– Я сделал слепок надписи с надгробия при помощи глины, – задумчиво произнёс Эрик. – Сфотографировал его на тепловой прибор, – поймав удивлённые взгляды друзей, он вздохнул и пояснил: – Это такая штука, которая действует, как фотоаппарат, при этом улавливает энергию места, которое попадает на снимок. – Объяснение не помогло. – Ох, ну, сейчас покажу. А ещё я нашёл под надгробием клок чёрной шерсти, – Джулия зажала рот рукой от отвращения. – Скорее всего, овечьей. Я принёс его с собой, чтобы изучить.

Эрик встал с кровати и подошёл к комоду. Открыв нижний ящик, он порылся там и извлёк небольшую картонную коробку. На её дне обнаружился толстый слепок из глины, несколько старых пожелтевших газет, какая-то блестящая штука, напоминающая старомодный фотоаппарат и спичечный коробок. Парень вывалил содержимое коробки на постель и потёр руки от удовольствия.

– Можете посмотреть всё, что я насобирал для изучения нашего дела, – с гордостью произнёс Эрик. – Пока что не трогайте фотоаппарат, а тебе, Джулия, нежелательно открывать коробок.

Джулия про себя предположила, что может находиться в, казалось бы, безобидном на вид спичечном коробке, и предпочла взять кипу газет. Джейк, тем временем, рассматривал слепок.

– Я конечно, ничего не хочу сказать по качеству твоей работы, Эрик, – обратился он к другу. – Но тут некие неровности, с чем это может быть связано?

– Это след от копыта, – ответила Джулия. – По очертаниям очень даже похоже. Один вопрос: как он мог остаться на каменном надгробии? Сомневаюсь, что любое животное настолько тяжёлое, чтобы продавить камень.

– Загадка остаётся загадкой, – подмигнул Эрик, открывая спичечный коробок. – А тут – уже упомянутый мной клок шерсти. Чёрной.

– Может, это та самая овца? – задумался Джейк. – Нет, конечно, она не единственное чёрное животное в садоводчестве, но сами посудите: правда в овцах, сто седьмой колокольчик, единственная чёрная коронованная овца, след от копыта и клок шерсти на могиле. Всё более чем сходится. Овца приходила на это кладбище, возможно, даже совсем недавно. Это точно было не днём, иначе бы её просто потеряли и подняли бы шум. Но прошлой ночью мы были на том кладбище и никого не видели. Когда она туда ходит?

– А вдруг мы её спугнули, – предположила Джулия. – И именно поэтому на нас разозлился дух старухи. Может, она ждёт овцу там каждую ночь, а в этот раз мы им помешали… – она перебрала газеты и уставилась в них. – Здесь ничего нет.

– Так или иначе, нам надо разобраться. – Эрик наконец включил свою странную штуку и сел между друзей. – Смотрите.

На небольшом прямоугольном экране проявилась сильно засвеченная фотография, в центре которой стояло уже знакомое надгробие. Ничего необычного на фото не наблюдалось, ровно до тех пор, пока Эрик не подкрутил колёсико сбоку фотоаппарата. Изображение начало сильно играть цветами, после чего превратилось в сплошной тепловой снимок. Надгробие стало едва различимо, но то, что было видно чётко и ясно – рука со скрюченными пальцами протиснулась сквозь камень прямо в месте гравировки дат жизни и смерти. Джулия ахнула и зажмурилась.

– Я видела тень от этой руки у себя в окне, – её голос снова задрожал. – Точно такая же!

– Копыто отпечаталось там же, – заметил Джейк. Он как будто вовсе не испугался, только нервно сглотнул и продолжил рассматривать фотографию. Эрик нажал на кнопочку печати, и изображение медленно выползло из фотоаппарата.

– Единственное, что нам сейчас остаётся, это штудировать газеты и интернет, – сказал парень. – В моих вырезках нет ничего дельного, всё, что можно было, я уже нашёл. А вчера я облазил весь интернет с именем этой престарелой дамы, и каждый раз мой поисковик выдавал мне Елизавету Вторую. Это не смешно, – надулся он на улыбающихся Джейка и Джулию. – Мы по-настоящему застряли.

– Что-нибудь придумаем, – заверила Джулия. – Давай сюда планшет.

Девушка около часа рылась на всевозможных сайтах, выискивая даже самую незначительную информацию, но при этом стараясь найти что-то реально важное и нужное. Эрик сидел рядом и периодически подсказывал кое-какие сведения из газет либо из истории садоводчества, при этом внимательно рассматривая слепок надгробия под лупой, и до миллиметров высчитывал расположение отпечатка копыта, сравнивая с рукой на фотографии. Джейк же, утомившись от такого количества информации, крепко заснул вместе с Кэрри, которая до недавнего времени так и лежала у Джулии на коленях. В какой-то момент резкий голос Джулии вывел его из дрёмы:

– Нашла! Пришлось постараться…

– О чём ты? – зевнул Джейк, как будто забывшись. – А, точно. – Добавил он, встретившись с укоризненным взглядом Эрика.

– Элизабет Грейс Эттвуд – это не настоящее имя той женщины, именно поэтому поисковики отказывались от предоставления информации о ней. – Просияла Джулия. – По счастливой случайности, я нашла среди списка жителей садоводчества семью, которая получила в наследство дом, в котором она жила. Их фамилия – Кэррингтон, проживали они на двенадцатом участке, но, как выяснилось, покинули Шотландию ещё прошлой зимой. Их четверо: пара средних лет, их дочка и престарелая женщина, скорее всего, мать мужа либо жены. И только она носит фамилию не Кэррингтон, а Эттвуд. Но на сайте, рядом с именем этой женщины в скобках указана фамилия Артурз, единственная во всём садоводчестве. Я поискала её отдельно ото всех, и нашла одну очень любопытную страничку. – Девушка открыла галерею и выудила оттуда скриншот какого-то сайта. – Эта старая дама – дочь той самой старухи, а фамилия изменена у обеих, потому что жители садоводчества начали догадываться, кто стоит за многими страшными вещами, творящимися в нём. И когда последние свидетели злодеяний Эттвуд умерли, она вместе с дочерью изменила фамилию и внешность, чтобы никто не догадался о том, что она совершила. Если конкретизировать, то за плечами этой старухи несколько объёмных смертельных пожаров, разорение домов и отравление скота. Причина до сих пор неизвестна. Знаю одно: она наверняка знала, когда умрёт, и сделала всё, чтобы после её смерти её никто и нигде не нашёл. Однако, человек, погибший последним от страшного пожара в садоводчестве в тысяча девятьсот восемьдесят седьмом, имел в запасе четыре года до собственной смерти, чтобы разузнать, в чём дело. Именно он оставил запись о женщине с фамилией Артурз. А теперь смотрите, – Джулия провела пальцем по экрану планшета, перелистнув на следующее изображение. – Артурз, Мэри Молли. Девяносто пять лет. Работала на садах Шотландии всю жизнь. Семья: Питер Кэррингтон, умер шестьдесят лет назад, хотя ему было от силы тридцать; Мэрилин Кэррингтон, видимо, дочь; Эммануэла Кэррингтон, внучка; и, – внимание, – Каролина Артурз, про которую нет ни строчки, не сказано даже, кем она является для некой Мэри. И, судя по всему, именно она – её мать, Элизабет Грейс Эттвуд.

Эрик замер на месте с широко открытыми глазами. Полусонный Джейк от услышанного просто впал в ступор.

– Я поискала Каролину Артурз, – продолжила Джулия. – И нашла. Единственное место, которое может дать нам подсказку помимо садоводчества, с которого уже нечего грести, это её родной дом – Глэнкерри. Она жила там продолжительное время, и может быть, в её прошлом доме мы сможем найти все ответы. Я знаю, что он, возможно, уже давно заселён, но попробовать стоит. В конце концов, мы не можем остановиться на начатом.

– Согласен, – сказал Эрик. – Мы отправимся туда завтра днём. Кто-то возражает?

– Нет, – ответил Джейк. – Но я слышал про посёлок Глэнкерри, до него ехать полтора часа только на машине, а на велосипедах – целый день. Надо думать, как добраться туда.

– Попутка? – съязвила Джулия, и тут её моментально осенило. – Грузовик… – Прошептала она, глядя на парней.

– Ты спятила! – расхохотался Джейк. – Кто в здравом уме поведёт такую махину по трассе?

– Ты, – спокойно ответил Эрик. – Я знаю, что ты отучился на категорию «Бэ», так что не отпирайся.

– У нас же не махина какая-то, – жалобно произнесла Джулия. – Крошечный грузовичок, ездит отлично. К тому же, больше вариантов нет.