– Думаешь, мне весело?

– Ну, лично мне скучно, и я очень хочу спать. Поговорим завтра, – Аврора изо всех сил старается избежать беседы, но судя по настроению Платона, ей это вряд ли удастся.

– Выходит твоей показушной смелости хватает только на позерство перед Оскаром, – он делает оскорбительный вывод и зачем-то идет в общую комнату. – А на самом деле ты труслива, как и все.

– Ну, знаешь, – Аврора чувствует прилив сил и злости, – по крайней мере, я хоть что-то делаю.

– О, вот с этим я согласен, – иронизирует Платон, доставая из-под подоконника пачку сигарет, – ты бегаешь по коридорам и прячешься где-то целыми днями.

– Да что ты о себе думаешь? – она свирепо наступает на него, полная праведного гнева.

– Я думаю, ты ни черта не понимаешь, что делаешь, – чиркая спичкой, Платон подкуривает сигарету и открывает окно. В общем-то, они оба сейчас напоминают эти самые спички, одна маленькая искра и они вновь заполыхают ненавистью друг к другу. Чувствуя холод босыми ногами, Аврора садится на диван и натягивает ботинки.

– Ты ввязалась в бессмысленную борьбу и теперь не представляешь, как ее закончить.

– Я защищаю…

– Ты себя не можешь защитить! Что за чушь ты несешь? Когда ты уже увидишь реальность? Твоего брата больше здесь нет. Или ты думаешь, раз я принес тебе пару булок, то теперь буду нянчиться с тобой все время?

– Ну что ты, разве можно о тебе так подумать? – Аврора слегка склоняет голову и прищуривает глаза. – Мне не нужна ничья опека, тем более твоя. Ты же волк-одиночка, только о себе заботишься. Тебе вообще наплевать на всех, у тебя даже друзей нет.

– Что-то я не наблюдаю и твоих друзей, – он выдыхает дым и оборачивается к ней. – Ты живешь здесь сколько, три месяца? И никто, для большего эффекта я повторю, никто ни единого раза не…

– Закрой рот и не смей, ни единого раза не смей говорить о моих людях.

– Твоих людях, – насмешливо цитирует Платон, снова делая затяжку. – Вот так шутка.

– А чего ты ждал? Что я забьюсь в уголок и просто пережду?

– Конечно нет, – он щелчком выбрасывает недокуренную сигарету в окно и замечает мерцающие огни в небе. – Я никогда не жду разумных поступков от южанки.

– Так значит, все в итоге сводится именно к этому? Север и юг, красный и желтый?

– А как иначе? – он удивлен. Что там она себе воображает? – Это твои люди пришли в мой дом и убили мою семью. Твои люди, Аврора.

– И я определенно была одной из них.

– Не утрируй, – выдыхает Платон.

Разговор идет совсем не о том. Она молчит, скрестив руки на груди и смотрит в пол. Печально, но они будто из разных вселенных и никак не могут услышать друг друга.

– Там внизу дети, Платон, – говорит она, поднимая голову. – Им всего по пять лет и они никогда не видели мир без войны. Мы с тобой еще немного помним, а они никогда не видели и может быть не увидят. Все что есть у них – это жидкий суп, затертая до дыр одежда и продавленные кровати. У них нет родителей, нет дома и нет будущего. Неужели вам не страшно за этих детей?

– Не мы начали эту войну.

Что тут еще можно сказать… Ничего.

Резкий звук сирены разрывает тишину. Аврора вскидывает голову и смотрит на то место в стене, откуда исходит вой. Она цепенеет от одной мысли.

Бомбят.

Снова.

Сирена прекращается и звучит по новой. Нет времени думать, что это: учебная тревога, штормовое предупреждение или приближение самолетов. Платон исчезает у себя в спальне и выходит оттуда с рюкзаком, который собран у каждого из них на случай эвакуации. Он движется по комнате и только у самой двери замечает, что Аврора продолжает сидеть на диване, не шевелясь.

– Ты чего? Нужно идти, – Платон не понимает, что с ней происходит. Это не первая сирена в их жизни.

Аврора и сама не понимает, почему не может даже пошевелиться. Она чувствует, что тонет в чем-то вязком, как зыбучие пески или болото, а руки, ноги у нее связаны, и вот-вот черная болотная топь зальется в горло, уши, нос. И дальше будет темнота. Никаких бомб, никакой войны, ничего страшного больше, нужно только утонуть в этот раз.

Кто-то тянет ее за руку вверх из зыбкой топи и она зажмуривается, поддается и выныривает из болота. Платон крепко держит ее за запястье и ведет по галерее, влившись в общий поток людей, на спине у него два рюкзака: свой и ее. Она с трудом переступает ногами, стараясь не упасть и поспевать за ним, Авроре все еще кажется, что вязкая болотная жижа мешает идти. Они спускаются к выходу, где толпа в панике пытается разом протиснуться сквозь узкие двери, и, прежде чем Платон успевает что-либо понять, Аврора выдергивает свою руку и движется против течения к сваленной скамейке в углу холла, между стеной и колонной. Она маленькая и юркая, у Платона не получается лавировать в толпе так же ловко из-за рюкзаков, он подпрыгивает, чтобы не потерять Аврору из виду, и пытается вернуть ее. Платон всерьез полагает, что она окончательно сошла с ума. Волной его относит дальше от Авроры, и он отталкивает людей, чтобы хотя бы удерживаться на месте.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.