— Эр…рор, — чуть не плача, зову его, словно молясь, — Эррор… — губы шепчут беззвучно, а глаза закрываются, смешивая с дождем слёзы. Обидно и страшно… Так страшно оставаться один на один с болью и собственными кошмарами, слушать бешеный рев грозы и треск сминаемых им пальм, что стоически раскачивались под натиском ураганных порывов, прекрасно приспособленные, в отличие от меня, пережидать такие условия. Слезы бегут по щекам, а тело крупно вздрагивает, свернувшись на земле мокрым больным комочком, когда вдруг меня словно что-то закрывает от дождя и грубо толкает в бок.
— Амбри? — слышу знакомый голос, но глаза плохо слушаются, не желая фокусироваться на темном образе надо мной, — Амбри, черт тебя возьми!
— Эр… — единственный слог, что могу из себя выдавить, морщась от стреляющей в голове боли. Глаза с трудом делают картинку чётче, открывая передо мной образ монстра, что выполз из воды прямо с хвостом, подобно двоякодышащей рыбе, преодолев расстояние от омута до меня буквально ползком. Сердито скалится, почти рычит, но в глазах почти паника, выдающая его с головой…
Он волновался…
Монстр буквально хватает меня за шиворот и тащит в пещеру, извиваясь всем телом, подобно огромной морской змее. Я беспомощно волочусь по земле и камням, оказываясь в сухой, теплой пещере, где вода льется сквозь отверстие в потолке, устремляясь в озеро по проторенной временем выемке в каменном полу. Все тело дрожит мелкой дрожью, стоило мне ощутить сухой воздух, но сил подняться и попить не было. Эррор куда-то исчез, судя по звуку отползая в сторону и возвращаясь вновь, настойчиво склоняясь ближе. На силу давит на мои щеки, расжимая челюсти, и припадает к ним, от чего я вздрагиваю, но моментально расслабляюсь чувствуя на языке живительную влагу пресной воды, которую Эррор в меня вливает таким методом… Сама в ответ льну к нему, жадно глотая… Монстр повторяет так несколько раз, пока я не напилась как следует, а после вдруг начал меня раздевать, под мой слабый, вялый протест в виде бессвязного стона и жалкой попытки вцепиться в его сильные руки.
— Успокойся… Одежду нужно снять, ты насквозь мокрая и дрожишь, — сердито шипит Эррор, раздражённо скидывая мои руки и доводя начатое до конца, обнажая трясущееся в лихорадке тело. Сознание вновь качает меня, не давая концентрироваться на окружении, но когда вновь получается это сделать, понимаю, что я совершенно обнажена, а вокруг всего тела заворачивается мягкий большой хвост Эррора, окутывая собой, словно живым одеялом, прижимая к испещренной ребрами грудине спиной, из которой доносится тепло живой души. Монстр бережно оплел меня собой, унимая дрожь и страх, оставляя лишь неприятную пульсирующую в голове боль… На лоб легла чуть прохладная костяная ладонь, впитывая и ее, подобно губке…
— Спи, Амбри… Я рядом, — тихо рыкнул его голос в самое ухо, и я блаженно прикрываю глаза, благодаря все звёзды вселенной за то, что он почувствовал неладное и забрал меня… Выполз на сушу, ради того, чтобы попытаться отыскать…
— Эррор… люблю… тебя, — тихо бормочу сквозь наступающий рваный сон, словно подсознание взяло верх над разумом, обнажая душу и чувства перед тем, кто и сам был далек от равнодушия… Вторая рука вскальзывает из-за спины вперёд, ложась на живот и прижимая в кольцах хвоста поближе, даря ласку ответом на мое признание. Монстр утыкается носом куда то в шейный изгиб позади, ласково прикусывая и довольно урча в ответ…
И я понимаю прежде, чем уснуть…
Эррор тоже меня любит…
Комментарий к Часть 7
Захотелось теплых, урчащих милостей в этой воскресной главушке ^_^
Дальше будет горяченькое ;-)
========== Часть 8 ==========
Проснулась, судя по всему, я очень нескоро: все тело затекло, и отчаянно хотелось потянуться, чем я тут же воспользовалась, толком даже не придя в себя, но прогибаясь до хруста в позвонках и плечах, утыкаясь голым животом во что-то теплое и ворчащее. И это что-то сгребает меня в охапку, укрывая мягким и живым теплом. Медленно вспоминаю, с трудом ворочая свинцовыми мыслями в голове, что отзывается глухой остаточной болью. Разлепляю глаза, утыкаясь взглядом в спящего вплотную монстра, чье расслабленное веснушчатое лицо было сейчас столь безмятежно… Пальцы сами тянутся к линии его рта и скулам с дорожками кобальтовых полосок, похожих на шершавые борозды. Эррор сонно хмурится и открывает глаза, вперивая горящий расфокусированный взгляд в меня, тихо выдыхая, пытаясь вспомнить, где мы, и как оказались сплетены в такой тесный комок утренней нежности.
— Привет, — шепчу ему и улыбаюсь, пока он забавно соображает, чуть хмурясь, но быстро расслабляясь, когда понимает, что я не собираюсь драться, бежать, орать или вырываться.
— Привет… — отвечает мне тихо, медленно моргая и чуть прижимаясь щекой к моей ладони, — как ты?
— Жить буду… Меньше буду жариться на солнцепёке впредь. Лучше пару дней побыть здесь… Ха, но фрукты я тебе все равно принесу, — доверительно поднимаю руку, словно давая клятву. Монстр перехватывает ее своей, опустив и расплетая хвост, позволив выпрямить ноги.
— Амбри, ты не обязана… — начинает он, но я обрываю его на полуслове.
— Заткнись уже, Эррор. Я не обязана. Я этого хочу, понятно? — грозно тычу его пальцем в грудь. Эррор сердито щурится и начинает лениво шевелиться, намереваясь отправится в воду: его хвост изрядно подсох, несмотря на защитную плёнку, и это причиняло монстру дискомфорт. И лишь оказавшись в воде, он блаженно вздыхает, наслаждаясь тем, что смог наконец нырнуть и покружить в пещерном омуте, сгоняя сушь слишком горячего для монстра в таком облике воздуха. Встаю, чтобы натянуть высохшую за ночь одежду, прислушиваясь к чувствам в собственном теле, но все было относительно неплохо, за исключением остаточной слабости и небольшой тошноты. Лениво подхожу к озеру, садясь скраю, и окунаю в прохладную воду босые ноги, болтая ими в темной бирюзе и пуская по спящей глади мелкие волны. Эррор выныривает рядом, рассматривая меня во все глаза и о чем-то думая с сосредоточенностью средневекового мыслителя. Я ловлю его гетерохромную задумчивость, несмело улыбаясь и чуть смущаясь своим глупым жестам с гляделками, коря за то, что веду себя словно влюбленный подросток, тушуясь и тут же упираясь взглядом в камни напротив.
Впервые не знаю, что сказать…
Эррор чуть касается моих ступней руками, словно погладив и сам частично вылезает на берег, оставляя крупную лопасть хвоста в солёной воде.
— Ты… Вчера кое-что мне сказала. Это правда? — монстр решил не ходить вокруг да около, одним вопросом ударяя под дых. Он смотрит пристально и хищно: куда-то делась его былая стеснительность и раздражение, которым он пытался ее скрыть, уступив место решительности. Чего не скажешь обо мне… От неловкости я жму голову в плечи, отводя взгляд от света чужих зрачков.
— Правда, — отвечаю кратко, чуть заламывая пальцы, — и что бы ты ответил мне?
Монстр молчит, и чем больше проходит времени, тем больше у меня сомнений, и я даже осмеливаюсь посмотреть на него: все это время буравящего меня взглядом. Монстр словно отмирает, протягивая ко мне ладонь и касаясь длинными пальцами виска.
— Я не отвечу, Амбри… Я покажу, — гулко рычит он, и я вдруг начинаю чувствовать в голове постороннее присутствие. Буквально. Словно мысли собственные просто силой вытолкнули чужие, наполняя сотнями картинок воспоминаний и жизни, столь долгой, что моя собственная в сравнении показалась смехотворно короткой и пустой… В его существовании был сплошной океан: вечный, бескрайний и безмерно голубой. Таинственный… И вечный поиск… Постоянный, неутомимый поиск того, кто мог бы скрасить бесконечное, страшное одиночество, от которого так сильно болела его душа… От этого чувства я рефлекторно сжимаю на груди футболку, слыша отзвук этого постоянного ноющего мучения внутри, будто ты потерял нечто важное… И этот остров, ставший домом на долгие годы. Остров из легенды, которую знали такие, как он – изгои и одиночки, лелеющие надежду хотя бы заполучить драконьи фрукты, дающие право на краткий миг иной жизни. И даже это не приуменьшает эту боль, сверля изнутри жгучим одиночеством… Он постоянно страдал один… И после, словно падающая звезда – крушение самолёта…
