– А теперь надави и все твои беды тут же закончатся.

Дориан заставлял себя улыбаться, хоть сердце и рвалось на куски. Нет, он совсем не боялся смерти. Он пытался понять сумеет ли его мышка устоять от соблазна, сможет ли он держать ее рядом, не сомневаясь, что девушка не нанесет удар в спину.

Эсми закрыла глаза. Ей было страшно. Она боялась этого мужчину, ненавидела весь его народ, за смерть отца за много смертей, за то, что он может с ней сделать, за его угрозу. Принцесса всем сердцем желала ему смерти, но как только дошло до дела – поняла, что не сможет.

Она не видела его на поле боя, хоть и понимала, что этот воин просто не мог не быть там. Он не лишил девственности, не ударил после того, как она погнула подсвечник его голову. И сейчас человек вина, которого не была доказана, предлагал Эсмине казнить его. Вот так просто без суда и обвинений. Вмиг оборвать чужую жизнь…

– Не буду. – Уверенно сказала она, убрав руки и глядя мужчине в глаза.

Император едва сумел сдержать вздох облегчения. Возможно, его мать права и именно этой женщине он подарит сына, но позже. Он сел, отложил клинок и, схватив ее за руку, резко притянул,усадив рядом с собой.

– А теперь, принцесса Эсмина, – он почувствовал, как девушка вздрогнула, и понял, что попал в цель, – послушай меня. Отныне ты моя женщина и к тебе никто не посмеет прикоснуться без моего согласия. Этот закон у нас, как ты говоришь варваров, неоспорим. Я даю тебе право ходить, где захочешь, но, – он взял ее за запястье и надел на большой палец массивный перстень, который сам носил на мизинце, с мордой медведя на печатке, – никогда не снимай это кольцо. Так другие будут знать, что к тебя нельзя обидеть или навредить. Снимешь его, и сам ваш лесной Бог не защитит тебя. Запомнила?

Девушка робко кивнула, не смея сказать и полслова.

– Дальше, – продолжил он, – не наглей, но если тебе что-то понадобится, можешь просить у меня или у нескольких слуг, на которых я укажу немного позже. Одежда украшения, прочие женские радости… Тебе виднее. Мы пробудем в этом городе еще неделю. С наступлением темноты, ты обязана быть в нашей комнате. На завтрак, обед и ужин тебя будут приводить ко мне. Если ты посмеешь хоть в чем-то возразить мне при посторонних, будешь наказана. При мне же можешь говорить, что угодно. Я не буду тебя насиловать, пока не свыкнешься с мыслью, что полностью принадлежишь мне. Но придется развлекать меня, как сегодня. Большего я от тебя на данный момент не прошу. Разве что за пределами комнаты будешь называть меня господином. Все понятно?

– Да, господин! – император поморщился. Он даже подумать не мог, сколько яда можно вложить в одно-единственное слово.

– А теперь спать!

Одним движением Дориан ловко уложил девушку в кровать, улегся рядом, укрыв одеялом, прижал ее к себе. Воин оскалился, снова почувствовав страх, как она напряглась и задрожала.

Эсмина еще долго не могла уснуть. Она пыталась понять, почему этот дикарь, этот грубый мужлан не изнасиловал ее, как предсказывал отец, ведя дочь на войну. Почему ей сейчас так тепло и приятно прижиматься к нему, если «господин» был так противен? Девушка попыталась выпутаться, отодвинуться, но он открыл глаза и тихо сказал:

– Не смей, мышка!

– Мне так неудобно, – призналась Эсмина, хоть сама и понимала что врет.

Дориан не хотел отпускать ее. Ему нравилось касаться нежной кожи, нравилась ее дрожь, но все же он разжал руки и перевернулся на другой бок.

– Спи, – скорее попросил, чем приказал, император.

Эсмина проснулась от громкого стука в дверь. Хозяина в комнате не было. Девушка завернулась в одеяло и пошла открывать.

У входа стоял мужчина лет сорока на вид. В сером плаще, перекинутом через левое плечо. Принцесса знала о Дшаре немного, но то, что серый – цвет слуг, ей было известно.

– Что случилось? – спросила девушка, на ощупь проверяя присутствие кольца на пальце. Перстень оказался другим, меньшим на вес и подходящим ей по размеру, но медвежья морда на печатке вполне ощущалась.

