– А теперь эта несчастная девушка ходит, всем рассказывает, какие у него были…серьезные намерения, показывает всем переписки, обратилась к нашему мулле Усману, подала в суд. Сегодня Медни как раз принимала это дело. Малика там с ума сходит, Али в бешенстве…:

– Мам, я никакого отношения не имею к этому делу. И Саиду сказала, чтобы не связывался со мной, пока не разберется с Зулейхан, – отвечаю я маме. По ее лицу я поняла, насколько она встревожена из-за услышанных новостей:

– Камо, я не понимаю. Зачем встречаться с девушкой, а потом исчезать, а, объявившись, заявлять ей, что собираешься жениться на другой? Если россказни Зулейхан правдивы, значит, Саид действительно давал ей серьезные обещания, – я усмехаюсь:

– Мам, Саид и серьезные обещания не совместимы,:

– Тогда почему ты была сегодня с ним, а? – мама наклоняет голову вправо, внимательно разглядывая мое лицо:

– Не с Идрисом мне ведь на свидания ходить, – я пожимаю плечами. Мама принимается раскладывать свои платья на кровати:

– Ой, даже не знаю, что хуже. Связывать свою жизнь с Казанова или с женатиком,:

– В идеале, ни с тем, ни с другим. Но обстоятельства складываются иначе, – вздыхаю я:

– А что тебе ответил Саид, когда ты попросила его не связываться? – интересуется мама:

– Мы поругались, – отрезаю я:

– Ты расстроена? – мама смотрит на меня озабоченно:

– Я устала, мам. Я не хочу становиться частью этой позорной истории, которая закрутилась между Саидом и Зулейхан. – откидываюсь на кровать, складываю руки на животе, смотрю прямо на белоснежный потолок: – Саид виноват, тут даже спорить смысла нет. Но меня раздражает то, что он не хочет признавать свою вину. У меня возникает чувство, будто он тащит меня на дно,:

– Тебя это может удивить, но Саид там давно, на самом дне моральных ценностей, нашей культуры в целом, – я привстаю:

– Неужели ты о нем настолько плохого мнения?:

– Камилла, я не могу принять ни одно достоинство человека с такой репутацией, к тому же, сына столь уважаемого человека, который просил у девушки, на которой он даже жениться был не намерен, интимные фотографии, – отвечает мама:

– Уверена, многие пары ведут себя гораздо хуже, только им удается скрыть это, – бормочу я:

– Другие пары меня не волнуют. И даже эта история не взволновала бы, не свяжись ты с Саидом, – с упреком замечает она:

– Мам, я тебя уверяю, пока Саид не решит этот вопрос, мы встречаться не будем. – убеждаю я:

– К тому моменту и разговоры поубавятся,:

– Если он так поступит с тобой… – начинает мама:

– Я – не Зулейхан. И такого отношения к себе не позволю, ты ведь знаешь, – мама обнимает меня, гладит по голове:

– Я рассчитываю на твое благоразумие. – с улыбкой киваю в ответ. В дверь стучится Амина:

– Камо, тебе тут звонят, – забираю у нее телефон. Незнакомый номер. Сначала думаю, что это Саид, а потом вспоминаю, что я его не блокировала, ему незачем было бы звонить с другого номера. Отвечаю:

– Добрый вечер. Вам отправлена посылка, можете, пожалуйста, забрать? Я у вашего дома.:

– Добрый. Да, минуту. – нажимаю «отбой», покидаю спальню, бросив по дороге:

– Это курьер с посылкой, я сейчас.

У меня глаза расширяются. У дома стоит курьер с огромным букетом белых нарциссов и коробкой. Забираю цветы и заглядываю в коробку. А в ней – большой торт, украшенный различными ягодами, экзотическими фруктами, политый молочным шоколадом:

– У вашего жениха оригинальный вкус, – с улыбкой подмечает курьер:

– Эм… спасибо, – смущенно благодарю я, забирая букет. Еле заношу посылку в дом. Торт сразу отправляется в холодильник, а цветы я быстро прячу в своей комнате. Достаю из зала вазу, протираю ее, набираю воду, раскрываю букет. Между цветами вижу маленькую бумажку с выведенными аккуратным почерком словами: «Ты просила держаться от тебя подальше, но не лишай меня удовольствия дарить тебе улыбку». Губы инстинктивно растягиваются.

Чертов засранец!

