На латышской границе приходится заполнить необходимую декларацию, которую нужно предоставлять абсолютно всем, кто едет на машине, но дальнейшая процедура проходит на удивление быстро. Забирают паспорта, ставят штампы, просят открыть капот и багажник, и мы выезжаем из Международного автомобильного пункта Grebneva на просторы Евросоюза.

Дорога в Латвии от границы словно стиральная доска. При скорости восемьдесят километров в час нас так потряхивает, что я невольно вцепляюсь в ручку двери, и хочется плакать от жалости к подвеске малышки за испытание, что ей досталось.

По дороге смотреть особо нечего. Населенные пункты, мимо которых мы проезжаем, хоть и не затрапезные, но совсем не интересные для человека, проживающего в мегаполисе подобному Санкт-Петербургу. Радует только то, что дорожное полотно изменилось и стало хорошего качества.

Из всего, что мне запомнилось из проеханных ста сорока семи километров по этой стране, – только синий трамвай-памятник, установленный в Даугавпилсе, и бесчисленные гнезда аистов, при виде которых я как истинная городская девочка не могу сдержать эмоции и раз за разом вскрикиваю: «Ой, смотри, аисты».

Парень явно забавляется моей реакцией, но у меня все равно не получается сдержаться, и я умиляюсь красивым большим птицам, как только они появляются на горизонте.

Литва сменяет Латвию незаметно. Если быть не особо внимательным, то легко можно пропустить обозначающий это знак: синий фон с желтыми звездочками по кругу.

Мы едем дальше, но картинка за окном практически не меняется. Разница лишь в названии населенных пунктов: Зарасай, Утена, Укмерге, Йонава.

Все различия, что я подметила, проехав практически триста шестьдесят километров по дорогам Евросоюза, – это совершенно не похожие на российские дома и домики, лютеранские церкви, другие номера на машинах с характерной синенькой полосочкой сбоку и еще указатели на латинице.

В Каунас мы въезжаем около семи. Я связываюсь с хозяйкой забронированных апартаментов посредством WhatsApp и, следуя навигатору Maps.me, установленному на моем iPad, работающему без интернета, мы проезжаем последние километры сегодняшнего дня.

Упершись в реку Вилия, послушно поворачиваем налево и, немного поплутав, находим нужный дом.

Диана встречает нас во дворе, показывает, куда припарковать машину, и, взяв вещи, мы поднимаемся за ней в квартиру.

Рассказав, что и как, и пожелав нам хорошего отдыха, женщина уходит, и мы остаемся вдвоем. Сразу чувствую дискомфорт, но пытаюсь прогнать неприятное ощущение.

Парню же все нипочем: ведет себя, как рыба в воде. Плюхнувшись на диван, словно находится в собственной квартире, он без стеснения таращится на меня.

– Нехило мы сегодня проехали. Больше семиста километров.

– Семьсот пятьдесят девять, – зачем-то машинально уточняю я.

– Чувствую себя дальнобойщиком!

Молчу. Почему-то мне кажется, что во фразе, брошенной им, звучит упрек. Да, конечно, мы не оговаривали пробег. Его мы обсуждали с Владом, и для моего мужчины восемьсот километров в сутки было приемлемым расстоянием.

Не хочу нагнетать ситуацию и направляюсь в спальню, прихватив с собой чемодан, но одна остаюсь не дольше минуты. Компаньон появляется в дверях и, оглядев небольшую комнату, где кровать и тумбочки у изголовья занимают практически все пространство, произносит, падая на пружинящий матрас:

– Неплохо!

Нахожу его глаза и решительно заявляю:

– Ты спишь в гостиной!

Вздернутая бровь, вызывающий взгляд.

– С чего это?!

– Я вообще-то девочка!

– И это как-то влияет на то, что ты должна спать на ортопедическом матрасе, а я чалиться на том странном приспособлении в воздухе?! – очередная нескончаемая усмешка. – Кто-то недавно говорил, что гендерный признак не является приоритетным!

– Там есть диван, – лепечу я растерянно.

– Вот сама и спи на нем!

Не думала, что он ко всему прочему окажется таким несговорчивым, но делать нечего: ситуацию надо как-то разруливать, и я предлагаю честный вариант.

– Хорошо. Давай разыграем, кто где спит!

