Ремзи как-то спросил, здорова ли я. Пришлось серьёзно об этом задуматься, поскольку появились непонятные головные боли, за ними слабость. А еще нос закладывало. И на простуду не похоже, и давлением я никогда не страдала. Я вообще в жизни мало болела. И тут такое.

Позвонила свекрови. Она посоветовала сходить в больницу, сдать кровь и успокоить себя. Так мы с Ремзи и поступили. Я сдала кровь, а на следующий день забрала результаты, а вместе с ними кучу рекомендаций и направление в нужную больницу.

Весь день я думала, как поэффектнее сообщить мужу новость. Но все вышло спонтанно. Ремзи вернулся с работы не с пустыми руками. Он купил для меня целый пакет клубники.

– Тебе нужны витамины, – сказал он.

– О, да, – ответила я и расплылась в улыбке. – И не мне одной. Нам нужны витамины! – И с этими словами взяла руку Ремзи и положила себе на живот. – У нас будет малыш.

Помню, лицо Ремзи в тот момент выражало самое искреннее счастье. Его глаза блестели, наполнились слезами. Он хотел смеяться и плакать одновременно. Кружил меня по всему дому, кричал, как любит и целовал, целовал, целовал…

Настоящее время

А теперь отнял у меня это счастье…

Май

Прихожу домой с работы уставшая и измотанная. Жара только начинается, но от нее уже хочется куда-то деться. Первым делом бегу в душ. Прохладная вода возвращает мне силы, а заодно отгоняет все мрачные мысли. Надеваю лёгкий сарафан и чувствую себя великолепно.

У двери в комнату на деревянном столике нахожу ужин, оставленный Фатмой-ханым. Улыбаюсь, так как уже готова боготворить эту женщину. Она не дает мне голодать ни дня! На тарелке плов из булгура, салат, а также соленые овощи и пиде* (турецкое блюдо, что-то среднее между пиццей и пирожком). До этой минуты я не испытывала голода, но глядя на всю вкусноту и внимая ароматы горячего плова, не могу устоять.

В комнате уютно устраиваюсь на кровати, устанавливаю мини-столик, который пришлось приобрести за неимением нормального стола, и приступаю к трапезе. В процессе дела проверяю Инстаграм. Феруза уже сообщила о том, что они переехали, и я с нетерпением жду ее дальнейших указаний. Мы договорились с ней, что условимся на какой-нибудь конкретной дате. Надо не забывать, что я «в России», да и к тому же, выехать из Анталии и добраться до Алании – на это тоже требуется время.

Тарелки пусты. Я не заметила, как проглотила ужин. Прибираюсь за собой, затем решаю провести остаток времени с книгами. На часах почти девять, но солнце нещадно проталкивает свои лучи в мое маленькое окошко, воздуха в комнате очень мало, что доставляет дискомфорт.

Стук в дверь отвлек меня от занятия. Это, наверное, Фатма-ханым пришла забрать тарелки, предполагаю я, сползая с кровати. С прилюбезнейшей улыбкой раскрываю дверь и… замираю на месте, а улыбка тает с быстротой мороженого в микроволновке.

– Каким ветром? – вместо приветствия вырывается вопрос.

– Хош булдук* (тур.: «Hoş bulduk» – ответ на приветствие «Hoşgeldin», означающее «Добро пожаловать»).

– Прости. Добро пожаловать, – говорю и отхожу в сторону, приглашая гостя в мои скромные «апартаменты». А сама думаю, что Джан забыл у меня в такое время? Вроде виделись на работе. После того случая на пляже мы держимся друг от друга на расстоянии. Нет прежних задушевных разговоров, нет той дружбы, которая начала зарождаться между нами. Просто сухие отношения подчиненной и ее босса.

И вот он здесь.

Стою и наблюдаю за тем, как он нагло берет одну книгу за другой, читает, что написано на обложке, перелистывает несколько страниц и кладёт на место. Не спешу закрывать дверь.

– Не знал, что ты учишь финский язык. Зачем он тебе?

– Просто интересно, – бесстрастно отвечаю, при этом приглаживая свои волосы. – Надо же чем-то занимать себя. Там не только финский.

– Да, я вижу немецкие книги.

– Зачем ты пришел? – в лоб спрашиваю я.

– Поговорить.

– Что мешало сделать это в кафе?

– Ты избегаешь меня.

– Я?! Я избегаю?

– Да, Хлоя. Ты. – Облизывает губы. – Избегаешь.

