Аврора сидит на скалистом берегу, далеко внизу грохочет море бросая волны на камни. Приятный прохладный воздух треплет длинные распущенные темные волосы, а мягкое теплое солнце красиво играет бликами на воде. Здесь Аврора чувствует себя свободной от условностей их жизни и разделенной на две части страны. Маленький портовый город, куда усилиями миротворцев едва ли допускались военные, единственный островок, где вражда между бунтовщиками и старой властью запрещена. Запрещены конфликты между северными и южными. Запрещены исключительно формально.

Она с тоской смотрит на уходящий корабль, вспоминая как брат садился на поезд в самом начале лета, чтобы отправиться к отцу на войну. Он обнял ее и бросил на прощание неприятные для Авроры слова, хотя явно сделал это не подумав, от любви. Когда его обучение закончилось, миротворцам было не под силу удержать в стенах города нового бойца. Потому брат, став достаточно взрослым по меркам полицаев, получил возможность уехать легально, а не сбежать. Самой Авроре остается последний учебный год и это время она будет в городе совершенна одна.

На скалу забирается Марк и усаживается рядом. Аврора искоса смотрит на него и приветливо улыбается. Он поправляет майку и солнце тут же принимается играть бликами на жетонах, что висят у Марка на шее. Ей хочется привычно потрепать его по темным волосам и дунуть в ухо, но теперь нельзя. Они разошлись, обещая быть друзьями и она старается как может. Друг из нее паршивый.

– Там списки комендантов вывесили, – опираясь руками чуть позади себя, бормочет Марк, подставляя веснушчатое лицо солнцу.

– И как? – оживившись, Аврора чуть оборачивается.

– Принимай поздравления.

Два месяца после экзамена она ждала распределения, как и сказал брат. Место и звание коменданта, по его мнению, дадут ей достаточно защиты. Собственная комната взамен общей спальни, всего одна соседка вместо пятидесяти, ванная комната на двоих, стипендия и чуть больше свободы и привилегий чем у всех остальных. И никто не сможет залезть в заветную шкатулку и найти то, что брат так бережно прятал все эти годы. Но самое главное, став комендантом Аврора получит что-то вроде статуса неприкосновенности. Ее безопасность – единственное, что волнует брата. Всегда волновало. Для брата это первостепенно с самого первого дня пребывания в городе.

– Как-то не радостно ты поздравляешь, – с улыбкой подмечает Аврора. – Это же не списки потерь.

– Твои шутки ужасны, – хмыкнув, говорит Марк и смотрит на нее, щурясь от солнца. Под его пристальным взглядом ей неловко. Хочется спрятаться, отвернуться. Аврора перекидывает волосы на плечо, прикрывая лицо и снова смотрит на море.

– Пойдем, – велит Марк, поднимаясь и протягивая ей руку. – Скоро начнется.

Вздохнув, Аврора хватается за мальчишескую ладонь и встает на ноги. В корпусе слишком много стен давящих на нее, а здесь на берегу – свобода. Марк знает об этом, она говорила ему когда-то давно. Сжимая ее пальцы, он пытается приободрить, только Авроре совсем не требуется сочувствие. Особенно такое неуместное. Стараясь не задеть чувства Марка, она вытягивает ладонь и перекрещивает обе руки на груди. Невпопад улыбается и прячет взгляд. Им по-прежнему сложно, и еще труднее вот так наедине.

Марк тоже плохой друг. Но он хотя бы не притворяется. От ощущения ненужности и собственной никчемности, он жмурит глаза и чертыхнувшись сквозь зубы, уходит не прощаясь. Зря явился сюда с надеждами и хорошими новостями.

– Не обязательно так, Марк, – кричит вслед Аврора. Она не уверена, что говорит громче ветра и моря. – Нам просто нужно время, чтобы привыкнуть. Мы можем просто говорить.

– Я не хочу с тобой просто говорить, – оборачиваясь отвечает Марк, разводя руки в стороны.

Авроре больше нечего предложить. Она не торговый лоток, у нее маленькое сердце и там практически нет пустого места. Большими шагами Марк направляется обратно в корпус, а Аврора торопится следом, наблюдая как он сутулит спину и удаляется все быстрее. С несвойственной ей иронией она видит в этом метафору их прежних отношений. Аврора отталкивала его и он ушел. Или это не метафора, а непривычная модель поведения и тогда Марк просто уставший от неопределённости парень, а она мерзкая стерва.

