И йотун, чья туша, с гневным рыком сейчас поднималась с земли.
Гигант выглядел ужасно: весь серый в пепле, волосы опалены, а на морде видна текущая из носа и ушей кровь. Будь это заклинание, был бы шанс избежать его. Кровь потомков Имира имеет шанс поглотить любое заклинание, вредоносное или полезное. Но бомба гремлинов заклинанием не была, так что удар огнем и воздухом отлично сделал свое дело. И все равно жизненных сил у йотуна еще оставалось более чем достаточно для моей небольшой армии. А ведь были еще и хускарлы с берсерками, и уцелевшие хирдманы. Да и конунг прятаться за спинами своей армии попросту не обучен.
— Maelthra, veldri wun l’taur! — это Чесслайдрил пришла в себя достаточно, чтобы оценить ситуацию. Йотуны имеют бонус морали, если сражаются против драконов, так что Искре и в самом деле стоило спрятаться подальше в лесу. Вряд ли дракона слышала Чесслайдрилл сама, но ее отлично слышала я, а крылатая тихушница, как обычно, подслушивала. Насчет пристрастия йотунов к драконятине она, похоже, тоже знала, так что без малейших колебаний и возражений скрылась за деревьями чуть ли не в пике. Даже не стала мысленно фыркать на «драконенка». Имя драконы выпало из списка сражающихся — и хорошо.
— Светлые — держите йотуна на расстоянии стрелами! — сообразила перейти на всеобщий генеральша. — Зарда, охраняешь Леди и раненых. Т’рисстри…
— Thrytih!!! — Паучиха, как обычно, в бою начисто забывая про всеобщий язык. Правда, сейчас она командовала только своими старыми подчиненными, так что особого смысла вспоминать его и не было. — Bautha l’hiran! Rivvilse er’griff!
Чесслайдрилл только согласно кивнула. Она уже признала Т’рисстри тактиком своего уровня, и нисколько не возмущалась некоторой самодеятельности на поле боя с ее стороны. Хуже точно не сделает. Команда паучихи была вооружена короткими мечами и легкими арбалетами, и не слишком-то приспособлена к боевке с йотуном днем, так что уклоняться от него, атакуя и добивая только викингов было логично. Но пора было и мне активнее принимать участие в действии. Отдав нужные команды, я направила на йотуна самое сильное наше оружие — сильфиду. Этот дух не особенно хорош, как боец, но и йотун далеко не сильнейшее существо в Землях. Добавила от себя Лунного Зверя, за компанию к призванному духом крупному медведю. А сама…
Мне был нужен Ормстюр! Лично!
Сорвав со спины меч и приготовив под рукой кинжал некромантки, я бросилась следом за Т’рисстри, ибо действовать мне предстояло точно так, как она сказала. Избегать йотуна и атаковать викингов. Вернее, конкретного викинга.
Те, между тем, начали приходить в себя. Йотун, как наименее пострадавший, очнулся первым. Заревев, и взмахнув своим монстроидным топором, он выбрал в качестве цели для атаки сильфиду, как самую опасную цель на поле. Уж и не знаю, тупой он или нет — а йотуны туповаты за редким исключением — но выбор был довольно интересным. С одной стороны, сильфида скоро исчезнет, а бить ее можно долго и не факт, что убьешь. С другой — пока она присутствует на поле боя, моя армия имеет сокрушительную силу, опасную даже для черного дракона. Увы, но смотреть на этот поединок мне внезапно стало некогда — я, наконец, увидела конунга. Тот только-только встал на ноги, и с непонимающим видом оглядывался по сторонам. Стоит отдать ему должное, пришел в себя быстро, и выбрал тактику, разумную с его точки зрения: сфокусировал атаку самой грозной своей силы — йотуна — на лидерах противника. То есть, на мне. Везение или нет, но буквально за мгновение до этого йотун выдохнул конус холода по сильфиде. Зеленоватая дымка, окружающая духа, заколыхалась, смешиваясь с ледяной синевой, но заметных проблем для нее это не доставило. Да и для меня тоже — мое войско вынуждено было обходить ров. Только сильфида словно плыла — ямы в земле не были для нее препятствием. Так что весь выдох пришелся только на духа, повредив его, но не убив. Теперь это умение ушло на перезарядку — не помню, на какой срок.
