Сама по себе поездка не показалась Аркадию Анатольевичу сильно занимательной. Тем более, что при его болячках ни один врач не рекомендовал бы ему купание в тяжелой воде горячих источников. Но один аспект показался ему очень интересным. Это то, что поездку организуют соседи, а не их собственная организация. Люди там в основном знакомы ему только зрительно, потому что он с ними каждый день в коридорах сталкивается, а друзей у него там раз, два и обчелся. Дела там до него никому особого не будет, главное в перекличках вовремя участвовать. И если в автобусе он совершенно случайно будет сидеть рядом, ну скажем, с гражданкой Эбель, то это вряд ли вызовет у кого - либо вопросы или чувство протеста. Сидят эти двое из чужой конторы рядом друг с другом в автобусе, шепчутся о чем-то, кому это интересно.

   Со своими такой фокус не прошел бы. Если бы такую поездку организовала их фирма, то ему бы пришлось сидеть со своими коллегами, а Ольге - со своими. И всякое их общение более пяти минут могло бы вызвать излишнее любопытство у сотрудников: "как, разве Вологжанинов и Эбель так близко знакомы, раз у них столько общих тем для болтовни? А чего это у них лица такие довольно-счастливые? Подозрительно!"

   Так что Вологжанинов решил, а почему бы и нет? Есть только одна проблема, вернее две, но обе решаемы.

   И первое, что он сделал, позвонил по телефону прекрасной даме. Нет, тут вы не угадали, это была не Ольга Вальтеровна, это была Елена Анатольевна Мелентьева. Именно она входила в число его друзей, которых в родственной конторе оставалось раз, два и обчелся. Вы не верите, что прекрасная дама может быть другом мужчины? Ну и зря, запросто может, если они знакомы лет двадцать. Да, когда-то поначалу были романтические отношения, с легким чувством досады, что встретились поздно, уже будучи оба в браке и имея детей. А потом чувства поостыли, желания повыветрились, но не угасли совсем, осталось, к примеру, нежное чувство симпатии и радость при встречах. Леночка Мелентьева могла быть единственным человеком (не считая жены), способным отвлекать Аркадия Анатольевича от полноценного общения с Оленькой Эбель. Ревновать бы Елена не стала, скандалить тоже, конечно же, не так она была воспитана. Но не замечать ее в течение двух дней поездки и никак не оказывать ей знаков внимания со стороны Вологжанинова тоже было бы неправильно. Непорядочно.

   Мелентьева ответила радостным голосом. Они сначала обсудили дела, что там новенького, что интересного в жизни произошло, а потом Аркадий начал расспрашивать про поездку на термальные воды.

   - Леночка, нам тут вашу служебочку сбросили про поездку в Тюмень на горячие источники. Я вот задумался... Ты-то сама не собираешься прокатиться?

   - Я нет, у меня - дела на эти выходные. Но хотела бы съездить, как-нибудь в другой раз. А девчонки наши из бухгалтерии ездили, им очень понравилось, ну прям очень-очень!

   И она добросовестно поделилась с Вологжаниновым мнением ее подруг, уже посетивших источник.

   Получив всю необходимую информацию о поездке и убедившись, что Елена Анатольевна ему никак не помешает, Аркадий Анатольевич приступил к решению второй проблемы.

   Кого-то, может, несколько смутит, что из приоткрытого шкафчика Вологжанинова вывалился еще один миловидный скелетик. Но давайте заглянем правде в глаза. Много ли вы знаете мужчин в возрасте чуть за пятьдесят, у которых нет и не было никакого романтического прошлого, никаких былых отношений и привязанностей? И Аркадию Анатольевичу ничего человеческое не было чуждо. Он также имеет право на прекрасное прошлое, особенно, если оно не мешает чудесному настоящему.

   Как уже говорилось, для срочной связи с Эбель Вологжанинов использовал в основном электронную почту. Он, подумав, написал ей письмо:

   "Бонжур, Ольга Вальтеровна!

   Вы, кстати, в Тюмень, случаем, не собираетесь на выходные?"

   Ответ его немножко обескуражил.

   "Не думала пока, но если соберусь, то предпочла бы на своем автомобиле без путевки. Люблю сама крутить баранку! А путевку купить там, так, говорят, дешевле получится. А вы собираетесь?"

   Пришлось Аркадию Анатольевичу использовать весь свой талант убеждения. Он уже давно ничего не просил и не требовал от женщин, он им только предлагал правильное решение и помогал сделать правильный выбор.

   "Оленька, Вы же знаете, я машинки не вожу, здоровье не позволяет, поэтому мне сподручней на автобусе. Сядешь рядом с хорошим человеком и болтай всю длинную дорогу, ни на что не отвлекаясь: ни на гаишников, ни на встречный поток машин, ни на тех, кто едет в попутном направлении.

   Поеду, наверное, один, возможно, от всей нашей организации. Хотя, сильно надеюсь, вдруг в автобусе хороший человек попадется.

   Жена меня одного отпускает. Поездка-то, вроде как, с коллегами - вопросов не возникает. Человек я больной, в санаториях давно не отдыхал, так что день-два на водах мне не помешают. А у нее - дела.

   Коллектив для поездки тот, что надо - это я о попутчиках. Друзей не ожидается, а с теми, кто едет, я знаком в основном визуально, ровно на столько, чтобы они меня не потеряли и за своего принимали. В то же время надеюсь, что докучать мне сильно не станут. Какие у меня с ними могут быть темы для разговоров?

   Вот где-то так, Ольга Вальтеровна. Жаль, очень жаль, что это Вам не интересно..."

   Ответа на это письмо не было, но именно это и давало Вологжанинову надежду на удачу. Если бы ответ был успокаивающе - поддерживающий, то даже дружеский тон его означал бы одно - лучше уже не будет. А молчание могло означать, что Эбель его поняла и задумалась, возможно, решится.

   VII