокро и я смотрю по сторонам. Закрываю дверь на щеколду. Иллюзия одиночества. Иллюзия любви. Но тело просит новой разрядки, оно молит вспомнить, как оно, когда твердый испещрённый венами член во мне. И я не могу противиться собственному желанию.

Прижимаясь спиной к стене, ощущая прохладу в затылке, и стискиваю свою набухшую желанием грудь.

Прикусываю губу, и другой рукой забираюсь в штаны свежей пижамы.

Почему-то, пока душ принимала, не думала об этом. А тут… На свежем воздухе. Пригретая солнцем. Обласканная ветерком. Голод столь острый, что нет сил сопротивляться.

И вот пальчики уже раздвигают влажные складки, находят клитор и обводят его по кругу.

В одну сторону.

В другую.

По телу расплёскивается огненная лава, пускаясь в путь от тесно сжатой рукой груди вниз. К месту, что так просит ласки и любви. И даю себе то, что нужно, пусть сама, но мысленно рядом со мной он. Макар. Высокий с мощной грудной клеткой и распирающим брюки желанием. Дышит рвано, смотрит дико. Молчит и наслаждается тем, как, чуть раздвинув ноги, я тешу сама себя.

И я уже почти на грани, стискиваю сосок, оттягиваю сильно, до сладкой боли. Тело готово к сладкой неге, как вдруг все нарушает трель телефона.

– Да, боже мой! – кричу я, понимая, что проморгала момент и беру, не глядя, из кармана трубку.

– Василиса, – слышу любимый голос и гнев поднимается во мне стремительным потоком. – Документы придётся забрать.

– Да пошёл ты к дьяволу! Катись в задницу со своими подарками! Не мог позвонить чуть позднее?! Приспичило? Сам не трахаешь, так хоть помастурбировать дай! Скотина! – кричу уже на расстоянии в трубку и резким движением отключаю связь.

– Че-ерт! – дышу глубоко и ускоренно, чувствуя, как по телу разливается эйфория.

Как же хорошо стало на душе. Я не растеклась лужицей, не заныла в трубку. Накричала. Послала на хрен.

Ка-айф!

Почти как после оргазма или тренировки.

Тренировка. Три дня я провалялась в постели. А значит пора вспомнить, что, как минимум ради своих постоянных клиентов, которые в отличии от Даши хотят выглядеть красивыми и быть здоровыми, я могу жить.

Уже позже, собирая сумку, я внутренне скалю зубы, чувствуя, как злорадство прибирает к рукам мой разум. Это был отчаянный шаг. Он, конечно, не приедет, но наверняка захочет! Интересненько, что же там сейчас делает? Представляет ли меня, а возможно, уже сам дёргает рукой по всей длине ствола, фантазируя, вожделея… Меня. Меня!!!

Злится поди, что тронула себя без его басовитой команды. С ним я могла делать это только под четким руководством. Теперь я могу делать это сама, а он пусть терзается, сгорая в пламени фантазий обо мне.

В том, что это будет происходить, я даже не сомневалась.

– Вот сука! – рычу, чувствуя, как горло сжимает жгучее предвкушение, желание, жажда. Наказать маленькую шлюшку за дерзость. За неподчинение. За то, что посмела трогать себя без моего позволения.

Ведьма с платиной волос и чёрными глазами. Прокляла, околдовала. Говорил мне дед про русских женщин. Не связывайся.

И вот на тебе, толкаюсь в кулак уже много минут подряд, яйца болят, а кончить не выходит.

Решил ей позвонит, возможно, ее чуть хрипловатый от постоянных криков на тренировках и скачек на моём члене голос поможет, наконец, спустить пару миллилитров вязкой жидкости.

Почувствую освобождение.

Этот быстрый секс на столе не то, что удовлетворения не принёс, скорее голод по чертовке усилил.

Озираюсь и понимаю, что чуть телефон в руке не раздавил.

Как же она бесит, сводит с ума, дурит башку, плавит мозги. Хочет секса, пусть потом не ноет, когда я ее трахну там, где найду.

Резко встаю с кресла, в котором пытался скинуть напряжение и натягиваю боксеры, джинсы. Живо умываюсь в ванной, беру ключи.

Готов найти и покарать. За наглость. За то, что завела так, что теперь не одна баба не может ее заменить.

Уже открываю дверь, и чуть не врезаюсь в Дэна.

– В чем дело? – хмурю брови и хочу мимо пройти, но он глазеет внимательно и дорогу преграждает. – Где ты был?

– Вопрос не в том, где был я, а в том куда собрался ты?

– По делам.

– Похоже, все твои дела в пиз*денке одной шлюшки, – говорит Дэн насмешливо, и моё сознание тут же застилает красный туман ярости.

Резкий бросок руки, на лету сжимаемой в кулак, и Дэн падает на пол. Смотрит исподлобья, потирает челюсть. А я как волчара перед сворой псов, готов вцепиться в глотку любому, кто слово против волчицы моей скажет.

– Ты пи*ди, пи*ди, да не зарывайся. Василиса не шлюха, и, если я ещё раз от тебя услышу подобное, яйца отрежу и тебе же скормлю. Ясно? – гаркнул я.

– Да уж куда яснее. Может, хоть сегодня разберёмся с человеком, который подложил взрывчатку твоей принцессе? – ехидно кривит губы, но ведь знает, чем пронять.