– Ты что, мам! Это мой ненормальный одноклассник! Живет в доме напротив! – Я замахала руками от негодования. Нет, фигурка у Барсикова просто топ, но чтобы он мне нравился? Упаси Господи!

Маме почему-то стало смешно, и она попыталась выведать у меня информацию про него, но я ограничилась веской фразой «он просто местный идиот».

– Мы с твоим папой тоже сначала друг друга невзлюбили, – вспомнила мама.

– Что значит – тоже? – подозрительно спросила я.

Она положила ладонь под щеку и вздохнула, с улыбкой глядя в стену.

– Когда мы познакомились, он жутко меня раздражал. Казался наглым и высокомерным. У него уже была своя машина, знаешь, такая, с низкой подвеской. И он всюду рассекал на ней, громко включив музыку. А еще у него была спортивная куртка, как у Михаэля Шумахера. Все девчонки за ним бегали, а он такой гордый был. Ни с кем не встречался. Волк-одиночка. – Мама почему-то рассмеялась, явно припомнив какой-то смешной случай.

– А с тобой почему стал встречаться? – с интересом спросила я. Раньше мы про это не говорили. После смерти папы мама долгое время не могла говорить о нем без слез.

– Потому что я его послала, – звонко рассмеялась мама. – Единственная из всех. Вот он меня и запомнил. Знаешь, Полинкин, с доступными девушками мужчины веселятся, а с недоступными – остаются. Чувствуют себя завоевателями, покорившими Эверест.

Теперь уже засмеялась я.

Идиллию прервало появление Андрея. Мама услышала, как в замке поворачивается ключ, и побежала встречать отчима. А я подумала, какая она для него? Доступная или недоступная? Почему мама так сильно хочет ему угодить? Почему делает все, что он говорит, а не слушает себя? Неужели она вела себя так и с папой?

Следующие полчаса пришлось провести с мамой и отчимом за столом. Андрею нравилось играть в семью, но меня это раздражало. Мы – чужие люди, и я терплю его только ради мамы.

– Дана, ты просто чудо, мне так с тобой повезло, – в конце ужина сказал он, и мама засветилась как солнце.

– А мне с тобой, мой хороший.

Я едва не закатила глаза. От необходимости и дальше слушать их воркование меня освободил звонок на телефон Андрея. Он глянул на экран и нахмурился, но ответил на звонок.

– Что случилось? – спросил он, вставая из-за стола. – Что ты сказала? Гонки? Полиция? Да, понял. Приеду, адрес диктуй. И скажи мне – как ты это допустила, Регина? Ты уверена, что хорошая мать? Не кричи. Не кричи, я сказал!

Его голос звучал зло, и мы с мамой переглянулись, ничего не понимая. Андрей скрылся в спальне, и мама пошла за ним. Какое-то время они разговаривали, и отчим пару раз повысил голос – не на маму, а на какую-то Регину, которая снова стала ему звонить.

Мама вернулась на кухню сама не своя.

– А что случилось? – шепотом спросила я.

– Сын Андрея участвовал в каких-то нелегальных гонках, и их поймали, – тоже шепотом ответила мама.

У меня округлились глаза.

– Гонках?.. А сколько ему лет-то?

– Твой ровесник, тоже ходит в одиннадцатый класс.

О том, что у Андрея есть дети, я знала, но никогда не интересовалась, сколько им лет. А сейчас подумала – оказывается, у меня есть сводный брат, которому тоже семнадцать… Моя романтичная натура представила, что было бы, если бы мы познакомились. В книжках и сериалах сводные брат и сестра просто обязаны влюбиться друг в друга и наперекор всему быть вместе! Но я не уверена, что в жизни это возможно…

Андрей вылетел из квартиры, и мы остались вдвоем с мамой. Я вымыла посуду, посидела в чате с подружками из родного города и решила пойти спать. Но перед сном все же отодвинула штору и заглянула в окна Барса. В них снова было темно. Почему в них никогда не горит свет? Его родители допоздна работают, что ли?

Утром по традиции я едва разлепила глаза, хотя учеба начиналась со второго урока. Андрея уже не было дома. Мама сказала, что он приехал поздно и очень злой и сегодня уехал рано, поэтому в школу мне нужно будет добраться самой.

