“Флоксы – после “всего” – так называется великое маленькое стихотворение, написанное Геннадием Айги в 1982 году в память Пауля Целана; вот как оно звучит:
Тексты Айги – подобно предсказаниям или заклинаниям – после их окончания еще долго не кончаются; они устанавливают молчание и в нем говорят дальше, голосом – и на языке – читателя. Так тоже вершится поэзия.
* * *
То, что Айги дает нам для чтения, он дает нам – и мы поняли это – не для мгновенного понимания; он просто дает это нам… его слово, его стихотворение – это абсолютный дар, а дар есть вопрос, который самодостаточен, как бы бесплатный дар, непрошеный и без причины… за который никогда не рассчитаться.
Как на это реагировать? Что с этим делать?
Такому дару можно соответствовать лишь в том случае, если принять его, в его безусловности, без всяких условий, не стремиться ни возражать, ни оправдывать, ни объяснять.
Принятие дара есть единственное истинное оправдание его; и принять его – это значит восхвалить его; восхвалить его – это значит сказать дающему Спасибо.
феликс филипп ингольд
провинция живых
1978–1979
теперь всегда снега
как снег Господь что есть
и есть что есть снега
когда душа что есть
снега душа и свет
а все вот лишь о том
что те как смерть что есть
что как они и есть
признать что есть и вот
средь света тьма и есть
когда опять снега
О-Бог-Опять-Снега
как может быть что есть
а на поверку нет
как трупы есть и нет
о есть Муляж-Страна
вопроса нет что есть
когда Народ глагол
который значит нет
а что такое есть
при чем тут это есть
и Лик такой Муляж
что будто только есть
страна что Тьма-и-Лик
а есть одно что есть
когда их сразу нет
– о Бог опять снега! —
их нет как есть одно
лишь Мертвизна-Страна
есть так что есть и нет
и только этим есть
но есть что только есть
есть вихрь как чудом в миг
нет Мертвости-Страны
о Бог опять снега
душа снега и свет
а будь что есть их нет
снега мой друг снега
душа и свет и снег
|1978|
сон: горы – все дальше от кахиба[1]
долго двигаясь
будто – закат!.. —
эти горы душа
строит так: задохнуться!
из себя ли такие
тайники помещает в ущельях
и – взбираясь – в жилищах:
скажешь: трогает душу своя же душа! —
из того же – шумы ли? движенья ли смутные? —
бедных – где-то – тепло?.. —
люди-души – своей же души! —
к лицам (вздрагивая так: разрываясь!)
прикасаться… – родней?.. – не бывать
|1978|
в ветр
1.
это вещи его и в вещах так тепло
и тепло – его шаг
и от дома его в этом мире тепло
и тепло от него
хорошо от деревьев его и уютно от трав
словно вместе сияя одним
(а как счастье мелькало мое: дуновенье ведь
было такое
средь вещей как в дому)
2.
я как будто в муке а ведь так хорошо
в этом холоде странно-уютно
я полою одежды укрыт в этом мире
в ожидании легком
это счастье мое как за вьюшкою здесь
и буран за селом
я не знаю других (о священно-народный
словно мама народ)
3.
а теперь ведь пора (я не знаю других)
и буран среди дров как душа
да шаги как тепло а его разве нет
и любое лицо словно ветр чтоб укрыть
и страдания свет навсегда по краям
создавая ту родину в мир
(и все так же – как шорох! и место его
там где нет своего из души)
|1978|
теперь уже проходит жизнь
да: люблю я (шорох
утром – в сон слепя):
словно кровь на глянце
(что же делать мне)
там где ты живешь —
словно кровь такая (запустенье в комнате)
а молчишь ты зорко
(кровь – дитятей-спутницей)
а ведь пусто вдруг —
да: люблю (а знаешь:
так вот как средь сора:
лишь на то уже —
“все же дорога́ мне хоть бы и такая”
говорю о днях) —
(да слепит тобой
слабо и серьезно)!.. —
(да тепло такое
как – “такой-то был”)
|1978|
другу – о где-то-жасминах