К нам спускается Петька. Лицо в крови, губы разбиты.
- Где моя дочь? - спрашивает он, сжимая кулаки. Недобро смотрит на Инквизитора. - Это вы ее забрали?! Вы?!
- Твоя дочь - Левиафан, дозорный, - отвечает серый. - Это было ее предназначение. Так что смирись. Она все равно не смогла бы стать человеком и, если бы Сумрак ее не инициировал, то вскоре бы умерла от какой-нибудь лейкемии. Не мы создали этот поистине загадочный мир, увы. Не мы придумали законы мироздания. Ладно, на этой лирической ноте закончим беседу. Готовьтесь. Вам многое предстоит объяснить.
Портал бесшумно захлопывается, и я обессилено прислоняюсь спиной к лифту.
- И что с нами будет? - спрашиваю.
- В лучшем случае, реморализация и очень долгий отпуск, - отвечает старик. В голосе ни капли сожаления. - На самом деле, мы ничего страшного не совершили. Всего лишь присутствовали при вылуплении Левиафана. Такое на моей памяти случалось лишь однажды.
- Это дракон? - спрашиваю я.
- А кто ж его знает? - усмехается тот, чье сумеречное имя Тезур. - Толком-то никто не видел. Некая форма жизни, обитающая в Сумраке. Если Сумрак представить в виде океана, то их, наверное, можно считать... морскими черепахами-одиночками. И яйцо, соответственно, откладывают одно. Наш мир для них - всего лишь пригодный для размножения пляж. Так-то.
- А жить все интереснее и интереснее, - вздыхаю я, косясь на Петьку. И тут у меня случается истерика. Все напряжение последних часов выплескивается неудержимым, рвущимся наружу смехом. Слезы текут по щекам, скулы сводит тупой болью, но я продолжаю смеяться. На меня смотрят, как на сумасшедшего, а мне все равно. Пусть смотрят. Я имею право свихнуться...
На улице нас встречают те самые гости, которых ждал шеф,- группа из пяти Высших Иных, среди них двое Светлых, двое Темных и инквизитор. Все напряжены.
Кто-то трогает меня за локоть. Оборачиваюсь.
- Не спеши, дозорный, - Гориллыч говорит едва слышно. - Тезур просил передать, чтобы вы ни в коем случае не допускали инициировать себя. А то все будет напрасно...
- Что будет напрасно? - не понимаю я.
- Дар Левиафана, - одними губами шепчет Гарик. Опасливо косится на Высших. - Тезур потратил самый мощный свой артефакт, чтобы о нем никто не узнал раньше времени. Просто ждите своего часа...
И он уходит. Я смотрю на Петьку, на Высших гостей, на что-то втолковывающего им Модеста, и вдруг четко понимаю: все это когда-то уже было, тысячу лет назад. Этот сценарий писался задолго до того, как появился город, задолго до нашего рождения. История повторяется. И не был ли, случаем, ее героем сам Тезур? Что ж, поживем - увидим.
<p>
</p>
