— Никуда. Здесь где-то должен был быть старый рудник, но он, по-моему, заброшен.

— Что там добывали? — машинально спросил Уолли.

Однако Гарадуи этого не знал, и главной задачей, очевидно, было перейти мост. Когда они достигли пологого пандуса, ведшего на мост, вода доходила до осей повозки. Мост трясся и раскачивался, пока путники по нему переходили, но в конце концов все оказались на другом берегу — не совсем на суше, но вне пределов досягаемости потока.

И вверх, и вниз по течению, долина, похоже, сужалась, и там Река должна была течь еще быстрее.

— Думаю, именно здесь мы должны попытаться перегородить дорогу, — сказал Уолли. — И в любом случае нам скоро придется сделать остановку.

У Хонакуры посинели губы от холода, и тряска в повозке основательно его вымотала. Даже Джия и Телка, похоже, находились на грани своих возможностей, а Ннанджи и его брат тоже были не в лучшей форме. Кроме того, начинало темнеть.

— Примерно в половине лиги отсюда, милорд, есть пещера.

— Хорошо! Тогда мы с Ннанджи разберемся с мостом. Оставьте нам топоры и ломы. А вы идите и разведите костер.

Гарадуи кивнул, стуча зубами.

— Цепи тоже?

Уолли покачал головой.

— Боюсь, с лошадью справиться мне уже не удастся. Нет, в этом нет нужды, — добавил он, когда юноша попытался было предложить помощь. — Я уверен, что мы сумеем обойтись голыми руками.

— Я уверен, что ты сумеешь, милорд!

Уолли рассмеялся и хлопнул его по плечу.

— Ты хорошо послужил сегодня Богине, строитель. Сегодня я еще скажу тебе, насколько хорошо. И не беспокойся, если нас какое-то время не будет — я буду здесь на страже до темноты. Теперь иди!

Итак, Уолли и Ннанджи остались, а все остальные скрылись за деревьями. Две оставшихся лошади сердито ржали и рвались на привязи.

Уолли положил топор и лом на плечо и несколько секунд разглядывал мост. Опоры стояли парами, и наверху каждой пары лежала тяжелая перекладина. В сухую погоду, конечно, можно было просто срубить опоры, но сейчас до них было не добраться. Три длинных и массивных деревянных балки соединяли их между собой, а бревенчатый настил был привязан к ним просмоленной веревкой. Настил, похоже, был легким. Если его снять, ни одна лошадь не смогла бы перейти по мосту, но безрассудно храбрый человек мог бы пройти по одной из балок, так что их тоже нужно было сбросить вниз.

— Ну, пошли! — сказал он, шагая вперед.

— Милорд брат, — задумчиво произнес Ннанджи, — не подходящее ли это место для засады?

Конечно, оно было подходящим, если бы засада имела смысл. Тропа представляла собой грязный каньон посреди густого хвойного леса, уже погруженного в сумерки, а вскоре — и в полную темноту. Она была не слишком широка, и натянутая на уровне колен веревка почти наверняка могла бы свалить с ног лошадь, может быть, даже несколько.

— Ради всех богов! — сказал Уолли. — Да. Но зачем нужна засада, если ты уверен, что сможешь их остановить? Это глупо!

— Почему?

— Потому что, как ты сам сказал, нет чести в том, чтобы сражаться с колдунами. Это убийцы, Ннанджи! Бандиты, убийцы воинов! Я бы не стал уклоняться от поединка…

— Я знаю, что ты…

— Но я наверняка не собираюсь рисковать, если в этом нет необходимости!

— Они снова были в воде, и Уолли тщательно выбирал каждый шаг, уже чувствуя холод сквозь кожу сапог. — Ты сейчас Четвертый. Предполагается, что у тебя есть право приказывать Третьим, опытным воинам, так что думай! Не будь столь безмозглым.

В правый сапог хлынула ледяная вода, и Уолли вздрогнул.

— Научи меня, наставник, — тихо сказал Ннанджи.

Уолли сочувственно посмотрел на него.

— Извини!

Он устал, его не оставляло чувство тревоги, и он был измучен временным сдвигом, но незачем было выставлять это напоказ перед Ннанджи. Его левый сапог наполнился водой и чуть не свалился, когда он поднял ногу.

— Ладно. Итак, ты Четвертый. Полагаю, ты хочешь пойти дальше и попытаться стать Пятым?

