– Камилла, какая же ты избалованная. Прошли годы, а ты даже не изменилась,:

– В смысле? – я поворачиваюсь в его сторону, но Саид продолжает смотреть вдаль:

– Ты всегда отличалась крайней ранимостью. Но вместо того, чтобы обижаться или плакать, ты лезла в драку или пряталась. И теперь я знаю, куда именно.:

– Разве это плохо – быть ранимой? – интересуюсь я:

– Да. Ты слишком остро реагируешь на то, что происходит вокруг и совершенно не умеешь себя сдерживать,:

– На прием к психологу я вообще-то не записывалась, – я усмехаюсь:

– А еще ты не умеешь принимать критику в свой адрес, – подхватывает Саид:

– Итак, хорошо. Эмоциональная нестабильность, избалованный характер и неправильная реакция на критику. Что-то еще? – раздражённо проговариваю я:

– Учись себя сдерживать. Иначе нам с тобой сложно будет, – серьезным тоном заявляет Саид. Я смеюсь:

– Ты сейчас серьезно?:

– Абсолютно,:

– Саид, давай я уясню один момент.:

– Какой?:

– Сначала нам нужно спуститься. – с этими словами я медленно лезу вниз. 5–6 переходов с одной ветки на другую и вуаля! Я приземляюсь на землю. Следом за мной спускается и Саид. Косынка на моей голове сползла с концами, а на сарафане остались маленькие ветви и листья. Я стряхнула одежду и посмотрела на Саида:

– Ну?:

– Саид, я не собираюсь ради тебя что-то в себе менять,:

– Почему ты сразу все утрируешь? Я лишь прошу тебя вести себя сдержаннее, – он хмурится:

– Не хочу. – прячет лицо под руками:

– Почему ты такая упрямая?:

– Если что-то не устраивает, ищи другую, – пожимаю плечами. Саид хотел что-то ответить, но его прерывает вибрация мобильника. Устало вздохнув, он отвечает на звонок:

– Да, я слушаю. – в динамике слышу женский голос:

– Зулейхан, мы вчера закрыли эту тему. Я не хочу сто двадцать пятый раз тебе повторять одно и то же. – смотрю себе под ноги, прислушиваясь к диалогу. Скрещиваю руки на груди:

– Я тебе все объяснил. Ты не будешь ни к кому обращаться, Зулейхан, ты…– Саид нервничает:

– Зулейхан, сколько еще раз тебе говорить? Ты мне неинтересна. Хватит меня шантажировать фотографиями, перепиской, звонками, которых у меня на телефоне больше нет! Я и телефон поменял, и сим-карту сменил, что еще тебе от меня надо, скажи! – Саид сильно нервничает…:

– Послушай, Зулейхан, меня внимательно. Я никому не говорил о наших разговорах, никто не знает о том, что мы встречались. Мне это неинтересно. Не заставляй меня блокировать тебя, Зулейхан. Найди, наконец, в себе гордость от меня отвязаться! – с этими словами он, прикусывая нижнюю губу, возвращает телефон в карман. Его взгляд заново обращается ко мне:

– Это было грубо, – заключаю я:

– Я не хотел, чтобы ты слышала этот разговор, – бормочет Саид:

– А если бы я отошел, ты бы ушла, – опережая мой вопрос, замечает он:

– Ты абсолютно прав, – соглашаюсь я: – Тебе не кажется, что сначала следует решить вопрос с Зулейхан, прежде чем начинать новые отношения?:

– С ней вопрос решен давно, – фыркает Саид:

– Она так не считает, – замечаю я:

– Плевать я хотел с высокой башни, что она там считает, – раздраженно восклицает Саид:

– Камилла, я устал, и морально, и физически от нее устал, от всех устал, – признается он:

– Тогда почему ты все еще здесь? – интересуюсь я:

– Где здесь?:

– В этом городе.:

– Думаешь, в Москве мне будет покой? – Саид усмехается:

– Уезжай тогда в другой город, посети какую-нибудь страну. Мексику, Аргентину, Бразилию например, – предлагаю я:

– Ты меня прогоняешь? – он ухмыляется:

– Ты жалуешься на отсутствие покоя. Я предлагаю тебе варианты, где ты можешь от всех отдохнуть, – пожимаю плечами. Его лицо озаряется улыбкой:

– У тебя есть еще время? Хочу показать тебе одно место, оно недалеко, – достаю из кармана мобильник, смотрю на часы. 17:30. До заката еще кучу времени. Киваю, и мы идем по знакомой нам обоим тропинке в сторону речки:

