Импортный большой и комфортабельный автобус ожидал на ведомственной стоянке перед их зданием. Возле него стояло несколько человек. Вологжанинов подошел к ним и, заметив Галину Георгиевну Зюлькину - бессменного распорядителя путевок в родственной организации - поздоровался с ней и спросил, когда будут запускать в автобус.

   Сердито - сосредоточенная Зюлькина кивнула на приветствие и буркнула в ответ, сверяя что-то в бумагах:

   - Так, Аркадий, ты у меня кто? Вологжанинов, отмечаю. Заходить можно сейчас. Ваших всего четыре человека. Все уже здесь, ты последний, на первые места не садись, там для тех, кто с детьми, сядьте сзади, лучше кучно, чтоб вас не теряли.

   Произнесла она все это без единой паузы, без единой эмоции, как автомат, после чего махнула рукой, и водитель послушно приоткрыл автоматическую дверь...

   В салоне автобуса было заметно теплее, чем на улице, а главное, не было пронизывающего февральского ветра. Аркадий Анатольевич, освоившись с сумрачным дежурным освещением, двинулся по узкому проходу. Справа и слева на большинстве мест уже сидели люди, и, когда среди них попадались те, кого он знал, он кивал головой в знак приветствия.

   Пока все шло, как он рассчитывал: за первыми пустыми креслами сидели в основном шапочно знакомые сотрудники дружественной организации, вернее, сотрудницы, мужчины среди пассажиров встречались редко. Видимо, они безответственно относились к своему здоровью.

   В середине салона на большинстве сдвоенных кресел сидело уже по одному человеку, можно было бы уже к кому-то присоседиться, выбрав соседку помоложе и посимпатичнее, но Вологжанинов решил взглянуть, а кто же там еще из его конторы решил поехать.

   Но коллег почему-то видно не было, зато стали попадаться пустые ряды. Аркадий даже подумал, уж не сесть ли ему где-нибудь здесь, в гордом одиночестве, как заметил в предпоследнем ряду высовывающийся из-за высокой спинки кресла вязаный беретик. Где-то он подобный видел раньше. Заглянув за спинку, Вологжанинов узнал, наконец, такое милое, такое знакомое лицо.

   Ольга сидела у окна, покрытого снаружи снежными узорами, и с задумчивым видом рассматривала рисунок.

   "Пришла! Пришла! Пришла!"- первая мысль в голове. Вдобавок, что-то всколыхнулось в груди Аркадия и разлилось радостью сбывшегося желания и, видимо,

   от того, что кровь бросилась в голову, застучало в висках.

   "Блин, как в юности!"- подумал он.- "Сто лет такого не случалось".

   Быстро овладев собой, он произнес:

   - Я понимаю, что вокруг много места, но все же хочется спросить. Девушка, у вас не занято? Можно присесть рядом с вами?

   Волнение изменило тембр голоса, и это немножко выдавало его.

   Еще когда он только начинал свою речь, щечки Эбель порозовели, и она стала покусывать свою нижнюю губу, видимо, боялась рассмеяться.

   - Не занято, можно, - едва слышно ответила она, не повернув голову в его сторону, и опять закусила губу.

   Вологжанинов сел в кресло, немножко поерзал, занимая удобное положение, после чего откинулся на спинку и уже уверенным спокойным голосом произнес:

   - Ну, здравствуйте, Оленька, я страшно рад видеть вас здесь.

   В висках уже не стучало, настроение было превосходное, и он даже прикрыл глаза от удовольствия.

   Эбель тоже овладела собой, приступ смеха прошел, ей просто стало радостно и хорошо, и она уверенно ответила:

   - Здравствуйте, Аркадий Анатольевич, я тоже рада вас видеть.

   И она, наконец, отвернулась от окна и посмотрела на своего попутчика.

   Словно чувствуя это, Вологжанинов открыл глаза, и они просто улыбнулись друг другу.

   В этот момент, наверное, требовалось сказать что-то важное для них обоих или броситься друг другу в объятья, по крайней мере. Именно так обычно развивается сюжет в современных фильмах и книгах о любви. Но наши герои не стали следовать канонам, предписываемым писателями и сценаристами. Все-таки, и лет им было далеко не по двадцать, и окружение сослуживцев несколько напрягало. Да и, в конце концов, все-таки, это было начало их первой встречи почти наедине.

   Пока Аркадий судорожно подбирал тему для разговора, почти бесшумно открылась дверь автобуса, и с большим шумом в салон вошло запоздавшее семейство, а следом за ними Зюлькина с какой-то моложавой женщиной.

   - Включите свет, сейчас проведем перекличку, - скомандовала Галина Георгиевна.

   Водитель послушно включил полное освещение, все с непривычки стали жмуриться, а представительница профкома, нацепив очки на нос, стала по бумажке зачитывать фамилии сослуживцев.

   - Гусева?

   - Здесь.

   - Малова?

   - Тут.

   - Хорошо, Ольга Сергеевна. Саитова?

   - Я.

   - Гофман?

   - В наличии,- ответил один из редких мужчин.

   Началась своеобразная игра в придумывание оригинального ответа при перекличке. Продолжалась она, правда, недолго - еще два-три человека, а потом отклики стали повторяться.

   Сначала в списке шли кадровые работники организации, потом пара семейных пар с детьми возраста начальной школы, а потом дошла очередь и до сотрудников управления, где работали Аркадий и Ольга.