– Второй вариант, – начал Сан Саныч, – это перетянуть на свою сторону «болотников». Дело не простое. Я нарисовал идеалистическую картинку, но думаю, это возможно и оно того стоит. Но пока что мы можем только ждать. Как появится возможность, я бы отправился к ним парламентёром.

– Этого я вам запретить не могу, но и обещать ничего не буду, – сказала Мать.

– Не нужно. Развитие событий всё равно приведёт вас друг к другу. Но в нужный момент, придётся мне поучаствовать, чтобы вы не начали друг друга убивать, – сказал Сан Саныч.

– Пока на этом и закончим. Простите, что встретили вас настороженно, – сказала Мать.

– По-другому было бы опрометчиво, – сказала Лиана, – нужно где-то разместить моих людей, есть такая возможность?

– Конечно, создадим все условия, я распоряжусь, а сейчас вам нужно отдохнуть после битвы.

Все встали и потянулись к выходу.

– Лиана, – вдруг сказала Мать, – ты не могла бы задержаться на минутку, я хочу кое-что сказать тебе наедине.

Лиана с готовностью задержалась, поняв, что речь пойдёт о её родных. Когда все вышли Мать продолжила:

– Я не знаю как это лучше сказать, и вообще стоит ли… поэтому не дам себе возможности сомневаться и скажу как есть. Мина дочь Фёдора. Но она об этом не знает.

Брови Лианы медленно поползли вверх.

– Что, простите?

– Твой дед, когда пришёл сюда, задержался здесь довольно надолго. И мы, как бы это сказать, жили вместе. Он ушёл, и после этого выяснилось, что я беременна. У нас так заведено, что мы не знаем своих родителей. Правильно это или нет, разговор не об этом. Я случайно запомнила своего ребёнка. И я всегда знала, что Мина моя. Кроме меня об этом не знает никто.

– Думаете, другие женщины не запоминали своих детей? – спросила Лиана.

– Не знаю, об этом никто не говорит, но после того что произошло со мной, я уже ни в чём не уверена, – Мать сделала паузу и задумалась, – я тебя расцеловала там, под воротами, перепутав с Миной. Это произошло не случайно. Вы очень похожи. Только слепой этого не видит. Так что получается, что Мина твоя… тётя?

– Ну, технически, получается что так. А зачем вы мне это рассказываете? – спросила Лиана.

– Пока точно не знаю, но мне нужна помощь, – сказала Мать, и опять сделала большую паузу, стараясь сформулировать мысль, – я хочу, чтобы у Мины была семья. Чтобы она знала своих родных. Чтобы знала, что с тобой у неё одна кровь. Я много раз порывалась рассказать ей всё, но всегда что-то мешало. В итоге, так и не смогла.

– И какую роль вы отводите мне? – спросила Лиана.

– Когда я думала, что Мина погибла, то чуть с ума не сошла. Дала слабину. Мои люди всё это видят, даже если не говорят. Когда мне доложили что она жива… боже, прошло-то всего ничего, а мне кажется, что это было так давно… я опять немного сорвалась. Это всё копится, и я теряю доверие своего народа. Раньше мой авторитет был безупречен. Теперь уже нет. Я постоянно ловлю косые взгляды.

Мать замолчала. Лиана тоже молчала, не зная что сказать. После паузы Мать продолжила.

– Если бы я не знала что Мина моя дочь, то всё было бы проще. Но я не могу про это забыть по своему решению. Приходится жить с этим знанием. Как же тяжело жить и хранить тайну, которой годами ни с кем не можешь поделиться. Если все узнают, что Мина моя дочь, это может вызвать волну ненависти в мой адрес. Думаю, многие матери хотели бы сами воспитывать своих детей. То, что со мной это произошло случайно, что я не собиралась знать, кто из девочек моя, не будет аргументом. Никто не поверит. Да я бы с радостью ушла. И с роли вождя, да и из племени вообще. Я очень устала. Но только не сейчас. Не раньше, чем разрешится этот кризис. Если, конечно, разрешится.

– Ну, тогда, наверное, не стоило мне всего этого говорить, – резонно заметила Лиана, – самая надёжная тайна, это та, про которую никто не знает.

