– Заснул, журавчик?
– Да. Мне даже сон присниться успел.
– И что же за сон такой?
Поль смутился. – Будто медведь меня от змеи спас. Из болота вытащил и вылизывал, но я точно не уверен.
– Почему же не уверен? Всё так и есть.
Поль обернулся к старушке. – Странно вы как говорите, баба Лиза.
– Может и странно, да правду.
– А ещё, – вспомнил Поль. – Снилось будто голос сверху повторял: «Галина Александровна. Галина Александровна».
– Ну, то тебе не приснилось. Это я, пока не поняла что тебя укачало, спрашивала про Галину Александровну. Хотела узнать как она там.
– Хорошо. Ругает иногда нас. А так всё больше на Карпуху сердится. Говорит, что этот безумный старик Сашу загубит своими проделками.
– Что же он такое выделывает?
– Да всякое. Но я то знаю, это Саша его подбивает. То на свинье покататься хочет, то на быке, а Карпухе интересно с ней возиться. Вот он и соглашается.
Баба Лиза засмеялась. – Галина Александровна за своей серьёзностью не видит в этом старике ребёнка. Но то, что она за Сашу переживает, это правильно. Слушайтесь её. На острове окромя неё нет у вас родного человека.
Лесное озеро объезжали стороной, так как берега его были топкими на добрую сотню метров. Снова начинался подъём. Это чувствовалось по всё более сухому лесу. Становился слышимым тонкий голосочек ручейка с мелодичным журчанием бегущего по лесу.
– Медведь, – крикнула баба Лиза охотнику, – на звук иди.
Медведь кивнул, и кони пошли в сторону густых зарослей орешника. Процессия спешилась и взяла правее, высматривая ручей. Обнаружив бегущий вниз ручеёк Медведь, держа своего коня под уздцы, а другой рукой держа руку Саши, зашёл в заросли используя ручей как тропинку. Баба Лиза и Поль шли следом. Ручей сбегал сверху. Спустя двадцать минут ходьбы по ледяной воде и скользким камням, поднимаясь, пусть и отлого, но всё выше и выше, компания вышла на поляну. В её противоположной стороне стоял дом. Из дома вышел мужчина с ружьём наперевес.
– Фёдор, мы это! – Крикнула, махая рукой, баба Лиза.
Встречающий опустил ружьё, и дождавшись когда те подъедут, взял поводья коней и привязал их к столбу крыльца.
– Проходите в дом скорее. Жду вас. Еда на столе.
Путники скинули одежды и усталые расселись по скамейкам стоящим по обе стороны длинного стола. На столе, кажется, были все дары леса и моря.
– Радушный ты хозяин, Фёдор. Есть не переесть. Как ты так наготовил всего? Никак домовые тебе помогали? – Баба Лиза, отведав всего по чуть-чуть, сидела, довольно посматривая на свою компанию жадно поедающую всё выставленное на стол.
– Да кабы сам, – усмехнулся Фёдор. – Наловить да настрелять, то моя забота, а готовить мне дочурка помогает.
– Снова в лес убежала? – Негромко спросила баба Лиза Фёдора.
– В лес. – Утвердительно ответил старик. – Не любит она на людях показываться. Ходит по лесам. Корешки собирает да с животными нянчится. – Старик подался к Лизавете и продолжал совсем шёпотом. – Прознала она как Сашенька наша медведицу осадила. Перепугалась. Да только зря. Сама то, чем другая? – Старик посмотрел по сторонам убедиться, что их не слушают. – Пошла на поиски ентой медведицы. Как думаешь, признает зверь её, али нет?
– Признает. Животное не обманешь. Чуют они более нашего. – Лизавета посмотрела на Сашу, и перевела взгляд на Фёдора.
Тот облегчённо вздохнул. – Вот и хорошо.
Пора было ложиться спать. Мужчинам хозяин дома постелил на полу, бросив для мягкости и тепла, тулупы. Женщинам постелил на койках.
Уставшие с дороги путники заснули быстро и не слышали выстрелов и воя волков. Только Фёдор не спал и отмечал для себя насколько меньше становиться волчье племя. Он сделал вывод, что и третья стая теперь рассеяна, и волкам понадобиться время, чтобы сбиться в новую.
Ночь прошла почти с негаснущим солнцем, а потому, могло показаться, что восход начался не успев закончиться закат. Дом проснулся. Завтрак кашей с печи прошёл под пение птиц в орешнике да ржание коней.
– Дядя Фёдор, вы с нами едете? – Саша хитро щурилась наперёд зная ответ.
– А как вам без меня? Дорогу только я и знаю. Ещё баба Лизавета знала, да позабыла небось.
– Что ты такое говоришь? Старый ты пень! – Баба Лиза шутливо сердилась.
– Ладно тебе, Лизавета. Может я запамятовал, помнишь ты али нет. – Фёдор улыбался довольный своими шутками.
– Вот то-то же, что запамятовал. А вот я помню как плутал ты у северного берега. И ещё кое-что помню, да ушей много здесь.
Конь Фёдора, вороной масти по кличке Пегас гулял по поляне пощипывая траву. Прихватив и закинув заплечный мешок за спину Фёдор скомандовал всем в путь да спохватился, и махнув Полю с Сашей рукой, повёл их к двум соснам, меж которых лежало несколько камней. Там то и бил ключ дававший жизнь звонкоголосому ручью. На одном из камней стояла металлическая кружка.
– Ребятки, – обратился Фёдор к детям, – испейте на дорожку. Только аккуратно. Студёная вода.
Входили в заросли орешника с противоположной стороны от того места где ранее вечером вышли на поляну. Метров через сто густые заросли сменились сосновым лесом.
Солнце поднималось не спеша, дугой обходя небосвод. Поль в таких случаях шутливо говорил: «Солнце слоняется по небу». Вот и сейчас солнце слонялось, всяческими уловками удлиняя день. Стояла хорошая летняя погода. Ни ветра, ни облачка, что бывает редко в этих краях. И ключевая вода, пусть даже чрезмерно ледяная, оказалась кстати. Поль и Саша сняли свои куртки и положили их в сумки притороченные к сёдлам.
