В здании школы было непривычно тихо. Почти весь штаб отправился буквально несколько часов назад в Аргентан, поближе к фокусу событий. Уже закипающий от эмоций Вальтер ворвался в свой кабинет, в котором застал генерала Бамлера, работавшего с картой, адъютант наносил на нее последние сведения. При виде ворвавшегося в кабинет фельдмаршала, адъютант сумел как-то незаметно испариться, оставив Рудольфа Бамлера выдерживать праведный гнев фельдмаршала в гордом одиночестве.

– Что тут происходит? Где Мэкер? Докладывайте, генерал! – почти проорал Модель.

– В четыре утра 22 сентября произошла высадка воздушного десанта на планерах в районах пляжей Нормандии на участках от Гавра до Канн. Патрульные и охранные отряды вступили с десантниками в бой, но было выброшено около пяти тысяч человек с легким вооружением и минометами, поэтому сразу же сбить этот десант не представлялось возможным. В пять часов утра я принял командование над частями группы армий и отдал приказ о вводе в бой мобильных резервов.

– На каком основании, генерал? Я ведь не оставлял вас своим заместителем? Я оставил четкие указания о том, что надо делать для отражения вражеского десанта. Продолжайте!

– Вы вообще не оставили заместителя своим приказом перед тем как отправиться в двухдневный отпуск. Я оценил ситуацию как критическую и перебросил танковую дивизию СС «Викинг» в район Канн, в девять часов утра началась высадка морского десанта в районе Булони, мы оценили это как отвлекающий маневр, высадка там не сопровождалась воздушным десантом. В одиннадцать началась высадка основного десанта на четырех пляжах в Нормандии.

– Почему вы не выполнили мой приказ и не отправили «Викинг» в Булонь? Я отдавал такой приказ, и по телефону подтвердил его, генерал?

– Я оценил высадку в Булони как отвлекающую, основной удар противник должен был нанести в Нормандии. Причем в районе Гавра. Именно тут авиация противника наносила самые мощные удары по нашим береговым укреплениям. Благодаря тому, что резервы были вовремя подтянуты, удалось локализовать усилия противника. В шесть часов вечера отвлекающий десант у Булони был ликвидирован полицейскими охранными батальонами при поддержке двух батальонов Ваффен СС. Всего там высадилось около батальона морской пехоты, мы насчитали около трехсот убитых и раненных десантников, сто шестнадцать лайми взяты в плен. По нашим данным, в Нормандии высаживаются не только британские, канадские, но и американские войска. За первые сутки боев потери противника составляют более пяти тысяч человек, противник контролирует четыре небольших участка на побережье, пока что не имеет возможности продвигаться вглубь страны. Мы готовим контратаку силой дивизии «Викинг», последовательно, сворачивая плацдарм за плацдармом. 7-я армия Дольмана переброшена в район Шербура, у Фридриха есть только учебная танковая дивизия на французских трофеях[36], его главная задача – контратаками сдерживать противника, не давать расширить плацдарм. Основной контрудар мы планируем нанести именно «Викингом», этой дивизии мы придаем мобильные части 15-й армии.

– Это все?

– Так точно, господин фельдмаршал.

– Генерал, я отстраняю вас от руководства и отправляю под арест за невыполнение приказов командира. Трибунал разберется. И где, черт возьми, Рудольф? – Модель уже почти что орал. Но Бамлер был абсолютно спокоен, разве что немного побелел.

– Ваш адъютант арестован мною, потому что пытался помешать мне приступить к командованию и настаивал на отправке резервов к Булони. А вот отправляться под арест я лично не собираюсь.

– Вот как? Объяснитесь, извольте! – на удивление Модель сбавил обороты и сказал эту фразу почти что спокойным голосом.

– Вальтер, вы ведь в курсе, что я руководил Абвером, так вот, мне известно, что вы, как и ваши коллеги-заговорщики, приняли решение об устранении одного человека. Не будем называть имен. И о плане «Персивальд» мне известно тоже. Вот только этот план очень непопулярен в армии, вы в курсе?

– Продолжайте…

– Неужели вы думаете, что после газовых атак на Дюссельдорф, Дортмунд и Бремен кто-то в здравом уме и трезвом рассудке будет идти на какие-то соглашения с британцами? Вы знаете, что в ночь с 21 на 22 сентября германская авиация смогла отбить воздушную атаку Гамбурга? Островитяне потеряли более двухсот самолетов. Считаем, что благодаря этому воздушные удары по нашему валу были не такими эффективными[37]. Гамбургская катастрофа британских ВВС стала результатом удачных действий нашей разведки. А Мильх сумел организовать ту ловушку, в которую и попали лимонники.

