— Известно, — прервала её Орса. — Ближе к делу.

— В общем, эта вещь приманивает свободную магию. Из воздуха, из воды — отовсюду, где она только есть.

— Свободную? Ты хочешь сказать… ещё не нашедшую себе жертву?

Селай поморщилась.

— Мне не по душе такое определение. Мы, маги, предпочитаем называть их своими симбионтами. С тех пор, как я овладела магией, я ни разу не чувствовала себя жертвой… в полном смысле этого слова.

— Она же тебя ест, — сухо заметила Орса. Волшебница пожала плечами и продолжила говорить:

— Так или иначе, эта штука привлекает очень сильную магию. Невероятную. После чего магия уже не может оставить спираль, и ей можно распоряжаться по своему усмотрению. Можно, например, переплавить её особым образом, и, создав из этого металла новый предмет, придать этому предметы волшебные свойства… понимаешь?

— Понимаю.

— Но у спирали тоже есть свои пределы… Она не может вместить больше определенного лимита. Если ловить и ловить ей магию, может произойти коллапс.

— И что тогда?

— Ничего хорошего… Я хотела попытаться это контролировать, но не успела, — Селай дёрнула плечом. — Когда я впервые сделала этот сплав…

— Подожди, — Орса усмехнулась. — Хочешь сказать, ты её всю сделала сама? Сделала сплав? Сковала?

— Ну да, — волшебница воззрилась на неё с непониманием. — А что?

— Да нет, ничего… — стушевалась капитан. — Просто… ты не очень похожа на кузнеца.

У Селай были тонкие изящные руки, она на вид казалась принцессой — даже не совсем ученой, и уж точно никак не мастерицей в работе с раскалённым металлом.

Селай рассмеялась.

— Ну, а моя собственная магия-то мне на что?

Орса ощутила, что краснеет. Дальше она решила не уточнять.

Волшебница ещё некоторое время упивалась своим превосходством над недооценившей её собеседницей, прежде чем продолжить:

— Когда я сделала этот сплав и выковала свой первый образец, я была достаточно глупа, чтобы сразу рассказать о совершённом открытии… Многих людей заинтересовали свойства спирали… Заинтересовали не с точки зрения науки, сама понимаешь. Мне не хотелось, чтобы её использовали самым грубым образом, просто как магическую бомбу, и я убежала. К сожалению, я не успела найти себе достойных коллег и организовать желаемые эксперименты. Я пока ещё думаю, что мне делать дальше. Куда мне её нести, где найти союзников, которым я могла бы доверять… Но, поскольку о сплаве уже известно, думать мне, как видишь, приходится… на бегу.

Селай вздохнула и принялась снова заворачивать спираль в ткань.

— Ну как? — поинтересовалась она, покосившись на капитана. — Довольна?

— Нет, — честно ответила Орса. — Не испытываю ни малейшего удовольствия. Мне не нравится эта вещь. Но я уже пообещала тебе, что ты летишь. Поэтому ты летишь. Только сделай так, чтобы эта штука не взорвалась на борту.

— Само собой! — просияла волшебница.

Заталкивая спираль обратно в сумку, она улыбалась. Орса смотрела на неё с отрешённой задумчивостью.

— Скажи… — заговорила она негромко. — А возможно ли с помощью твоей спирали пересадить магию на человека?

Волшебница растерянно захлопала глазами.

— Я не знаю… А почему ты спрашиваешь? — она подалась вперёд, приближаясь к собеседнице. — У тебя что, нет магии? Ты… — улыбнулась уголками губ. — Поэтому такая злая?

— Есть у меня магия.

— Тогда почему ты так её не любишь? — Селай отстранилась и, не слишком стараясь выглядеть вежливо, разлеглась на капитанской кровати.

— А тебе-то что? Сложно потерпеть до высадки? — ядовито поинтересовалась Орса.

Селай развела руками.

— Я доверила тебе историю дела моей жизни, вот и подумала, может, и ты мне что-нибудь в ответ расскажешь.

— Ну хорошо, — капитан легла рядом. Волшебница немного подвинулась к стене. Не слишком усердно. — В общем-то, история короткая. Когда я была совсем молода, я знала одного мага. Он был очень сильным, мне казалось, что нет в мире такого, что он не мог бы сотворить. Но я знала его совсем недолго, — она примолкла, ожидая реакции Селай.

