Анатолий Иванович в ожидании ответа уставился на старшего механика.

Корабль оборудован шестью двигателями. Два маневровых стоят на консолях по бокам пассажирской гондолы. Четыре маршевых установлены в кормовой части. Механики на последнем осмотре диагностировали недостаточную компрессию в цилиндрах двух основных моторов и сочли нужным вывести их из эксплуатации до прибытия на базу.

– Да, конечно, – кивнул Яша. – Витя, открой магистрали шесть и четыре, и подкачай топливо.

Виктор, второй механик, кивнув головой, покинул мостик.

Яков переместился к пульту управления и начал колдовать с переключателями на электрическом щите.

Ещё через сорок минут капитан включил громкую связь и спокойным голосом сделал оповещение для пассажиров. Это было далеко не первое его обращение, но последнее перед входом в ураган.

Никаких признаков паники на борту не наблюдалось, хотя только слепой мог не заметить сизую стену, нависающую над кормой корабля. Всё‑таки очень многое зависит от харизмы человека, ответственного за вашу жизнь. Несомненно, капитан «Яхонта» обладал такой харизмой.

Десять минут спустя первые порывы ветра настигли корабль.

– Полный ход! – скомандовал Анатолий Иванович.

Георгий, сменивший к этому времени Кирилла, плавно перевёл рукоятки машинок вперёд.

Двигатели взревели.

Стрелка указателя скорости корабля относительно окружающего воздуха металась по шкале, в своей девиации14 утверждая, что дирижабль замедляет ход. Но на мониторе прибора, считывающего позицию со спутников, замелькали цифры, свидетельствующие о быстром увеличении скорости относительно грунта.

За иллюминаторами резко потемнело, кабину затрясло мелкой дрожью.

Жора, бросив бесполезный теперь штурвал, напряжённо работал джойстиками маневровых двигателей, стараясь удержать нужный курс. Мягкий, но сильный толчок сотряс воздушный корабль. «Яхонт» вошёл в тело циклона.

Савицкий Анатолий Иванович, командир экипажа. Единственный представитель первого поколения колонистов в команде дирижабля. Если, конечно, не считать Алишера, кока. Но труженики камбуза – это отдельная каста, они и числятся в другом профсоюзе. У них своё расписание дежурств, своё начальство.

Забавный курьёз. Юра появился в этом мире почти одновременно с Анатолием Ивановичем, и даже на пару недель раньше. Но, в отличие от младенца‑несмышлёныша по фамилии Воронцов, свежевыращенный клон Савицкого на момент «появления» представлял из себя вполне зрелого, физически оформленного двадцатилетнего юношу с опытом пяти десятков лет, проведённых на Земле.

Как уже упоминалось, поселенцы первого поколения не любили воспоминать свои «прошлые жизни». В этом смысле поведение капитана было нехарактерно. Он обожал сопоставлять «до» и «после». Околофилософские рассуждения Анатолия Ивановича об отличиях бытия двух разных ветвей человечества всегда имели успех в тесном коллективе.

– Что касается технологического «отскока», о котором мы так много говорим, – декламирует он за каким‑то рядовым ужином свою очередную мысль, – и о том, что социальный уклад, существовавший в обществе на момент отлёта нашей экспедиции априори предполагал значительно более высокий уровень комфорта для каждого отдельного индивидуума, это, простите, несусветная чушь. Но тут сперва необходимо разобраться с определением понятия «комфорт».

Воронцов, доедая салат, гадал, где и когда капитан так поднаторел в риторике15. Этот вопрос он решил оставить на потом, чтобы не прерывать своего начальника.

– Несомненно, физический комфорт каждой человеческой тушки в плане обеспечения её такими благами, как безусловный базовый доход16, бесплатный минимум квадратных метров для проживания, всеобщее бесплатное образование и здравоохранение – это важное достижение земного социума. Мгновенный доступ к информации, возможность коммуникации посредством глобальной сети, это тоже чудесно. Ничего плохого не могу сказать и про дополненную и виртуальную реальность, используемую в разумных пределах.