Действия конунга по атаке лидеров были бы логичными — но только не против дроу. Мы — Хаос Во Плоти! Создать его, и вылавливать в образовавшихся вероятностях наиболее полезные и результативные варианты — эта тактика у нас в крови, в душе и в сердце! Невозможно лишить головы аморфное многоклеточное тело — оно продолжит делать то, что планировалось ранее. Это потом будут проблемы. Но сейчас каждый дроу воевал сам по себе, и уничтожение командиров если и ослабляло нас сию секунду, то только в том, что уменьшалась магическая поддержка, заклинаниями ли, аурами ли. У меня была полезная тактическая аура, но и все. Нет, мое убийство Ормстюру никак не могло помочь. Потому, что хаосом невозможно полноценно управлять. Чесслайдрилл сейчас этого сделать уже не может, ей подвластна только небольшая группа рядом с ней самой.
Зато я — Бессмертная — могу. И перенаправить свои силы, помешав конунгу сбежать — тоже могу. С этой точки зрения нападение на меня имело смысл, как отвлечение внимания от собственного бегства. Я уже не замечала, как мои силы схлестнулись с остатками викингов, как йотун отбивался от призванных сильфидой сил природы и как сильфида била его какими-то лианами. Мое внимание сфокусировалось на конунге. И — да! Я оказалась права, нападение на меня было всего лишь отвлекающим маневром. Пусть взрыв и проредил викингов, но количественно их осталось никак не меньше нас, и почти все вступили уже в бой. А вот конунг начал отступать. И сигналы подавал характерные. Там, где началась битва, уже ничего нельзя было сделать, но какая-то группа вокруг конунга сплотилась, и начала неторопливый отход, готовый в любой момент перерасти в ничуть не паническое, но бегство. Впрочем, рассуждать на тему трусости или осторожности Ормстюра было некогда. Да, йотуна сковала сильфида и он оказался под атакой почти всех моих сил. Но откуда-то вынырнули еще и три берсерка, и повинуясь сигналу Ормстюра бросились в мою сторону. И переориентировать на них мне уже было некого.
Разбираться сразу с тремя врагами такого уровня в мои планы как-то не входило. Тем более что, если пара была заметно помята взрывом, то третий уже дорос до Вожака Стаи, и регенерировал. Сейчас, в своей боевой форме, он напоминал какого-то недоделанного вервольфа, почему-то не могущего принять свою половинную форму. Так что, отслеживая перемещения конунга, я постаралась занять позицию позади этого сражения. Но это оказалось бесполезно — берсерки прошли сквозь мою армию, как нож сквозь масло, получая ранения, но не обращая на них никакого внимания в своем боевом бешенстве. Ударившая в них магия из моего и пришедшей в себя Дивы арсенала тоже не произвела впечатления — слабоваты Лунные в атакующих плетениях. Только Вожак споткнулся — Дива ударила в него «Меткой Тьмы», усиливающей негативные воздействия. Попавшая следом «Боль» проняла даже берсерка, существенно задержав его. Я попыталась встретить бежавшего на меня врага круговым ударом выхваченного из-за спины меча, и тут же убедилась в том, что берсерки вовсе не безумны в своем раже. Так избежать удара, аккуратно парировав его своим мечом, мог только отдающий отчет в своих действиях разумный. Или же не отдающий, но действующий на высшей степени автоматизма. Берсерки, может, и безумцы, но с такими мощно вбитыми в подкорку боевыми рефлексами разум им и не нужен! Все делается само собою. А мне оставалось только, порвав дистанцию с первым из берсерков, уворачиваться от атаки второго. Самой атаковать времени уже не было. Скорость движений берсерка была впечатляющей, но не выше моей собственной, так что один на один шансы были, если учесть его раны. Но двое… И даже трое… Я заметила, что ко мне на помощь устремился Баэльквейт, но почему-то удивленно остановился. В следующим момент меня просто отшвырнуло в сторону чем-то, налетевшим сзади — только вскрикнуть и успела. Падение — не страшно. Но, сгруппировавшись и перекатом встав на ноги, я получила точно в грудь удар чего-то твердого и влажного, упавшего мне под ноги. Еще не сообразив, что смотреть на это что-то не стоит, я машинально опустила взгляд, и заскрежетала зубами, чтобы не заорать во все горло от ужаса — в глаза мне смотрела отрубленная голова только что атаковавшего викинга-берсерка. А тем временем зеленовато-белый полумедведь со знакомой секирой в правой лапе ударом левой разорвал грудь второму берсерку. Я огляделась, отмечая, что и подоспевшая Джандиира, и Дива, и Тайатинэ — все с искренним удивлением смотрят на проявившего свою сущность немого викинга. Вернее, вербера, медвежьего оборотня. Полярного белого медведя в своей звериной форме.