Следующие три дня проходили спокойно и без происшествий. Новости о Саиде и Зулейхан рассылались по чатам, обсуждались в узких кругах. Кто доносил все сплетни до мамы, спрашивали, как я, что я думаю по этому поводу. Ведь соседи, родственницы в селе видели нас с Саидом вместе, знали, что он присылает мне подарки, были уверены, что мы встречаемся. Но насколько это серьезно, и поступит ли Саид со мной так же, как он поступил с Зулейхан – оставалось под вопросом. Со старейшинами и с семьей девушки говорил, в основном, Али, Саид поклялся на Коране, что даже пальцем не тронул Зулейхан, но честно признался в том, что фотографии приватного характера он действительно просил. И это признание прозвучало при свидетелях, его двоюродных братьях. Что они потом с ним сделали – оставалось для меня загадкой. И Али заставил Саида извиниться перед матерью Зулейхан и перед самой девушкой. Саид добавил, что не хотел ее обижать, расстраивать, и даже не подумал, что их «ни к чему не обязывающее» общение зайдет так далеко. Когда речь зашла о женитьбе, он заявил, что у него уже есть невеста, у них серьезные отношения, он собирается строить с ней свое будущее и знакомиться, встречаться с кем-либо еще не намерен. Детали всего разговора перемещались из одного дома в другой. Причем каждая любительница поболтать добавляла что-то от себя. Как, например, то, что Саида сильно избили братья, и в мечеть он пришел с синяками под глазами и разбитой губой, что он выглядел рассеянным, но стоило заговорить о новоиспеченной невесте, как в его глазах загорались искры. Я еле сдерживала смех, когда Седа рассказывала эту историю, услышанную от хозяйки в ближайшем продуктовом магазине. Она, в свою очередь, услышала ее от сестры жены Усмана – муллы, который разбирался с этим делом. А, согласно другой версии, Саид в мечети оправдывал свое поведение тем, что Зулейхан соблазнила его, он даже хотел расстаться с ней в тот момент, когда она отправила свои фотографии. Из-за этого они с Зулейхан сильно поругались, но оба признали, что никакой связи между ними не было. Зулейхан хотела заставить Саида на себе жениться только из-за фотографий. И теперь она в отчаянии, ведь никто не захочет связываться с той, которую не захотел даже сам Саид. Эту версию я услышала от Селимы. Она ее слышала от своей бывшей одноклассницы, чья лучшая подруга по университету приходилась соседкой Зулейхан. Кто-то жалел Зулейхан, кто-то – Саида, кто-то – родителей и тех, и других. В таком возрасте быть частью такого скандала – дело не из приятных.

На фоне всех этих бушующих страстей я практически никуда не выходила. Только двор подмести и в магазин по необходимости. А так, каждый день к нам приходила либо Фатима, либо Седа, либо обе вместе. И за чашкой чая они принимались по очередному кругу обсуждать последние сплетни. Мне волей-неволей приходилось выслушивать, какой Саид козел, какая дура Зулейхан, как они друг друга стоят:

– Саид – взрослый человек. Он сам разберется, на ком ему жениться, – отвечала я:

– Вы только послушайте ее! Как за жениха-то заступается, – усмехнулась Фатима:

– Я признаю его вину. Саид должен понести наказание за свое мерзкое отношение к Зулейхан. Но это не значит, что он настолько плохой. Всем свойственно ошибаться, в конце-концов, – пожимаю плечами:

– Много болтаешь, Камилла. Лучше нарежь нам фрукты, – вставила мама, не позволив Фатиме возразить мне. За это я маме, кстати, была крайне признательна. Выполнив просьбу, я встала мыть посуду. Женщины продолжали говорить о Саиде и Зулейхан. Но я не вслушивалась, максимально абстрагировалась.

На часах почти час ночи. Фатима с Седой ушли, мои родные разошлись по своим комнатам. Я лежала на кровати у себя, положив подбородок на скрещённые пальцы, и смотрела на цветы. Ночник на прикроватной тумбочке бросал тень на нарциссы. На розовой стене они казались тоньше и длиннее. Я спрашивала себя, правильно ли я поступаю, защищая Саида перед другими. Он выставил себя не в лучшем свете, а теперь пытается оправдаться, очистить свою совесть. Страшно представить, каково сейчас его отцу – такому важному и уважаемому человеку в нашем селе. Саид не на шутку опозорил его. А сестры? Как отразиться поведение единственного брата на их репутации?