— Седьмым!

— Почему бы и нет? Что ж, тебе придется начать думать о том, чтобы со всей ответственностью оценивать и планировать свои поступки. Конечно, в этом тебе помогут сутры. Ты дошел до восемьсот третьей. Ты заметил, как они меняются? Самые первые из них относились к практическим вещам, типа того, как следить за своим мечом. Более поздние начали учить тебя тактике, верно?

Вода уже достигла килта Уолли и тащила его в сторону. Он протянул руку и схватился за плечо Ннанджи, так что они могли поддерживать друг друга. Река явно продолжала подниматься.

— Дальше идет стратегия. Собственно, я могу преподать тебе следующую сутру прямо сейчас!

Стоя в холодной воде, доходившей почти до бедер, Ннанджи с улыбкой повернулся к нему.

— Нам следует сесть, милорд брат?

— Думаю, обойдемся без… ух! — Уолли поскользнулся, но восстановил равновесие, и они двинулись дальше наперерез мучительно холодному потоку. — Постараюсь обойтись без того, чтобы садиться. Так или иначе, я имею в виду не всю сутру, лишь эпиграф: «Только кошки дерутся в темноте».

— Объясни, наставник.

— Сам поймешь, — Уолли снова споткнулся. Мост поднимался выше берегов, заканчиваясь пологими склонами из земли и бревен, но течение неумолимо подмывало его, и большей части бревен уже не было. Цепляясь за остатки моста, он неуклюже выкарабкался из воды, потом помог Ннанджи. Он согнул ноги, вытряхивая воду из сапог и беспокоясь о том, не отморозил ли он пальцы.

— Как она называется? — Ннанджи занимался подобной же гимнастикой.

Уолли усмехнулся.

— Как Оценивать Противников.

— О! — Ннанджи молчал, пока они шлепали по шатающемуся мосту к третьей опоре. — Это значит: «Не сражайся, если не знаешь с кем?»

— Примерно так. Берись с той стороны, я с этой. — Они начали рубить веревки, удерживавшие деревянный настил. — С кем, или с чем, или как… в общем, соответственно, ясно?

Вскоре дело пошло на лад. Ломы не потребовались, поскольку лишь веревки удерживали бревна на балках. Уолли подрезал одну сторону, а Ннанджи другую. Затем Ннанджи перерубил центральную связь, и Уолли толкнул освободившиеся бревна в стороны, в реку. Вода теперь доходила до половины высоты опор.

— Нам нужно больше узнать о колдунах?

— Намного больше.

Конечно! Теперь он понял. Вот почему Уолли Смит был выбран в наследники Шонсу. Да, в нем глубоко укоренилось неверие в колдовство, но он уже согласился с тем, что в Мире оно могло существовать. Свидетельства относительно убийства Кандору были вполне убедительны, и Гарадуи говорил о демонах, вырвавшихся на свободу в Ове. Так что Уолли вынужден был поверить в колдунов. Но он также обладал научными познаниями. Он мог проанализировать проблему таким образом, каким никогда не смог бы ни один воин.

Половина среднего пролета была освобождена от бревен, обнажив три длинных балки. Цирковая лошадь могла бы пройти по одной из них в сухую погоду, но самый смелый из наездников не отважился бы на подобный подвиг под дождем, над ревущей стремниной. Однако ловкий человек мог бы попытаться проделать это пешком.

— Нам нужно знать, что они могут? — спросил Ннанджи, переводя дыхание. От столь тяжелой работы им стало жарко, несмотря на сильный дождь.

— Да. Но еще больше нам нужно знать, чего они не могут.

Мост громко, предупреждающе затрещал. Уолли остановился и осторожно окинул его взглядом. Он не собирался тонуть, а боги вполне могли завершить работу за него. Мост явно накренился, и все сооружение начало обрушиваться в результате совместных усилий людей и реки. Со стороны вверх по течению образовался затор из плавающих обломков. Опоры раскачивались, по мере того как размывались удерживавшие их груды камней.

— Идем отсюда! — Они побежали. Они едва успели добраться до склона, как еще более громкий треск возвестил о конце. Ослабленный их усилиями, центральный пролет обрушился. Балки треснули, веревки лопнули, перекладины разлетелись в щепки. Вода на мгновение вспенилась, и середина моста исчезла. Плавающий мусор быстро унесло течением.