Мы замолкаем, глядя друг на друга. Это похоже на продолжение спора глазами – кто кого переглядит тот и прав.

Я провожу рукой по волосам, явно рассерженная.

– Послушай, Джан…

– Нет, это ты меня послушай, – перебивает он, затем подходит к двери и захлопывает ее. – Ты врываешься в мою жизнь, как глоток свежего воздуха, изменив мою судьбу. Заставляешь меня вспомнить, что такое чувства, после того, как я… потерял любимую. Поверь, у меня ушли годы, чтобы прийти в себя. Я не собирался заводить новые отношения, но тут появилась ты, Хлоя. Возникла из ниоткуда такая чистая и светлая, вдобавок очень ранимая. Я не знаю, что случилось с твоей семьей и почему ты не хочешь принять мою заботу, но смею предположить, что твоё сердце страдает от боли. Так ведь? – Джан делает шаг ко мне, но я отступаю. – Где твой ребенок? Ребенок, фотография которого стоит на заставке твоего телефона. Где он? Что с ним стало? Что стало с его отцом? Думаешь, я слепой?

– Я не намерена исповедоваться. Ты не думал, что у меня могут быть причины сторониться людей?

– Поэтому ты отталкиваешь меня?

– Нет, не поэтому.

– А почему? Не доверяешь мне? Согласен, мы мало знаем друг друга, но что мешает нам это сделать?

– Не трогай мое прошлое, хорошо? – наставительным тоном говорю я. Этот разговор заходит в дурные зыбучие пески, и я начинаю нервничать. – Я приехала в этот город, чтобы строить карьеру, ясно? Я не хочу, чтобы кто-то, даже ты, лез в мою жизнь.

– Даже я… – повторяет он с нажимом. – Значит ли это, что ты меня выделяешь?

– Я не…

Вдруг Джан выставляет руки вперед, делая жест будто сдается.

– Хорошо. Я согласен не затрагивать твое прошлое. Но позволь хотя бы быть рядом.

Не верю я больше в то, что посторонний человек может хорошо относиться ко мне. Сначала создает иллюзию счастливой жизни, а потом сам же ее уничтожает. Я никогда не перестану сравнивать мужчин с Ремзи. Он был моим идеалом, подарил волшебство, наполнил светом и теплом мое сердце. Я жила в сказке, ничего не подозревая. Даже представить себе не могла, что за красивым, милым и влюблённым лицом может скрываться бездушное чудовище.

Это не значит, что Джан такой же, но мне трудно, очень трудно принять его заботу.

– Джан, – смягчаю тон, – ты и так рядом. Ты дал мне работу, нашел жилье и поддерживаешь в трудные минуты. Ты помогаешь мне выстоять. Не проси большего, умоляю.

Он отворачивается в сторону, словно пытается справиться с эмоциями. Прячет руки в карманах джинсов, желая таким образом скрыть свои душевные переживания.

Ежась, обнимая себя руками, подхожу к нему, смотрю на спину и широкие плечи, обтянутые белой тканью рубашки. Внутри меня что-то ломается и появляется желание прикоснуться к мужчине. Не отдавая себе отчёта, дотрагиваюсь до него, заставляя развернуться. Наши лица оказываются на опасном расстоянии. На пару долгих секунд мы замираем где-то между разговором и поцелуем, представляя собой увертюру, которая никак не перейдет к действию. Этот шаг должна сделать именно я. Зачем? А затем, что я истосковалась по мужской ласке. И этот мысленный ответ еще сильнее толкает меня к нему.

Становлюсь на цыпочки, беру его колючий подбородок в ладони и целую. Одной рукой он касается моей талии. По телу пробегает дрожь, когда кончики пальцев другой руки проходят по моим волосам. Почти неощутимо, как ночной ветер.

– Хлоя, – выдыхает он страстно.

– Ничего не говори, – велю я, расстегивая пуговицу за пуговицей на его рубашке. Что мной управляет, не знаю, но остановиться не могу. Я хочу этого мужчину здесь и сейчас. Сопротивляться больше не в силах.

Мы падаем на кровать. Джан покрывает мое тело жадными поцелуями. Чувствую запах его кожи, чувствую, как бьется и трепещет его сердце. Желание поднимается во мне волной. Его губы теплые и мягкие. Он так бережно обращается со мной. Забывая обо всем на свете, отдаюсь ему без остатка. А потом мы лежим, прижавшись телами друг к другу, и молчим.