– Я тебе такси вызову, – предложила она, а я отказалась – посмотрела на часы и поняла, что успею дойти. Я не опоздала. Ворвалась в класс по физике на втором этаже ровно за пять минут до начала. Поздоровалась с девчонками, которые тут же посвятили меня в местные сплетни о том, кто встречается, а кто расстался. А со звонком я села за свое место. Барсикова в классе не было – наверное, решил прогулять.

Вошла физичка – высокая подтянутая женщина с крайне унылым выражением лица и пучком на голове. Как меня уже просветили, это была Атом, то есть Алена Томасовна. Увидев ее, одноклассники мигом замолчали и встали на ноги, приветствуя ее.

– Здравствуйте, садитесь, – велела она, открывая журнал и сверяясь со списком учеников. А затем начала зачитывать имена и фамилии. Ученики поднимали руку и отвечали «здесь».

– Дмитрий Барсов, – быстро дошла она до Барсикова и подняла взгляд на присутствующих. – Барсова нет, я так полагаю?

– Нет, – подтвердил его блондинистый друг.

– Зато он навсегда в наших сердцах! – выкрикнул его второй дружок.

– Молчать, – рявкнула Атом. – Разговорчики будут на переменах. Так значит, он опять за старое? Прогуливает?

– Не прогуливаю. – Вдруг распахнулась дверь. В класс развязной походкой вошел Барсов. Еще и зевал на ходу, как бегемот. Волосы растрепанные, вид сонный. Проспал, что ли?

– Явился не запылился! – воскликнула учительница. – Почему без формы?

– А вы? – вопросом на вопрос ответил он.

– А что я? – даже растерялась Атом.

– Почему вы без формы, говорю?

– А должна быть?!

– Ну да. Вам же, наверное, нравится. Как увидите меня, все время спрашиваете про форму, – снова зевнул он и положил рюкзак на парту рядом со мной.

– Хватит дерзить, Барсов. Я не твоя подружка, – рассердилась Атом.

– И слава богу, – вырвалось у него. Его дружки захихикали – явно представили что-то похабное.

– Выйди вон, – взяв себя в руки, велела учительница. – Ты мешаешь мне вести урок.

Барсова не пришлось просить дважды. Он вышел, да еще и дверью хлопнул так, что я вздрогнула от неожиданности. Алена Томасовна продолжила называть имена учеников. И, наконец, дошла до меня.

– Полина Туманова.

– Здесь!

– Ты новенькая, верно?

– Да.

Атом смерила меня внимательным взглядом, но ничего больше не сказала. Урок продолжился. Физика всегда мне нравилась, хоть я и не была особенно в ней сильна, однако Алена Томасовна вела предмет так скучно и непонятно, что в конце урока у меня в голосе все смешалось в кашу. Впрочем, не я одна была такой. Девчонки тоже ничего не понимали, но никто не парился, кроме Миланы. Ей хотелось, чтобы в аттестате стояла четверка как минимум. Она же в Питер собралась поступать. Тряслась за каждую оценку.

Следующим предметом была биология, и там его величество Барсиков все-таки присутствовал. Сидел как король, закинув ногу на ногу, и играл в телефоне. Меня он не замечал. Зато я заметила, что свои белые кроссовки он отмыл просто замечательно. Биологичка, молоденькая девушка, решила не обращать на него внимания. И просто рассказывала новую тему. Я пыталась ее слушать, но постоянно чувствовала взгляд, направленный в спину. Оказывается, на меня все время пялился Егор – тот, который с прической юного Ди Каприо. Что ему от меня нужно было, я не понимала. Он смотрел и улыбался, как будто бы ждал чего-то. Но я мысленно пожимала плечами и отворачивалась.

На большой перемене мы с девчонками пошли в столовую. Она находилась на первом этаже и была просто огромной – со столовой в моей старой школе просто не сравнить. Кроме того, каждому школьнику тут полагался обед на выбор. Обеды были запакованы в специальные контейнеры, и получить их можно было на раздаче, где по традиции стояла большая очередь. У учителей раздача была своя, и столы – тоже свои. Они находились в самом углу, и я по незнанию чуть не села за один из них. Благо что Яна оказалась рядом и утащила меня в другой конец столовой, где Аня нашла свободный столик.