– Я вдруг поняла, почему всё тебе рассказала, – сказала Мать, – просто больше не могла держать всё в это в себе. Трудно быть лидером целого народа, и не иметь возможности ни с кем откровенно поговорить. Узнав, что ты не чужой нам человек, что с тобой есть кровная связь, я не смогла удержаться и выложила тебе всё, чтобы облегчить душу. Извини. Но думаю, тебе это ничего не стоит, кроме усилий никому об этом не рассказывать.

– Хорошо, – сказала Лиана, – я оставлю всё это при себе…

– Знаешь, пожалуй, не надо, – вдруг сказала Мать, – вы поедете вдвоём с Миной, расскажи ей. Не знаю, как она отреагирует, попроси её не выносить это наружу, пока война не закончится. А потом, пусть поступает, как считает нужным. Думаешь, она меня возненавидит? – дрогнувшим голосом спросила Мать.

– Почему? – искренне спросила Лиана.

– Как почему? Потому что я всегда знала, но ей не говорила. Получается, обманывала.

– Думаю, вряд ли, хотя, конечно, ничего заранее знать не могу, – сказала Лиана.

– Обязательно скажи. Подожди, пока отъедете подальше и скажи. Со стороны, наверное, кажется, что меня личные проблемы волнуют больше, чем дела моего народа в разгар войны, – вдруг сменила тему Мать.

– Я об этом не думала, но теперь, после ваших слов, такая мысль появилась, – сказала Лиана.

– Не говори мне ВЫ, у нас это не принято, – сказала Мать вздохнув, – думаешь мы можем рассчитывать на племя этих, «болотников»? – опять сменила тему Мать.

– Я сама их не видела, но Сан Саныч умный и очень опытный человек. Я бы к нему прислушалась. Он тоже ничего не обещал, но думаю, что направление он выбрал верное. Лучше искать союзников, чем воевать со всеми подряд, – сказала Лиана.

– С этим трудно спорить, – сказала Мать, – знаешь что, Лиана, удивительная вещь: говорила в основном я, но каким-то образом стала в процессе разговора тебе гораздо больше доверять.

– Ничего удивительного, теперь я единственная хранительница твоей тайны, – сказала Лиана, вставая, – мы и правда давно на ногах, вздремнуть перед поездкой пару часиков не помешает, а то можно и с лошади свалиться. Там в тоннелях светло?

– Да, откуда ты знаешь? – удивилась Мать.

– Это не единственные тоннели здесь, – ответила Лиана.

– Да, правда, что это я, Федя же рассказывал…

– Кстати, что вы мне можете сказать о моих родных? Я знаю всё со слов Мины, но её тогда ещё на свете не было. Вы всё знаете лучше.

– Не знаю, что такого сказать, что тебе было бы интересно. Вряд ли тебя интересует, как мы тут жили…

– Почему они решили туда пойти? И что это за карты, которые они нашли? – спросила Лиана.

– Не карты, а карту. Она одна и выгравирована на стене пещеры, возле развилки, от которой один тоннель ведёт к морю, а второй под него. Тот, который под морем, прямой, как стрела, линией, идёт к другому континенту. Это очень далеко. Не имея других вариантов, твои родные отправились в экспедицию, чтобы разведать путь, по которому можно увести наш народ на новое место жизни. Экспедиция должна была быть долгой, но не настолько. Они так и не вернулись. Я очень жалела, что отпустила их туда. Но в тот момент казалось, что это просто разведка, – сказала Мать, – не знаю, что ещё важного могу тебе сообщить.

– Открою секрет, я тоже туда пойду. Сказала что не знаю, но на самом деле точно пойду. Я слишком давно иду по их следу, чтобы бросить это сейчас. Хотя, я бы бросила, если бы обстоятельства сложились по-другому. Но по пути сюда, на этом проклятом острове, я потеряла близкого человека. Нам, наверное, раньше нужно было остановиться, осесть на одном месте, создать семью. Мы говорили об этом, но решили сначала найти отца и деда. И вот так всё сложилось, – Лиана вздохнула, – а это моя невесёлая история, – закончила она.

Мать протянула к ней руки, подошла и молча обняла. Какое-то время они постояли так, чувствуя поддержку друг друга.

– Надеюсь, у нас ещё будет возможность поговорить, – наконец сказала Мать, – по всем приметам, они готовили штурм на сегодня, но после этой спонтанной атаки, думаю, уже не рискнут. Нужно будет зализать раны. Это дополнительное время. Если Мина ещё ждёт снаружи, попроси её войти, – и она склонилась над своим макетом перевала.