– Чего орёте! Вот вам – надо почистить, пока я ещё поймаю, у нас скоро гости…

На берег полетели две большие рыбины, а пловец, крикнув: «Марк, даже не думай!», – исчез опять.

Майор Особой группы и будущий посол на Кубе переглянулись с удивительно похожим выражением. Что-то между «Слава богу, цел!» и «Утоплю заразу собственными руками!».

***

Через час, когда перед продолжающими пребывать в оцепенении товарищами уже горел весёлый огонь, и на импровизированной решётке запекалось десять больших рыбин, послышалось урчание мотора, и на пляж выкатился большой армейский внедорожник ГАЗ-69.

– А вот и гости! – сообщил Ян.

Ночь в тропиках упала незаметно, и под разговоры и смех у костра Илья незаметно заснул, положив голову на собаку. А Ян до утра смеялся и, нагло выпросив сигару, рассказывал невесть что восхищённым кубинцам. Утром они разъехались друзьями, договорившись о следующей встрече. Сев в машину, Ян потянулся, вздохнув, надвинул на себя шляпу, затем, откинувшись на сиденье, уже засыпая, сказал:

– Как дети… кстати, про катер, Саша, не забудь я с Раулем на остров завтра в пять.

***

О встрече мы знаем из воспоминаний личного врача Рауля Кастро – Владимира Ивановича Данилова, который рассказывал следующее:

«В разгар Карибского кризиса Москва, наконец, прислала в Гавану кого-то толкового. Молодой, явно с испанской горячей кровью, полковник КГБ, расположил к себе с самого начала. И я, (здесь Рауль Кастро), до сих пор уверен, что только благодаря его действиям мы избежали третьей мировой…».

А в это время космическая станция Mariner 2 отправилась на исследование Венеры.

В Новосибирске родился миллионный житель.

Ватиканский собор отменил латинский язык при богослужениях.

Объявлено о премьере первого фильма о Джеймсе Бонде. И, наконец, самолёт «КВ-504», исчез, вылетев с авиабазы «Лэнгли», штат Вирджиния, на Азорские острова.

Пропал и военно-транспортный самолет «СII 9», совершавший перелёт с авиабазы «Хомстед» на остров Гран-Керк. Исчезновение связали с появлениями НЛО, замеченного с космического корабля «Джемини-IV».

В районе Бермудского треугольника была зафиксирована невероятная активность НЛО. С августа по ноябрь очевидцы неопознанные объекты наблюдали в этом районе 36 раз.

Четвёртого сентября Москва ответила Джону Кеннеди, что интервенция на Кубу приведёт к глобальной войне.

И, наконец, 14 октября американский самолёт-разведчик обнаружил ракеты с ядерными боеголовками на Кубе…

————————————————

1. Да здравствует свободная Куба! (Исп).

2. Родина или смерть! (Исп).

3. Всегда до победы! (Исп).

========== Глава 4. На грани третьей мировой Часть 17 ==========

Ян растолкал свою куцую команду в темноте. Илья, с трудом выпутавшись из противомоскитной сетки, словно гусеница из кокона, попытался размяться. Но не задалось. Полчища осатаневших в ночной борьбе за тёплую кровь комаров, чмокая от вожделения хоботками, так резво пытались достать его яремную вену, что физкультура только разозлила, не взбодрив. Ночь не принесла прохлады, а потому тело, потное, липкое, мстя хозяину за условия эксплуатации, прямо-таки призывало кровососов, распространяя запахи пота, как минимум на расстояние в три метра.

Не задалось утречко. Прямо с ночи не задалось. Или сразу с прибытия?

Наконец, небо немного просветлело, и далеко в море появилась первая розоватая полоска зари. Но радости вид не принёс и эстетикой не блистал. Через окно посольства можно было только рассмотреть небольшое грязное озеро и заросли камышей, мешавших видеть синее-синее Карибское море.

Между тем с залива сползал на берег прозрачный утренний туман, хотя в небе ещё проглядывала круглая, как блин, Луна.

Не прошло и получаса, как они отплыли.

Самочувствие было таким же муторным. Илья смог бы вспомнить только рычание буксующих в песке машин, да какую-то спятившую шавку. Псинка решила, было, гавкнуть на скатывавшихся на берег с бортов грузовичка людей и практически окаменела, при виде возникшей перед ней морды Мрака. Он и сам по себе впечатлял неслабо, а уж этот его осуждающий взгляд… парень бы не удивился, если б шавка, с перепугу, полезла на дерево. Обошлось.