– И что из этого?

– Я представляю тех военных и политиков, которые считают, что наш единственный выход – в срочном заключении мира на Востоке. Даже сепаратного.

– Вы согласны лечь под большевиков?

– А что, лучше под Лондонского Борова? В нашем случае Германия останется единым государством, хотя русским что-то придется уступить. Бриты планируют разделить нашу страну на четыре-пять государств, сначала представив это как оккупационные зоны, а потом реформировав их в маленькие, зависимые от островитян государства. Без армии и флота.

– У вас не точные данные, генерал, нам дают гарантии сохранения Восточного фронта и всех вооруженных сил…

– Пока оккупационные войска англосаксов не займут как можно большую территорию, а потом всех отправят в концлагеря. Мы в курсе истинных планов лаймов.

– Вот как? И какими силами располагают ваши сторонники?

– Намного более серьезными, нежели у вас, фельдмаршал. Нам известно все, или почти все. Так что извините, но под трибунал вам отправить меня не получиться.

– И что вы предлагаете мне, генерал?

– Вы присоединяетесь к нашей группе. Сейчас вам ничего делать не надо. Судьба десанта в Нормандии уже почти что решена.

– Вы так уверены, что Гранд Флит не помешает нашим танкам столкнуть десант в море?

– Дениц уже вывел в Канал свои подводные силы – все субмарины, которые он уже месяц не отправлял в Атлантику. У Гранд Флита будет чем заняться, а Мильх заканчивает переброску своих ребят, так что авиации лаймов будет тоже не слишком комфортно.

– Хм… и что будет, если я не соглашусь? – совершенно спокойно спросил Модель.

– Я оставлю вас наедине с вашим Вальтером ППК. – так же спокойно ответил Бамлер. И добавил через пару секунд, выдержав небольшую паузу:

– Я не сомневаюсь в том, что вы настоящий офицер и человек чести, поэтому считаю, что ваш военный талант еще понадобиться Великой Германии. Проиграть русским, это небольшой урон для нашей военной чести[38]. А вот сдаться англосаксам, которых мы постоянно били, это… Это ниже низкого… У вас три минуты, Вальтер, простите, больше времени для принятия правильного решения я вам дать не могу.

– Мне не нужно трех минут, генерал. Я с вами.

Говорили правду: Модель умел мгновенно принимать правильные решения и тут же претворял их в жизнь, так что слава одного из лучших полководцев Третьего Рейха была вполне заслуженной.

Линкор «Смутер»[39]

29 сентября 1943 года

Генерал Эйзенхауэр поднялся на борт линкора в сумрачном настроении. Высадка десанта в Нормандии готовилась в авральном режиме. В августе в Британию были переброшены две американские дивизии, в самом начале сентября еще две. Они, вместе с британскими и канадскими дивизиями и должны были составить ударную силу десанта. На острове формировалась и Первая танковая армия, которую надо было перебросить на захваченный плацдарм для того, чтобы развивать наступление вглубь Франции и быстро выйти в Германию. Но дебют операции оказался неудачным, потеряв в первый день боев более семи тысяч человек при высадке на пляжи, за последующую неделю боев удалось перекинуть на плацдармы чуть более сорока тысяч человек, большинство из которых были за пять дней боев уничтожены. И это вместо запланированных трехсот тысяч! Несмотря ни на что, гунны не стали сдаваться, а очень умело и эффективно сопротивлялись, нанося постоянные контрудары, не давая возможности расширить плацдарма флот так и не сумел прийти на помощь в критический момент битвы. Удалось вывезти не более трех тысяч солдат и офицеров, весь воздушный десант (две воздушно-десантные дивизии) был уничтожен в первые два дня боев. Это была катастрофа. После короткого приветствия генерал Эйзенхауэр заперся в предоставленной ему каюте. А через десять минут оттуда раздался выстрел. Взломав каюту, британцы нашли в кармане генерала записку: «Наша высадка в районе Шербур – Гавр не привела к удержанию плацдарма, и я отвёл войска. Мое решение атаковать в это время и в этом месте было основано на той информации, которой я располагал. Войска, авиация и флот сделали всё, что храбрость и верность долгу могли свершить. Если кто-то виновен в неудаче этой попытки, то это только я».[40]