Воспоминания о родном городе охватили её лиричной печалью. В ушах зазвучала любимая мелодия из детства — древняя песня, принадлежавшая только их городу. Орса прикрыла глаза и задумалась ненадолго.

— Ну? Что с ним случилось?

Капитан приподняла веки. Волосы наглой магички разметались по её единственной подушке. Чёрные глаза блестели.

— Поскольку его паразит обладал невероятной силой, его разум сгорал очень быстро, — продолжила Орса.

Селай понимающе кивнула. Магия остаётся с человеком, пока тот остаётся собой. Но со временем личность колдуна изменяется до неузнаваемости. С кем-то это происходит раньше. С кем-то — позже.

— В безумии он скормил своей магии весь наш город. А мне… повезло оказаться рядом, и я его убила. Потому что считала, что он пойдёт дальше. Магии у меня тогда не было — нет, эту не было причины, так просто получилось, ко мне никто не привязался. Ну и обездоленный паразит присосался ко мне. До сих пор со мной. А я… просто решила, что мне это всё не нравится. Отчасти я решила это ещё в детстве. Отчасти — в тот момент, когда вытирала кровь мага с рук, а во мне поселилось существо, уничтожившее мой город. Отчасти — уже взрослой, уже когда у меня была «Пратчетт»… просто в соответствии со своей философией.

Она замолчала. Некоторое время в каюте царила тишина. Отдалённый гул двигателя привычно нагонял на Орсу лёгкую сонливость.

— Я сочувствую, — проговорила Селай спустя несколько минут.

— Не стоит. Память для меня уже давно не мучительна.

— Можно ещё один вопрос?

— Давай.

Волшебница привстала на локтях и сверху вниз заглянула в лицо собеседнице.

— Почему ты открыла иллюминатор? — со смешком спросила она.

Орса и подняла взгляд. Та ждала ответа, склонив голову набок и буравя её острым тёмным взглядом. Расслабленно, словно нескольких минут их разговора ей хватило, чтобы окончательно освоиться на «Пратчетт».

— В смысле? — сухо спросила капитан.

— Ну, если ты так не любишь магию, — девушка пожала плечами. Непонятно было, шутила она или спрашивала всерьёз. — В принципе, ты не обязана была меня спасать.

— А что я, по-твоему, должна была делать? — Орса отвернулась. — Не в моих привычках…

Неожиданно дирижабль затрясся. Задребезжала на узком столике жестяная кружка; через мгновение она упала и покатилась по полу. Механизмы дирижабля заревели. Селай села и, наклонив голову набок, вслушалась в шум. На её лице отразилось удивление и беспокойство.

— Если бы я не знала тебя, — выговорила магичка. — Я бы сказала, что слышу магию.

— Как можно слышать магию? — прошипела капитан.

Селай закатила глаза:

— Я долго работаю с металлом и с магией. Поверь, я очень хорошо знаю, на что они похожи, когда сопрягаются. Как магия звучит в резонансе с воздухом… с водой… с камнем или сталью… с разными материями. И… — она осеклась, когда гондолу снова затрясло. Направление движения «Пратчетт» сменилось. — Мы снижаемся, — констатировала волшебница. — Так и должно быть? — невесело хмыкнула, морщась от шума: гул двигателя нарастал, становился громче, дерганей, терял ритмичность и гармонию.

— Нет, конечно! — воскликнула Орса, вскакивая. — Я в рубку, — и, не дожидаясь ответила, быстрым шагом направилась к выходу, всё ещё стараясь не отходить далеко от стены. Селай вскочила.

— Можно мне с тобой?

— Даже не… — она обернулась. Посмотрела на волшебницу очень пристально. Множество противоречивых мыслей раздирало уставший разум на части. — …Впрочем, можно.

Капитан была очень благодарна своей невольной гостье хотя бы за то, что та без лишних слов и вопросов просто кивнула — и они заспешили в рубку вместе.

— Что у вас происходит? — рявкнула Орса, вбегая в рубку. Селай спешила следом. — Почему мы снижаемся?

— Мы не знаем, — Кари, её давняя подруга и самая доверенная помощница, стояла за штурвалом и безуспешно дергала рычаги, пытаясь заставить «Пратчетт» снова набрать высоту. — Всё было нормально, а потом двигатели просто завыли.