Немного отдохнув на коврике в коридоре, мы разошлись по своим комнатам, на прощание я даже пожелала изнеможённому парню терпения. Ведь ему нужно было ещё на третий этаж забраться, когда как моя дверка уже виднелись из-за поворота.

Я не смогла заставить себя пойти в душ, только скинула с себя грязную одежду и поменяла грязное белье на чистое, накинув сверху майку.

Обработала руку тоже в ванной.

Быстренько залезла под тёплое одеяло и сомкнула глаза. Но сон опять не шел. Я не смогла уснуть и во вторую ночь, проведённую с Владом в одной палатке, и сейчас изнеможённая, выжатая, как лимон, я не спала, через силу.

Лёжа на боку и прибывая в пограничном состоянии, когда ты вроде спишь, но все слышишь и чувствуешь, я почувствовала, как кровать рядом со мной прогнулась.

Задержала дыхание, уже узнавая обладателя этого сногсшибательного запаха.

Яр забрался ко мне под одеяло и обнял одеревеневшую меня.

— А я уже подумал, ты снова от меня сбежала, куколка. — Прошептал парень, целуя меня в шею.

— Это ты бросил нас в лесу, — также тихо ответила я, внезапно осознавая, что собственный голос звучит как-то надрывно и сипло.

Слёзы же вообще стали для меня полнейшей неожиданностью. Действительно, с какого перепугу печалиться, все ведь уже позади? Или нет?

— Я не бросал. — Парень ещё крепче прижал дрожащую меня. И дело все было не в холоде, наоборот, в комнате как-то разом стало нечем дышать. Просто эмоции внезапно сменили свой вектор, заставив хозяйку нервно подрагивать и кусать до крови губы, чтобы подавить рвущиеся наружу всхлипы.

Сама до этого момента не осознавала, как мне не хватало Ярослава. За несколько дней, проведённых вместе, он умудрился в прямом смысле этого слова въесться мне под кожу, заполнить собой и разум, и душу.

— Тогда, куда ты пропал? — Обида правила сейчас мной.

— Разве не главное, что я вернулся? — Голос такой красивый, подстать своему обладателю, наполнился хриплыми нотками.

Боже правый, этот искуситель способен только одним его звуком свести с ума. И как бороться против него?

Да я рядом с ним лужицей растекаюсь, а уж руки, внезапно оживившие, начавшие путешествие по телу, и вовсе разрушили все барьеры, усиленно выстроенные мной, дабы сохранить свое сердце от обуревающей силы Яра.

— Что ты делаешь? — Пропищала я, чувствуя, как этот нахал обхватывает налившиеся тяжестью в туже секунду груди.

— Беру свое. — Спокойно ответили мне, резко дергая за вершинку груди.

Столь неожиданный поступок парня заставил вскрикнуть.

— Куда…Куда ты уходил? — Все же осмелилась спросить я, сжимая в кулак простынь.

Ярослав внезапно, в одно движение, завалил меня лечь на живот, нависая сверху. Сама не поняла, как оказалась уткнутая лицом в подушку. Но, возможно, это и к лучшему, так ему не будет видно моего красного лица.

И кто сказал, что помидор самый красный овощ? Да я ему сейчас могу такую фору дать: лежу тут неподвижно, словно и вправду породнилась совсем семейством огородным, и краснею от каждого движения парня.

А ведь он мне все ещё не ответил. Опять, зараза, ушёл от ответа.

— Знаешь, твоё тело стало таким прекрасным. Но ещё больше сводит с ума то, что ты так и не позволила никому к себе прикоснуться. Нетронутая девственная девочка. — Ярослав задрал мою майку до плеч, оголяя спину, и сначала пальцами пробежался по выпирающим сквозь кожу косточкам позвоночника, а потом и подарил каждой по сухому короткому поцелую.

— Это… — Пробурчала я в подушку. — Это звучит как-то пугающе. Ты же не сатанист?

Кожей спины почувствовала участившееся дыхание Яра, а ушами тихий смех парня.

— Нет, куколка, к сожалению, я не сатанист и не смогу удовлетворить такие твои сексуальные желания. — Горячие мягкие губы открылись, выпуская на волю влажный язык.

Таких действий моё податливое тело уже не выдержало, и я резко выгнулась, подаваясь на встречу языку, аккуратно спускающемуся по позвоночнику. Все ниже и ниже, пока не оказался около выпяченной мной попки, скрытой только кружевными трусиками.