Потом были крики солдат, какие-то мешки, которые быстро кидали на борт пришвартованного в двух метрах от берега баркаса. И, наконец, Гавана, с её белыми домами на фоне зелёных холмов, осталась в прошлом. Вместе с ней рассыпались в термитной трухе запахи рома, ночные буйные танцы белозубых кубинцев под старый патефон и крики: «Libertad ! Igualdad! ¡Gloria A Fidel! ¡Que los Yankees se vayan a casa! ¡Hijos de puta podridos!» (1). Сквозь тяжёлую дрёму, сами собой, вспомнились: хрюканье свиней, детский плач, громкие рулады лягушачьего болотного населения, скрипучие пружины кровати и писк многочисленных чёрных летучих мышей над головой. Тихо, кажется, тут не было вообще никогда.

Илья бросил на берег последний взгляд, и кораблик, в сопровождении дельфинов, смело взял курс на быстро встающее над морем солнце.

Двое суток его угощали «великим утешителем и бальзамом от невзгод» – неочищенным приторно сладким ромом. Сейчас, когда Гавана всё больше отдалялась, практически не пьющий Илья, глядя на мерзко ухмыляющееся светило, осознал, как его травили все эти дни! И поспешил перегнуться через поручни…

Что-то холодное и влажное коснулось, мягко прикрыло от солнца и закутало облаком голову:

– Мр-р-р, – услышал он сквозь звук «тамтамов», затем медленно поднял руку и благодарно погладил кота. В животе перестало бурчать и полегчало…

***

Спустя два часа они высадились на Пинос.

А вот тут было… интересно.

Перед людьми, за узкой полоской ослепительно-золотого мельчайшего песка, стояла неприступная крепость из буйной тропической зелени.

..Много позже, в далёком 1985 году, Рауль, немного разгорячённый «Хеннесси Парадайс», неторопливо рассказывал своему врачу и бессменному собутыльнику Владимиру, как, бросив кучу дел, ни на минуту не задумавшись, «зачем он туда прёт», взяв одного телохранителя и трёх странных русских, с большой чёрной собакой, они устремились в лес.

На острове, кроме мелких кабанчиков, постоянно никогда никто не жил, и потому найденный тоннель, пробитый в зарослях, мог принадлежать лишь одичавшим свиньям. Он петлял среди подлеска, перевитого причудливыми лианами. Суковатый и кривоватый древесный полумрак рисовал впереди зловещие картины серо-ржавого цвета, (сильно смахивающего на кровавые пятна). За людьми проход смыкался и быстро исчезал, в непонятно откуда взявшихся клочьях призрачного тумана, вылезающего, словно из-под земли.

Незаметно для себя, люди стали держаться теснее. Остров… подавлял.

Звериная тропа, покрытая густым слоем широких листьев, вонючих и гнилых, прятала ядовитую жизнь, которая, возмущённая наглостью пришельцев, то и дело, выползала и пыталась отомстить за вторжение. Полумёртвый зелёный мир молчал. После вечно шумной Гаваны и никогда не смолкающего моря, такая тишина тревожила и пугала. Путники дважды одновременно вздрагивали – от резкого приглушённого крика какой-то птицы и от оглушительного треска падающего на тропу гнилого дерева, потревоженного отрядом. Вид тоже не обнадеживал. Цвета окружающего мира, преимущественно болотные и бурые, не сулили впереди ничего хорошего. Заросли, как будто, шептали проходившим мимо: «Глупцы! Вернитесь туда, откуда пришли! Вам здесь не место!».

Верный товарищ по партии, телохранитель Хосе, патриот и бесстрашный борец за свободу, неоднократно снимал шляпу, вознося молитву Святой Пречистой Деве.

Через час, когда стало казаться, что бесконечный лес проглотил их и уже начал переваривать, отряд вдруг увидел небольшую поляну, а на ней, отмеченный лучом солнца, сумевшим пробить себе проход среди листвы – чёрный вход в пещеру. Причём, к некоторому удивлению пришедших, совершенно не заросший.

Вооружившись импровизированными факелами и двумя, достаточно мощными, фонарями, люди вошли и, уже при входе в широкий холл-грот, беззвучно распахнули рты.