Всего лишь с полминуты прошло, как мать с закрытыми глазами внятно произнесла:

– Чувствую в себе силы необъяснимые и неодолимые, они постепенно растекаются по всему телу, по рукам и по ногам до кончиков ногтей. По-моему, я буду продолжать жить просто из любопытства.

Она сдвинула больничное одеяло в сторону, спустила ноги на пол палаты и сделала попытку встать с кровати на ноги.

– Помоги-ка мне, Настюша, подняться на ноги, хорошенько падать я и сама могу, – пошутила она.

Ей помог Константин, и она совершила при поддержке первые три шага, затем мать Анастасии вернулась к своей больничной койке, осторожно села, поправила свою розовую хлопчатобумажную ночную рубашку и забралась под одеяло, откуда осветила палату своей радостной улыбкой.

Константин вновь принялся добавлять ей оздоровительной энергии.

В это время в приоткрытую белую высокую дверь палаты старшая медсестра отделения негромко мелодично пропела:

– Молодые люди, вам пора на выход.

Анастасия поцеловала мать на прощание, Константин пожелал пациентке дальнейшего успешного полного восстановления сил и здоровья.

Они вышли из палаты в коридор, где их поджидал хирург со своим ассистентом. В изящных карманчиках находились импортные блокнотики, градусники и стетоскопы.

После взаимных приветствий высокий хирург доверительно сообщил:

– Рад поздравить вас, молодые люди, с благополучным исходом прошедшей успешно хирургической операции.

– И мы тоже рады поздравить вас с этим же, – улыбнулась Анастасия.

– Перед началом данного хирургического вмешательства у нас имелись некоторые сомнения, обоснованные результатами анализов и историей болезни пациентки, в благополучном исходе, – признался ассистент.

– Но ваша мама каким-то непонятным странным образом хорошо собралась, и её тело напоминало собой тело здорового молодого новобранца.

– Произошло чудо, – добавил с удивлением низкорослый ассистент.

– Мы будем надеяться, что ваша мама уже завтра сделает свои первые шаги своими ногами после операции, – откровенно выразил хирург мечты.

– Так она только что уже сделала первые шаги, – сообщила Анастасия.

У хирурга самопроизвольно поднялась голова над плечами и открылся от удивления рот, обнажая ровные белые чистые зубы. Он несколько опешил от такого поразительного для него известия.

– Это здорово, это грандиозно, – вытаращил свои глаза ассистент, которые и так выступали у него вперёд, как у золотой рыбки.

– Я, знаете ли, – у хирурга поднялись чёрные дугообразные мохнатые брови, – доложил о чудесном преображении пациентки главному врачу нашей клиники, и он поделился со мной, что припоминает один подобный случай, происшедший в процессе его длительной врачебной практике.

– Тут дело… – начала было радушно улыбающаяся докторам Анастасия, но резко оборвала свою фразу и умолкла из-за того, что Константин жёстко и крепко сжал её нежную тонкую руку своей крупной ладонью правой руки.

– Тут дело, – продолжил Константин, пристально глядя на возлюбленную, – скорее всего, в положении планет и звёзд или во вспышке на Солнце, или в климате.

– Вот как раз о климате главный врач нашей районной больницы и просил передать непосредственно родственникам интересной пациентки – то есть вам. Исходя из своего опыта, он считает, что комплекс её заболеваний неразрывно связан с нашим чрезвычайно влажным климатом. Если вы помните, ведь ещё наш великий поэт Александр Сергеевич Пушкин говорил о данной местности…

Незапланированной произошедшей внезапной заминкой срочно воспользовался внимательный, вездесущий и эрудированный ассистент, который мило улыбнулся и процитировал классика:

– Приют убогого чухонца.

– Главврач нашей районной больницы именно поэтому настоятельно рекомендовал пациентке сменить место жительства на среднюю полосу России или Поволжье.

– Она как раз родом из Саратовской губернии, – вспомнила Анастасия.