Но осознала я это слишком поздно, парень уже одним рывком заставил задрать её ещё выше, ставя меня в очень пошлую позу.

— Какая податливая, — прошептал парень, поглаживая и, уверена, жадно рассматривая мои вторые девяносто.

А я вовсе не податливая, наоборот, поначалу даже собиралась уползти, позорно ретироваться. Куда? Да сама не знаю! По обстоятельствам бы решила.

Но, блин, как можно отказаться от таких умелых рук, доставляющих удовольствие доселе неизвестные хозяйке. По-видимому, я извращенка, а ещё у меня стокгольмский синдром.

— Запретное манит, не так ли? — Прозвучал голос парня, вырывая меня из дымки, заполонившей все мысли.

Я молчала, ожидая его последующих действий, уже смерившись со всем. Чтобы он не предпринял, я позволю. Ведь только с ним воспоминания о предательстве отца отступают. Если Яр может подарить мне такое желаемое забвение, то так тому и быть.

— Ярослав, сделай это. — Громко и уверенно сказала я, поражаюсь своей решительности.

— Что именно? — Голосом искусителя спросил парень, одним движение руки хватая мои трусики и натягивая их. Ткань врезалась в чувствительное место, и я невольно закричала. Только мгновением позже, переборов себя, прикусила губу, заглушив все до стонов, разносившихся по комнате.

— Возьми меня, — взмолилась я.

Не знаю, услышал ли меня парень, так тихо я прошептала последние слова, но руки его уверенным движением стянули с меня последний оплот одежды, защищающий нежную плоть.

Раздвинув мои ноги, Яр чем-то зашуршал.

«Неужели презерватив?»-Пробежала мысль в голове, но быстро улетучилась, как только губы парня оказались там. Там!

Не ожидавшая такого поворота, я вновь не удержала свой голос и возрадовалась, что стены в этом доме толстые.

Потому что кричала и стонала я знатно. И ещё умудрилась своей хваткой порвать простынь, продырявив длинными ногтями её насквозь.

И пока я сходила с ума, парень вытворял своими губами тако-о-ое. Сначала лизал, как… Впрочем, сравнение здесь не уместны. Потом посасывал. И все его движения были такими сладкими, жадными. Словно я для него была вкуснейшим деликатесом.

Ласки, которыми одаривали меня, были грязными и безумно приятными. Сказал бы мне кто раньше, от чего я отказывалась…

— Яр… — Простонала я на одном выдохи, падая от нахлынувших внезапно, как лавина, чувств.

Тело мгновенно стянуло пружиной, а тридцатью секундами позже медленно начало ее растягивать.

Только чуть оклемавшись, спустя время осознала себя укрытой одеялом и заключенной до хруста костей в объятия парня.

— Почему ты не сделал этого? — Прошептала обессиленная я, ощущая, как кое-что каменное упирается в попу.

— Спи, Мирослава, на сегодня с тебя достаточно. — Погладил по голове меня парень, устраивая правую конечность по-хозяйски у меня на груди.

— Но как же ты? — Никак не унималось моё чувство справедливости.

— Я не маленький мальчик, как-нибудь справлюсь.

— Но…

— Не зли меня, куколка. — Рука резко сжала чувствительную грудь, заставляя замолчать, но не закрыть глаза. — Спи, кому сказал.

И я действительно уснула. Так приятно было впервые за последние два дня отправиться в объятия Морфея, зная, что там наяву меня так же крепко обнимает парень, сумевший перевернуть мою жизнь и чувства с ног на голову.

Удивительно, но только в его руках меня не посещали мысли о разрушенной семье и о грядущих ещё больших проблемах.

«Кто же ты на самом деле, Яр?»

***

— Так что же случилось? — Ехидно спросил Кир, щуря свои бездонные чёрные глаза. — Помниться, ты обещала, что приведешь его ко мне.

Парень недовольно прищелкнул языком, выражая свое недовольство сдвинутыми домиком бровями.

Он пока не злился, но едва уловимое раздражение бурлило в том, кого по ошибке называли ангелом.

— Мир сказал, что сам прибудет, вот уже со дня на день. — Девушка чувствовала себя провинившейся школьницей перед наследником. Длинные чёрные волосы, сейчас заплетённые в две замысловатые косы и перевязанные резинками на половине, струились по плечам. Одну из прядей она постоянно теребила. Того глядишь и выдернет несчастный клок.