– Одевайтесь, император ждет вас на завтрак, – сообщил слуга, протягивая ей ее же собственное любимое голубое платье, – быстрее!

Эсми закрыла дверь, ловко влезла в наряд, расшитый серебряной нитью, и вышла из комнаты.

– Нет, так не пойдет,– сказал слуга, – Вы же не хотите опозорить своего хозяина?

– Нет. А что не так? – смутилась девушка.

Мужчина жестом пригласил принцессу снова войти в комнату.

– Сядьте, – он подошел к одному из принесенных сюда сундуков и покопавшись в нем достал золотую заколку в форме лилии, украшенную отборными сапфирами, голубую каплю из лазурита на тонкой цепочке и широкий браслет.

– Наденьте, – сказал он, а сам быстро причесал ее волосы, ловко убрав назад тонким обручем,– Было бы очень неплохо, если бы вы не рассказывали господину, что я касался вашей головы. У нас это не принято. Но сейчас лучше не терять время.

– Не скажу, спасибо, – смутилась девушка.

– Идемте, – и мужчина направился вперед.

Семеня за ним босой по холодному мраморному полу, принцесса кляла себя за то, что очень плохо знает Дшарские законы. Она боялась напортачить или допустить какую-нибудь ошибку, за которую могут и убить. Нужно было выглядеть достойно. Тем более поняв, что принадлежит самому императору.

***

Дориан привычно поднялся с рассветом. Девушка спала, поэтому он укрыл ее теплее и подбросил несколько поленьев на еще не погасшие угли в камине. Его сейчас ждали императорские обязанности, требовавшие обязательного присутствия. Мужчина вышел из комнаты и накинул алый плащ, поданный слугой. Потом выслушал доклад о боевых потерях, количестве раненных, пленных, бежавших. Только вот перед глазами постоянно стояло испуганное личико лесной принцессы.

Мужчине пришлось постараться, чтобы сдерживать улыбку, так рвущуюся расцвести на лице при воспоминании об этой девушке.

Император приказал допросить пленных служанок и найти комнату принцессы, забрать оттуда все вещи и перенести в выбранный им для временного пребывания дом. А еще заменить неподходящее ей кольцо – знак ее неприкосновенности. Он рассчитывал пробыть здесь неделю. Подавить все возможные мятежи, чтобы пойти войной на следующее государство.

За завтраком как раз собрались самые почтенные лорды и советники. Принятия каких-либо решений не предвиделось и некоторые были со своими женщинами. Дориан ждал, ему не терпелось показать им свою, чтобы все знали, кому она принадлежит, непременно восхищались ей и уважали. А еще мужчина хотел сделать своей женщине подарок, и никак не мог придумать какой.

Тихо скрипнула дверь, и лучший из его слуг взглядом приказал девушке подойти к императору. Она молча подчинилась. Эсми видела полуголых девиц сидящих у ног мужчин и, преодолев на ватных ногах комнату, попыталась присесть на пол, но сильные руки подхватили и усадили на колени.

– Доброе утро, господин, – спокойно поприветствовала она своего хозяина. Ей не хотелось, чтобы он знал, что слуга проболтался о том, чьей рабыней она стала.

– Покорми меня, – приказал Дориан вместо приветствия. Эсмина взяла нож и вилку и аккуратно отрезала кусочек от отбивной, макнула в соус и поднесла хозяину.

Все рассмеялись, наполнив просторный зал резкими звуками. Не понимая, что она делает не так, принцесса невольно поежилась.

– Руками, – прошептал император.

Девушка поморщилась и взяла мясо дрожащими пальцами. Она едва удержала большой кусок, пока варвар жадно впившись зубами откусывал. Смех стих и еще более пятнадцати минут девушка кормила своего господина, стараясь не сильно испачкать руку. А он по-хозяйски держал ее за грудь своей огромной ладонью.

Наконец-то он взял кубок с вином и приказал:

– Теперь поешь сама. Руками.

Эсмина, всегда любившая овощи больше, чем мясо, тут же принялась за салат.

– Вы только поглядите, император себе крыску травоядную взял!– смеясь, сказал один из лордов.