– Окей.

Парень встает, исчезает за дверью и появляется спустя пару минут. Приподнимая руку на уровне моих глаз, уведомляет:

– Если ты вытаскиваешь короткую спичку – то спишь в гостиной.

Киваю, подхожу ближе, задумываюсь и… вытаскиваю короткую.

Насмешливая улыбка на его лице, раздражающая меня весь день, и легкое потепление, возникшее между нами по дороге, тут же испаряется.

– Покажи вторую! – неожиданно для себя самой прошу я.

– Смирись – ты проиграла.

Он опускает руку и совсем не собирается демонстрировать другую спичку.

Делаю пару шагов к нему, ловлю его запястье, пытаюсь разжать кулак, но справиться с сильным парнем слабой девушке – невозможно. Наша борьба затягивается, и я вдруг неожиданно ощущаю, что нахожусь слишком близко к этому провокационному типу, что его рука лежит на моей талии, а дыхание опаляет лицо… От осознания этого пульс начинает частить, а щеки становятся пунцовыми. Что за странная особенность, неожиданно возникающая у меня в его присутствии?! Я совсем не наивная девочка, готовая провалиться сквозь землю при слове «секс», да и парень совсем не в моем вкусе. Слишком сладенький…

Отталкиваю наглеца, но он пытается помешать мне выбраться из его рук и в этой борьбе роняет спичку. Практически одновременно мы находим ее глазами на полу, и я получаю подтверждение своей догадки: они обе короткие. Мой проигрыш – часть его плана.

Со злостью снова пытаюсь вырваться и шиплю:

– Обманщик.

Ухмылка.

– Я рассчитывал, что ты предпочтешь дивану кровать со мной.

Насмешка, искрящаяся в его глазах, как красная тряпка для быка, и я превращаюсь в злобную фурию. Резко ударяю кулаком в солнечное сплетение, отчего обидчик тут же отпускает меня, и, кинув рассерженный взгляд, вылетаю из комнаты, как пробка из-под шампанского, на ходу прихватив с собой первое попавшееся платье и косметичку.

Влетаю в туалет. Меня все еще трясет. И даже забравшись под теплые расслабляющие струи, ниагарским водопадом обрушившиеся на мое тело, не могу успокоиться – меня не отпускает, и вода не смывает раздражение.

Однако через пятнадцать минут водных процедур я все-таки немного успокаиваюсь.

Вылезаю, сушу волосы, одеваюсь, прихорашиваюсь и уже в стабилизировавшемся состоянии появляюсь в гостиной.

– Ты куда собралась?!

Хочется проигнорировать вопрос, а еще лучше послать его подальше, чтобы впредь так не поступал со мной, но я понимаю: он и я, как нитка с иголкой, связаны на время путешествия и надо быть терпимее, чтобы не омрачать долгожданную поездку неприятными конфликтами.

Гордо задрав подбородок, кидаю:

– Прогуляться по городу.

– Ты правда шизанутая. Целый день провели в машине, а сейчас вместо того, чтобы принять горизонтальное положение, пойдешь куда-то шататься.

Так хочется показать ему язык, но это как-то по-детски, и я сдерживаюсь.

– Да, шибанутая! Планирую посмотреть старый город и поесть национальную еду.

Секундная пауза и возглас:

– О, это аргумент. Пойдем.

Парень тут же отрывает свою пятую точку от дивана и приближается ко мне, а я встаю в позу.

– Вообще-то я с тобой никуда не собираюсь идти!

– Вообще-то тебя никто не спрашивает! – передразнивает нахал. – Я иду туда сам по себе.

Мы выходим из квартиры друг за другом. Я спереди – он сзади. Понимаю: парень не знает куда идти, и я служу его навигатором, но меня это реально напрягает. Особенно потому, что я чувствую прилипший к телу взгляд.

Убыстряю ход и вместо того, чтобы глазеть по сторонам, как делают все туристы, вглядываюсь только в проложенный маршрут на экране мобильного и дорогу под ногами.

– Эй, куда бежишь! Смотри, приличное заведение!

Не поворачиваясь, отвечаю:

– Это пиццерия.

– Ну и ладно!

– Я хочу попробовать самые вкусные цеппелины во всей Литве! – бубню я.