– Ну что, – спросила я, скривившись от боли, – убьешь меня? Вроде «не доставайся же ты никому».

Влад сплюнул в мою сторону.

– В нашем случае, милая, правильнее сказать «пристрелить крысу».

– Как поэтично…

– Ага, – хмыкнул Влад. – И главное, прямо в точку.

В комнате раздалось несколько громких хлопков.

Выстрелы, подумала я, вспомнив за минуту до того, как потерять сознание, знаменитое «стреляли» из Белого солнца пустыни. Ага, стреляли. Стреляли в меня.

Почти сразу после этого всё стало сливаться и уплывать куда-то далеко, но я всё же успела различить ещё несколько отдельных фраз.

– Добить её Влад?

– Нет, пускай подыхает медленно. Дадим гниде помучиться.

– Как скажешь…

Я поняла, что меня оставят на этой тихой дачке, про которую страхующие ребята наверняка не знают. Влад не дурак, и если он оставил меня в живых, значит, не боится. А ещё это значит, что раны наверняка серьезные. И если в кратчайшие сроки я не попаду в больницу….

Несколько раз я теряла сознание, несколько раз приходила в себя, хотя сознанием это назвать было трудно. Честно говоря, я не очень хорошо запомнила все происходящее. Только невероятно холодную осеннюю траву и желтые листья на ней. Я ползла по этой траве. Долго-долго ползла.

Пришла я в сознание только в больнице. Кирилл сидел возле моей кровати. Заметив, что я открыла глаза, от тут же взял меня за руку.

– Привет, – широко улыбнулся друг детства. Слишком широко на мой взгляд.

– Не переигрывай, – нахмурилась я.

Кирилл занервничал.

– Прости меня. Я виноват. Такого не должно было случиться.

– Проколы бывают везде.

– Я же втравил тебя в это дело.

– Прекрати, – поморщилась я. – Меня раскрыли потому что раскрыли. Возможно, была утечка информации.

«И я присутствовала при ней», – подумала я, решив поначалу не раскрывать всей козырей.

– Не возможно, – нахмурился Кирилл. – А точно была.

– Вот видишь, – успокоила я друга. – Ты тут совершенно не причём. Скажи, а кто меня привез в больницу?

Кирилл вздохнул.

–Тебя нашли жители небольшой деревеньки. Ты ползла по траве со стороны лесных коттеджей. Они нашли тебя, когда ты была уже без сознания.

– То есть в больницу меня привезли как неустановленное лицо? Документов-то при мне не было.

– Если ты думаешь, что Влад не знает про твое спасение, то вынужден тебя огорчить. Наверняка ему уже доложили … Насть тут такое дело. – Кирилл замялся. – Операция наша накрылась.

–То есть?

–То есть самое большое наше начальство, можно сказать самые верхи, приказало уничтожить все данные по делу Шимова и его компании.

Я остолбенела.

–Как это? Этот человек преступник.

–Ага, преступник, бандит, главарь крупнейшей группировки в городе, которая контролирует город. И, видать, он здорово повязан с нашими генералами.

Я закашлялась.

–Ничего не скажешь, хорошие новости. То есть всё дело развалили.

–Да, – поморщился Курьянов. – Конечно, мы всё же можем попробовать его посадить. Он ведь тебя чуть не убил. Когда ты дашь показания против него…

– Нет.

– Что, прости? – не понял Кирилл. – Конечно, много ему не дадут. Но, Насть, даже генералы не смогут отмазать его совсем. У меня есть выходы в генпрокуратуру. Если что, попрошу вмешаться дядю.

– Нет, – снова сказала я. – Я не буду свидетельствовать против Влада.

– Что ты такое говоришь? – наконец-то услышал меня Кирилл. – Ты понимаешь, что ты говоришь??? Или он тебе мозги в этом лесном коттедже окончательно отбил?

– А у меня палата одноместная, – неожиданно заметила я.

Кирилл сразу же сник, потеряв боевой запал.

– Ты постарался?

Кирилл кивнул.

– Как только узнал. До этого ты в общей лежала.

– Ну, это понятно.

–За дверью палаты дежурит милиционер. Но, Насть, ты не ответила…

– А что я могу тебе ответить? Ты ведь знаешь, почему он в меня стрелял. И я… – тут я проглотила горький ком, стоящий в горле. – Я это заслужила. Я предала его ради своей работы, ради закона.