Но, ребята! Поговорим теперь о другом комфорте. Если сравнить помыслы и стремления среднего обитателя любого мегаполиса планеты Земля с тем, о чём мечтают обитатели Земли Новой, то мы увидим колоссальную разницу. Вы не представляете себе, насколько у вас больше свободы по сравнению с представителями того общества, от которого мы отпочковались. Больше и возможностей для самореализации. Я прекрасно вижу, насколько глубже ваши мечты и помыслы. Соответственно, душевный ваш комфорт на порядок выше, чем у вполне благополучного менеджера, живущего, допустим, в условном Петрозаводске, на берегу Онежского озера.

Я преклоняюсь перед теми, кто замыслил эту миссию по переносу разума через звёздную пропасть. Эти люди смогли осознать глубину «прекрасного» болота, в котором мы все на тот момент увязли. Так ведь было задумано изначально: нас не просто отправили покорять неизведанную планету. Нас безвозмездно освободили от пут глобальной сети, к которой с детства незаметно подключалось всё население планеты. Привязка к мировому информационному пространству производилась, разумеется, ненасильственно, и, вроде бы, во благо. Во благо всего общества, во благо каждой отдельной личности. Но, как оказалось, в долгосрочной перспективе получилось всё не так гладко…

Всё вышесказанное, разумеется, относилось к реальности той Земли, которую Савицкий покинул больше ста лет назад. Но, поскольку капитан смутно представлял, что сейчас происходит на бывшей родине, другой реальности у капитана для его слушателей не было. К тому же, космические антенные поля, предназначенные для связи между звёздными системами, были уничтожены вместе со спутниками. Следовательно, обмен «новостями», даже пусть со сдвигом в двенадцать лет, стал невозможен. Двенадцать лет требовались электронным импульсам на преодоление расстояния между Тау Кита и Солнцем.

Анатолий Иванович отхлебнул «чаю17» из кружки и продолжил мысль:

– Самое главное, всем тем, кто полетел сюда, дали возможность прожить ещё одну жизнь. Совершенно другую; очень сложную, но невероятно интересную. Трудности начального этапа экспансии разогнали застоявшуюся кровь человечества. Мы снова превратились в творцов; мы снова научились ценить тех людей, которые создают вещи, а не тех, кто наживается на рекламе и торговле.

При том, что в базах данных нашего корабля спрессованы все знания человечества, нам, сообразуясь с уровнем доступных нам возможностей, весьма избирательно приходится их извлекать. Глупо пытаться построить атомный реактор, не имея необходимой технологической базы. Разумеется, всё у нас появится в своё время. Дорастём, так сказать. Не уверен, правда, что мы станем счастливее, достигнув того уровня, что оставили на Земле…

То, чем мы пользуемся сейчас, было разработано нашими предками ещё в начале двадцатого века. Следовательно, мы плавно возвращаемся к теме «отскока», с которой я начал. Должен напомнить, что первое десятилетие после посадки спускаемого модуля поселенцы работали с техникой, прототипами которой послужили устройства, бывшие в ходу в середине века двадцать первого. Вроде бы налицо ступенчатая деградация. Экспедиция, как вы знаете, стартовала в начале двадцать второго века. Почему же наши предшественники в выборе вспомогательных механизмов сознательно откатились почти на сто лет назад, а мы, спустя каких‑то двадцать лет, откатились ещё на целый век?

Опять попрошу вас, мои друзья, представить себе вышеупомянутого условного менеджера из Петрозаводска.

Не имея должного технического образования он никогда не поймёт, как работает техника, которая его окружает. Он может ей пользоваться, он с детства прекрасно ориентируется в сложном интерфейсе, предоставляемом ему его внутренней вспомогательной сетью, формируемой его же собственными наноботами. Но отказ любой системы вгонит этого человека в ступор. У него даже не возникнет мысли попробовать решить проблему своими силами.