Цель этой книги – заполнить эти пробелы. Пожалуй, самая главная тема, детально освещенная в книге и оставшаяся почти полностью неизвестной, – это тема движения зеленых, то есть дезертиров, повстанцев, крестьянских партизан, боровшихся против большевиков в 1919-м и особенно в 1920 году. Только Тамбовское движение достаточно хорошо известно, но мало кто знает, что летом 1919 года крестьянских повстанцев в центральной России было сотни тысяч и что эта вой на большевиков против крестьянских повстанцев забрала больше жертв и разрушений, чем относительно быстрое наступление и отступление Белых армий. Карательные отряды, массовые расстрелы, депортации, артиллерийский обстрел деревень и террор составляли суть гражданской войны, а когда белые потерпели поражение, война против зеленых, крестьянских повстанцев, продолжилась и усилилась. Войн а большевиков против своего населения, взятие заложников, использование отравляющего газа против повстанцев, массовое уничтожение казаков – все это осталось малоизвестным или совершенно неизвестным российскому читателю.

Опираясь на ранее неиспользованные источники, книга показывает преступления большевиков, аналогичные тем, которые позднее совершил Сталин. Это картина того, как большевики воевали по отдельности с различными силами – Народной армией Комуча, казаками, украинцами, зелеными, меньшевиками, эсерами и белыми – и разбили их всех одного за другим, опираясь на беспрецедентный террор, забравший сотни тысяч жизней. Но самое главное – в другом. Большевики под видом революции уничтожили институты, которые обычно ассоциируются с цивилизованным обществом: суд присяжных, право неприкосновенности личности, право защиты в суде, свободу слова, право на собрания и ассоциации. Разгромив «буржуазию», большевики вместе с ней уничтожили все другие политические партии, ассоциации, движения, они узаконили режим беззакония и террора ЧК и сохранили этот режим, как метод управления, подготовив таким образом своё собственное уничтожение при личной диктатуре Сталина.

В результате разгрома Лениным государства и его институтов, как он обещал в своей книге «Государство и революция», российское общество, культура, политические партии, социальные классы были уничтожены. Ленин был прежде всего великим разрушителем старого мира. Старая Россия ушла, и с ней была разрушена до основания российская цивилизация, которая была одним из величайших центров европейской культуры. Потребовалось сто лет, чтобы Россия преодолела Октябрьскую катастрофу и начала свое возрождение.

Царская Россия накануне революции часто изображается как общество, раздираемое противоречиями, крестьянской бедностью, забастовками рабочих, упадком дворянства и управляемое недееспособным царем. На самом деле Россия в 1913 году была ярким, динамичным, многокультурным и многонациональным обществом с высокими темпами экономического роста, многопартийным парламентом, крестьянским самоуправлением и культурным сиянием. Начало ХХ века было периодом необыкновенного взлета творчества российского общества. Чехов (русская литература), Чайковский (музыка), Менделеев (наука), Блок (поэзия), Дягилев (балет), Малевич (живопись) – имена этих деятелей, известные до сих пор во всем мире, представляют те высоты творчества, на которые поднялась русская культура начала ХХ века. Санкт-Петербург по всеобщему признанию стал одним из центров европейской культуры, ничем не уступавшим Берлину, Вене и Парижу. Во многих областях российская культура и наука не имела себе равных. Это был поистине золотой век русской культуры.

В 1905 году Французский генеральный штаб сделал оценки будущего главных европейских держав, и, согласно этим расчетам, Россия к 1950 году должна была стать самой сильной державой в Европе. Россия по индустриальному уровню развития занимала пятое место после Соединенных Штатов, Германии, Великобритании и Франции. Россия имела очень быстрые темпы роста производства – около восьми процентов в год. В одном Петербурге было более ста заводов, причем самых современных, о которых сейчас мало кто знает, например «Вестингхаус», американская компания, «Сименс-Шуккерт», германская электрическая компания, «Рено», французская автомобильная компания. Более того, германцы опасались, что в недалеком будущем Россия опередит Германию, и именно эти опасения создавали условия, способствующие стремлению Германии действовать «пока не поздно».

По многим показателям общественного развития в первые 15 лет двадцатого века Россия достигла огромных успехов. Процент грамотности среди новобранцев в армию достигал 80 %. Бюджет Министерства образования показывал колоссальные затраты на народное образование. Согласно государственному отчету на 1911 год: «Достижение здесь, в недалеком будущем, общедоступности начального обучения можно считать обеспеченным»[2].

Строительство железных дорог испытывало непрекращающийся подъем. Рабочие не были революционным классом, на который так надеялся Ленин. Помимо Петербурга и Москвы, они работали в индустриальных городах на Урале, где основополагающий завод производил металлоизделия, оружие, и там рабочие составляли большинство населения. У рабочих были свои приусадебные участки, они жили довольно хорошо, у них никакого революционного потенциала не было.

Что касается крестьян, то доля их собственности на землю по сравнению с долей помещиков постоянно росла. Крестьянское землевладение удвоилось с 1877 по 1905 год. За последующие восемь лет крестьяне выкупили еще девять миллионов десятин[3].

К 1915 году крестьянские кооперативы скупили большую часть помещичьих земель, и их число выросло с 1600 в 1902 году до 35 000 в 1915 году[4]. Проблема русского крестьянства была не в помещичьем землевладении, а в перенаселенности центральных губерний и относительно отсталом земледелии. С каждым переделом земли у крестьян становилось меньше земли на семью. Эту проблему можно было решать двояким путем – либо путем исхода излишней рабочей силы в города на работы, либо переселением в другие регионы страны. Столыпинская реформа работала. Нельзя сказать, что проблемы сельского хозяйства были неразрешимы. Правильная аграрная политика могла бы привести к тому, что крестьяне получили бы достаточно земли, научились бы вести сельское хозяйство современным способом, переселялись бы в Сибирь, на огромные неосвоенные территории, и могло все быть решено мирным путем без взрыва, который таки произошел.

В области интеллектуальных течений и политических предпочтений российское общество делилось, как и ранее, на два основных направления – западническое и славянофильское. Славянофильское направление было связано с идеей самобытности российского пути развития, с идеей православия, народности, почвенничества (по словам Достоевского). Такое мировоззрение опасалось тенденций упадка нравственности, как на Западе, упадка моральных ценностей, духа наживы и погони за прибылями. Вслед за Достоевским, Толстой призывал к опрощению, к жизни в деревне, к простым и чистым моральным ценностям русского народа. Консервативные славянофильские идеи стали весьма популярны в царствование Александра Третьего, что, в частности, выразилось во всплеске интереса к допетровской России, к ее образу жизни и даже архитектуре. Недаром Спас на Крови в Петербурге был построен на месте убийства террористами Александра Второго в стиле церкви Василия Блаженного.

Эта тенденция продолжилась и при Николае Втором. Он был истинно верующим и истинно православным царем. Николай очень любил Русь времен Алексея Михайловича. Ценностями Николая были православие, народность и самодержавие – три краеугольных камня славянофильства. Он верил в прямое общение со своим народом и рассматривал представительские учреждения как препятствие для его покровительственной заботы о своих подданных. Николай с подозрением относился к представительным институтам, так как считал, что парламент и партии на самом деле не представляли интересов народа, а лишь узурпировали возможность говорить от имени народа, не зная и не понимая его.