– Тем более, – оживился хирург, и у него вновь приподнялись мохнатые брови, – пациентке там стало бы значительно комфортнее, особенно в сельской местности, где чётко властвует континентальный климат.

– Благодарим вас от всей души, от всего сердца за заботу, за всё, что вы сделали для моей мамы, за ваши ценные рекомендации, которыми мы скорее всего воспользуемся, так как у мамы уже года два назад появилось желание переехать на историческую родину, поближе к могилам предков.

– Это правильное, логичное и естественное желание, исполнение которого обязательно поможет в деле реабилитации и выздоровления вашей мамы, – закончил удивлённый хирург и кивнул головой в знак прощания.

– До свидания, мы вам очень признательны, – произнёс Константин.

Когда молодые люди вышли из тёплого здания больницы на свежую прохладу улицы, Анастасия спросила своего спутника вполголоса:

– Почему ты воздержался от того, чтобы сказать им полную правду?

– О чём же, милая моя Настенька, я должен был бы оповестить данных мутных государственных хирургов, связанных с нечистью?

– Что это именно ты подготовил мою драгоценную маму к так хорошо прошедшей операции, о которой специалисты-хирурги предварительно имели совсем иное мнение.

– Видишь ли, дорогая Настенька, да будет тебе известно: самолечение в нашей многострадальной стране запрещено законодательно.

– И что из этого следует?

– Пойми правильно, чтобы оказывать медицинскую помощь другим людям в нашей обильной и бескрайней стране, надо иметь по меньшей мере медицинский диплом или лицензию.

– Но ведь всё прошло с мамой совершенно успешно, всё в порядке.

– Доктора смогут придумать целый ряд различных осложнений, которые с удовольствием спишут на того, кто самовольно вмешался в их медикаментозный процесс, даже если процесс неуклонно шёл к летальному исходу.

– Какое-то у тебя странное отношение к нашим любимым лечащим врачам, на которых уповает вся страна в тяжёлые дни заболеваний и невзгод.

– Реалистичнее данного отношения мне пока придумать не пришлось.

– Твой голос действительно ли беспристрастно отражает насущное положение дел?

– Вот то, что замечательные доктора, страдая манией величия и якшаясь с нечистью, сказали о смене климата для твоей драгоценной мамули, как предполагаю, это заслуживает престольное должное внимание.

– Хоть в чём-то ты, Костя, с ними, наконец, оказался согласен.

– Организм твоей матери, похоже, не окончательно адаптировался к смене широты, при смене долготы процесс адаптации протекает мягче.

– Значит, действительно лучше возвратиться в родные края пращуров.

– Конечно, только на будущее пойми, пожалуйста, меня правильно: я не занимаюсь лечением, но имею право заниматься диагностикой и коррекцией.

– Предполагаю, можно именно это и сказать хирургу и его ассистенту.

– Сказать, конечно, можно, но в какую сторону повернётся полученная ими информация, никто и никогда ни мне, ни тебе не скажет однозначно.

– Что, Костя, неужели всё так сложно и серьёзно в делах медицинских?

– Милая Настенька, при не столь далёком зубодробительном режиме целителей и знахарей просто уничтожали, в том числе в ГУЛАГе.

– Сейчас же у нас, ты и сам знаешь, настали времена совершенно иные.

– Да, по календарному летоисчислению, однако и сейчас эта целительская братия всё ещё шатается по тюрьмам да по ссылкам.

– Неужели и сейчас к целителям и знахарям применяют репрессии?

– Я лично знал одного мужчину, который, будучи в ссылке за оказание медицинских услуг, помогал людям по их настойчивым просьбам.

– И что с отзывчивым человеком могло произойти?

– Кто-то капнул на его добрую благожелательность и чуткость, и ему по решению суда продлили срок на несколько лет в ином поселении.

– Сурово он заплатил за свою сердечность и желание помочь ближним.

– Точно так. И у меня, Настенька, как-то раньше времени отсутствует желание в суде доказывать свою невиновность и добрые намерения.