– Говоришь, что не собираешься себя сдерживать, да? – нарушает тишину Саид:

– Вот именно,:

– А если рядом не окажется дерева, на котором ты сможешь спрятаться? Или я не позволю тебе кулаками размахиваться? Что ты предпримешь в таком случае?:

– Спрятаться можно не только на дереве, Саид,:

– От меня ты далеко не спрячешься, Камилла, – усмехается он:

– Ты меня плохо знаешь, Саид. Знаешь, сколько раз я от Асламбека в Москве пряталась? – с вызовом констатирую я:

– Москва – очень большой город. Но там у меня везде есть свои источники. Так что, ты никуда от меня не денешься, – самоуверенно изрекает Саид:

– Поживем, увидим, – произнесла я, поднимая голову. Тропинка закончилась, мы оказались в лесу. Если пройти чуть дальше, дорога пойдет вниз. И так мы окажемся у речки. Но вместо того, чтобы пойти вперед, Саид сворачивает налево:

– Если ты хочешь меня тут убить и утопить в речке, сразу предупреди, – он смеется:

– Я бы такое сделал, но не с тобой,:

– Долго вы с Зулейхан общались?:

– Достаточно, чтобы настолько свести ее с ума,:

– Ты намекал на свадьбу?:

– На какую свадьбу? Жениться на ней, то есть?:

– Угу,:

– Конечно нет, Камилла. Говорил же, я не хочу жениться ни на ней, ни на ком-то еще. Наш с тобой случай – это способ избавиться от девушек, предлагающих мне себя в жены, от их матерей, ежедневно достающих маму и моих сестер с просьбами свести меня с их дочерьми, племянницами, внучками… Порой у меня складывается впечатление, что в этом мире нормальных мужчин не осталось,:

– В том-то и дело, что нормальные мужчины выбирают нормальных женщин, которых предлагать не надо. Их забирают сразу же, – Саид с ухмылкой смотрит на меня:

– Тебя не забрали. Значит, к категории нормальных ты уже не относишься,:

– Если бы я относилась к такой категории, думаешь, стала бы встречаться с тобой?:

– Подобное притягивает подобное, ты хочешь сказать?:

– Не совсем. Если бы так было, ты сейчас прогуливался бы в другом городе с девушкой в роде Зулейхан. – Саид хмурится: – Не с такой навязчивой, конечно же. С той, которая так же, как ты меняешь девушек, меняла бы парней, – он начинает смеяться:

– Мы пришли, – останавливаемся у края, за которым простирается обширное зеленое поле с деревьями, протекающей речкой, пасущимся коровами и лошадьми:

– Сюда мы загоняли всех коров с нашего села. Купались в речке, питались фруктами с деревьев. Бабушка отправляла сюда меня с Даудом, Якубом и Дени, снабдив гренками и бутербродами с колбасой. А еще мы по дороге покупали чипсы, пытались накормить ими лошадей, и соки. На этом поле я впервые залез на лошадь и чуть не свернул себе шею. – Саид с печальной улыбкой на лице рассматривает местность: – А ночью здесь открывался фантастический вид на звезды. Такими яркими я их больше нигде никогда не видел, – я поднимаю голову на голубое небо, хочу представить, как оно горит после наступления темноты:

– Наверно, самые теплые детские воспоминания у меня связаны с этим полем. Ни с детскими лагерями в Англии и Германии, где мы проводили целый месяц, ни с Турцией, Египтом или Эмиратами, куда я ездил с отцом отдыхать на десять дней каждое лето. – делится Саид и вдыхает свежий, пропитанный летним зноем и свежестью воздух:

– Пару раз мы с Якубом и его однокурсниками ездили в горы. Устраивали настоящий поход с палатками, кострами, страшными историями на ночь. А с Даудом ездили на рыбалки или устраивали гонки на старых автомобилях дедушки. Два раза я врезался в столб, в один и тот же, – Саид усмехается: – Дауд заставил чинить машину самостоятельно. В итоге я сломал ее еще больше. Пришлось отправлять на металлолом, хотя изначально я предлагал затопить ее в речке, – я смеюсь:

– Как ты собирался топить в речке автомобиль? – Саид пожимает плечами:

– Вытолкнул бы ее, ничего сложного,:

– По ходу у тебя всегда выдавались насыщенные каникулы, – он кивает:

– Да. А потом возвращаюсь на нашу улицу, а там ты, отпугиваешь детей и дерешься с каждым, кто косо на тебя смотрит, – Саид бросает на меня взгляд, полный тепла: