— Ты тоже вкусно пахнешь, вишенка. Всегда чем-то сладким, — улыбаешься, расслабляясь в его руках, что с точностью опытного мастера мягко сминали кожу на боках и спине, отчего было так приятно: по телу разливалась теплая расслабленность, которой так не хватало в последнюю долгую неделю. И ведь Хоррор был прав, сказав, что сегодня будет болеть спина и плечи. Это действительно было так, словно глубоко в мышцы загнали длинные иглы, сковывающие движения: удивительно, что ночью ты ни разу не проснулась, в попытке найти более удобную для сна позу. Ты чуть морщишь нос, когда Хоррор давит пальцами на лопатки под халатом: они тут же отозвались неприятным тянущим чувством, и эта перемена и напряжение не укрылось от цепкого внимания монстра, словно он по выдыхаемому тобой воздуху был способен определить твой дискомфорт. Ты никогда не переставала удивляться такой его чуткости и проницательности, скрытой за маской эксцентричного поведения. Еще одна монетка в пользу его для тебя притягательности…
— Непорядок, малышка… Я ведь предупреждал тебя вчера, — хрипло отчитывает тебя, снова надавливая на болезненную, напряженную точку около позвоночника.
— Да, надо было тебя послушать… Предложение еще в силе? — смело спрашиваешь Хоррора, чуть отодвинувшись, чтобы поймать его взгляд. Его зрачок переливался всеми оттенками бордового, будто плещущаяся винная гладь, гипнотизирующая своей глубиной, которую не описать никакими словами. Залюбовавшись этой красотой, ты едва не пропустила ответ, рассматривая любимого с приоткрытым ртом.
— Мои предложения всегда в силе, если они касаются тебя, ягодка…
Комментарий к Предложение, от которого ты все равно не сможешь отказаться
Сладкая затравочка ^_^ Как вам такой Хоря?
========== Зеркало, в котором ты забываешь о страхе ==========
Утро начинается не с кофе. Это ты поняла многим позже сегодняшнего дня, однако что-то менять было поздно, да и ни к чему, ведь вам обоим всё слишком нравилось… Ваше хождение по острой грани никогда не казалось тебе более волнующим, чем это стало сейчас, когда ты доверчиво легла животом на чуть сбитую после сна кровать, впериваясь взглядом в массивное зеркало комнаты в самый потолок. Напряжение в спине отдается жгучим чувством тянущих под кожей иголок, от которых тут же хочется сбежать, свернувшись калачиком и больше не двигаясь. Ты сгибаешь руки в локтях и укладываешь на них голову, сонно прикрывая глаза, ожидая, пока Хоррор принесет масло для массажа, которым собрался убрать твое острое напряжение. Монстр вел себя как обычно, заботливо поцеловав в нос, прежде чем отойти в ванную. Ты уже успела снять шёлк любимого халата и отложить его в сторону, снова ложась на живот и прикрываясь сверху одеялом, едва ли не вновь проваливаясь в ленивую дремоту позднего утра выходного дня. Лежать было удобно и тепло, а пастельный полумрак спальни добавлял в атмосферу флюиды расслабленности, растворяя все краски комнаты на несколько тонов, делая их чуть более размытыми.
Прогибающийся рядом матрас заставил вздрогнуть: в очередной раз тихая, хищная поступь Хоррора осталась тобой незамеченной, что пугало далеко не впервые. Привыкнуть к такому было очень сложно, и сам факт такой способности подкрадываться без малейшего шума и звука поражал до глубины души, вызывая в ней трепетный звоночек восхищения.
— Тшш, не бойся, сладкая, — доверительные хрипло сказанные слова пускают волну теплых мурашек по предплечьям, и ты улыбаешься, чувствуя, как монстр шуршит одеялом, садясь поудобнее.
— Ты так подкрадываешься, будто съесть меня хочешь, — с напускной обидой отвечаешь монстру, поджимая к бокам руки из-за чувства сильного волнения. Даже обнажить спину было неловко, хотя ты всецело доверяла Хоррору. Твой страх неизвестности сейчас играл против него, сворачивая в твоём животе узел боязни, который самостоятельно ты точно не развяжешь. Скелет плавно стянул с тебя одеяло…
— Учитывая, какая ты сладкая, я бы это сделал с удовольствием, ягодка, — отвечает он, наклоняясь к самому уху и садясь верхом на твои ягодицы, придавив немалым весом к постели. От такого действия моментом перехватывает дыхание, а то, как он потерся носом о краешек твоего уха после, сделало всё ещё хуже, доводя сердце до аритмии. Но ничего такого скелет больше не сделал, спокойно наливая немного прохладного массажного масла в ложбинку на твоей пояснице, отчего ты моментально покрываешься гусиной кожей. Переводишь взгляд на зеркало, в котором отражалось твое лежащее к нему в профиль почти полностью обнаженное тело, на котором сверху устроился большой и тяжелый скелет, начинающий неторопливо растирать по коже приятную субстанцию. Он действовал с такой плавной грацией, чуть раскачиваясь на тебе, ведя ладони к бархату кожи на плечах, а затем снова вниз, очерчивая впадины и подъемы тонкого позвоночника, что невозможно было отвести завороженного взгляда от вашего отражения… Каждое движение, каждое перемещение руки и изгиб его собственной спины рождало глубоко в душе нечто очень острое, далёкое от сковавшего душу холодом напряжения. Растапливая его, словно солнце, что плавит мягкий и податливый воск южными, горячими лучами. Приятное скольжение его широких ладоней, давящих на спину с ощутимым нажимом стало приносить явное удовольствие, замещая чувство застарелой боли на сладкую негу и тепло, клубящееся там, где он сжимал руками мышцы. И сам его вид, которым ты любовалась не переставая в зеркале, доставлял эстетическое удовольствие…
Хоррор был красив от и до.
Его острый, почти хищный череп с упрямо вздернутым носом и чуть впалыми щеками, давая сизую тень на линию нижней челюсти. Сжатые в ровную линию зубы и рот, в уголках которого словно навсегда запуталась хитринка. Острый оскольчатый надлом кости на левой стороне затылка, с алеющим провалом пустоты в нем, что не портило его нисколько, добавив в образ черту незримой угрозы, которую все, кроме тебя, обходили стороной. Его глаза, один из которых никогда не горел на контрасте с пьянящим вихрем алого зрачка, наполнявшего до краев второй. Изгиб шеи, крепкой, как и стержень его характера, уходящий в прорезь футболки, под которой скрывался рёберный веер крупной грудной клетки. Руки, что беспрестанно оглаживали и сдавливали твое тело под ним, вперёд и назад, с нескончаемым энтузиазмом неутомимого искателя, в поисках самого уязвимого и нежного места… Все его кости до последней, что казались покрытыми нейзильберовой тенью в свете спальни, что не пускала солнце через барьер плотных бархатистых гардин…
Его руки переместились на плечи, втирая в них масло и скользя в этот раз уже не на спину, а на бока, мягко проходясь по едва выступающим через кожу ребрам, от чего становится щекотно, и ты немного вздрагиваешь. Но ладони идут дальше, опускаясь к бёдрам, что были зажаты между его собственными. От них шло горячее тепло, приятное и такое живое, что хотелось этого больше, и к своему стыду ты чуть двинула тазом, на котором сверху сидел Хоррор. Это не укрылось от его внимания, но он ничего не сказал. Хоррор всегда все замечал, но об этом мог никто и не знать до тех пор, пока он так или иначе об этом не напомнит словом или действием.
Твое тело совсем расслабилось и размякло от его тягучих движений, становясь податливым и ещё более тёплым, концентрируя основной источник где-то под диафрагмой, опускаясь все ниже и оформляясь в очертания зачаточного желания, которому противиться уже давно было всё сложнее. Да и стоило ли? Ты знала, что рано или поздно наступит тот самый момент, ведь вы действительно любили друг друга… Так… Почему бы и нет? Ты наполняешься уверенностью в том, что Хоррор никогда не сделал бы тебе плохо, даже несмотря на все свои многочисленные странности, эксцентричные фразы и поступки. Хоррор словно чувствует твою капитуляцию под напором его нежности и медленно вскальзывает руками под живот, останавливаясь там, чуть царапая нежную кожу острыми пальцами, вытаскивая их и ставя по обе стороны от твоей головы. Его фаланги сильно впиваются в скомканные изгибы лиловой простыни, едва не протыкая подобием когтей, выдавая в монстре жгучее нетерпение, которое ты теперь ощущала и на ягодицах сквозь его одежду и собственное нижнее белье, когда он наклонился над спиной, почти ложась сверху.