– Только не говори, что ты раскаиваешься.

– Не знаю. Я пока слишком слаба, чтобы что-то понимать.

– Ты же самая принципиальная была в академии, – сокрушаясь, покачал головой Кирилл. – Не надо было тебе с ним спать.

– Извини, что не оправдала твоих надежд. Но ты ведь не скажешь, что не догадывался об этом?

– Нет, конечно, – отвел глаза Кирилл. – Но я думал, что это несерьезно. Агенты часто спят с объектами разработки, в этом нет ничего нового.

– Ты что, подсылал меня с целью охмурить Шимова?

– Да нет, конечно. Мне нужен был в группировке свой человек. Ты подходила идеально. Юрист, училась в московской академии и даже за рубежом. После академии пять лет прожила в Москве и вот, наконец, решила перебраться в родной город. Отличная анкета, отличный послужной список.

– И отличный липовый повод вернуться, – фыркнула я. Кирилл улыбнулся.

– Ну, да, только про это знало очень мало людей. Ты была идеальным кандидатом для внедрения. Операцию готовили с особой тщательностью, поэтому нам было так важно выбрать правильную кандидатуру. Неважно, мужчину или женщину. Я, кстати, совершенно был уверен, что между вами отношения не сложатся.

– В смысле, что Влад не заценит меня как женщину, – уточнила я. Кирилл кивнул, неожиданно смутившись.

–Ты видела, сколько вокруг него кралечек ходит.

– Вот спасибо, – рыкнула я, – ты поднял мою самооценку.

– Нет, ну правда… Что-то он в тебе нашёл.

– Пять с половиной килограммов лишнего веса, – съязвила я. Кирилл, кажется, решил, что задел меня за живое.

–Насть…

– Проехали.

– Он преступник.

– И должен сидеть в тюрьме, как говорил Глеб Жеглов. И я собрала достаточно доказательств, чтобы он там и находился.

– Все бумаги, находившиеся в деле Шимова, исчезли из кабинета генерала, – нехотя пояснил Курьянов.

– Генерал самолично рассматривал дело?

– Ага, ему было очень интересно. Так интересно, что он все бумажки зачитал до дыр. Так что если мы хотим его посадить, выход только один: ты должна дать показания.

Я отрицательно покачала головой.

– Я этого не сделаю.

– Почему, Насть? – распалялся Кирилл. – Преступника пожалела? А как же все твои убеждения?

– Они растаяли, – горько усмехнулась я, не выдержав. – Знаешь, как меня раскрыли? Мы с Владом обедали в его ресторане. Как назло к нам за компанию за столик подсел прокурор города, который и сообщил Владу с милой улыбкой кем на самом деле я являюсь.

Кирилл выглядел ошарашенным.

– И это ещё не всё, – кивнула я. – Именно прокурор посоветовал Шимову вывести меня подальше от города и по-тихому кончить. Так что, милый мой друг, правосудия у нас нет. Теперь я не тешусь иллюзиями на этот счёт. Когда из последних сил ползешь по траве, дурь как-то быстро вылетает из головы.

– Я не знаю, что сказать.

– Что ты был так же неправ, как и я. Что мы с тобой два наивных дурака, которые надев очки из стёклышек, любовались изумрудным городом. Изумрудного города не существует, как и правосудия. Они там, в верхах, все повязаны. Мэр города, губернатор края, прокуроры, судьи, бандиты. Они строят себе виллы, особняки, покупают на старость тропические островки на юге и уютные шале на севере. И эти деньги нашим коллегам перепадают от Шимова.

– Так посади его!

– За что? – воскликнула я. – За моё предательство?

– О чем ты говоришь, Настя? – рявкнул Курьянов. – Какое предательство? Это была твоя работа.

– Моя работа была собирать документы, изобличающие противозаконную деятельность Шимова. Я эти документы собрала.

– Но у нас сейчас нет этих документов.

– И ты знаешь почему, – хмыкнула я. – Что же касается моих ранений…Я предала его, и я заслужила эти пули. Каждую.

– Он тебя оставил подыхать, – продолжал уговаривать меня Кирилл.