На встречу к миротворцам она успевает вовремя, забегая в спортзал за пару минут до начала. Самые лучшие места уже заняты и так как преданными друзьями Аврора обзавелась лишь в кругу старшего брата, в этом корпусе никто не придерживает для нее стула. Проектор уже направлен на белую стену и становится ясно, что придется смотреть очередной фильм.

Она пробирается к дальней стене и садится на пол, свет гасят почти сразу же и первые кадры показывают танк едущий по городской улице. Аврора резко отводит взгляд, предпочитая не видеть подобного.

«Смотри, смотри! Скоро так будет и здесь. Ты нигде не спрячешься!» – тут же отзывается страх внутри и она съеживается, сутуля плечи и поджимая коленки, но слушается и глядит на экран. Дуло танка как раз смотрит прямо в кадр, слышится лязг железа и безликий голос кричит «Огонь». Из темного нутра пушки бахает взрыв и экран темнеет. Как будто издалека начинает звучать тихая спокойная мелодия и картинка переносится на зеленые сочные луга под ярким солнцем. Мимо скачет грациозная лошадь, чья грива развивается на ветру и блестит как прическа известной актрисы. На голубейшем небе ни облачка. И в целом пейзаж такой успокаивающий и умиротворяющий, что сразу чувствуется контраст между взрывом и полями.

«Кого они хотят обмануть? Там везде танки!» – визжит страх внутри и Аврора снова отводит взгляд. Смотреть кошмарам в лицо намного честнее, чем прятаться. При всей своей трусости Аврора редко лицемерит в мыслях. Страх войны, настолько давний, что уже стал неизменной частью ее нутра, всегда ловит на слове.

В ролике лошадь уже сменилась группой молодых веселых людей у вечернего костра, а на заднем фоне ведутся военные действия. «Выбери свой путь» – гласит слоган в финале и экран, наконец, гаснет.

Аврора облегченно выдыхает. Такие фильмы изматывают ее значительно больше, чем речи миротворцев. Может потому что слова производят не такое сильное впечатление, как кровавые картинки, но она не любит думать об этом. Страх и без того часто говорит с ней.

– Война здесь началась почти девятнадцати лет назад, – начинает говорить один из миротворцев. Мужчина преклонных лет, в очках и с залысинами, не производит никакого впечатления на Аврору и остальных. Внимание постепенно рассеивается. Как будто кто-то не знает сколько лет идет эта гражданская война. И дальше миротворец говорит о других общеизвестных фактах. О бунтовщиках поднявших восстание против легитимной власти, о руководителях вдохновивших, подкупивших и поведших людей разными путями. О непрекращающемся противостоянии между севером и югом из-за которого страдает мирное население.

Аврора хмыкает про себя. Это гражданская война, мирное население и есть те, кто решил бороться против представителей той самой легитимной власти, что по словам ее отца творили жуткие несправедливые суды, погрязли в коррупции и разве что детей не поедали на завтрак.

Дальше лысеющий мужчина говорит статистическими данными. Смертность, рождаемость, отсутствие рабочих мест, кражи, убийства на почве непримиримых противоречий и прочее. Аврора удивляется как они еще не вымерли. А лучше бы вымерли, главное чтобы все закончилось. Встреча с миротворцами постепенно переходит в скучную лекцию и практически никто уже не слушает.

Но после мужчина начинает говорить об их городе. Как стараниями миротворцев эта территория была признана свободной от военных действий и постепенно восстановлена для жизни. Что в какой-то момент, когда здесь стало действительно безопасно сюда стали приходить поезда с детьми. С начала сирот находящихся на попечении власти и по сей день остававшейся легитимной, потом любых, потому что в этом городе стали вновь открываться школы, сюда в первую очередь поступала вся гуманитарная помощь. Миротворец долго говорит о заслугах своих коллег, как упорно они трудились, чтобы создать этот мир и Аврора оглядывается. Чудесное место. Как будто кто-то не знает как далеко это от правды. Никто не говорит о нападениях «Черной Метки», такие кражи, побои и даже убийства не входят в статистические данные. Не обсуждают контрабанду и спекуляцию. Да даже о произволе полицаев часто умалчивают. Как и о случающихся время от времени бомбежках с самолетов.