– Я не смогу вырастить тебе новый глаз, – растерянно промолвила она. – Но я смогу дать тебе глаз сокола Фрая. Я отдам его глаз тебе, а ему выращу новый.

– Делай что нужно, ведьма, – сквозь зубы пробормотал Турис Васти.

Рогнеда вышла на поляну, закрыла глаза и мысленно потянула красную нить. Она тянула ее к себе и звала: «Фрай! Фрай!»

Вдалеке послышался крик сокола, и на поляну прилетел ее Фрай. Он сел ей на руку и преданно опустил голову. Она сказала:

– Прости, Фрай, я заберу твой глаз, он очень нужен одному воину, а тебе вырастим новый. Помнишь, как в прошлый раз? Не бойся, Фрай! – она протянула руку и аккуратно накрыла глаз сокола, затем, плавно подвинув пальцы, выкатила соколиный глаз себе на ладонь. Фрай покорно сидел на руке, не выказывая своего возмущения. Он слишком был предан своей хозяйке, которая не раз спасала его от лютой смерти. Затем Рогнеда вернулась в хижину и подошла к рыцарю. Мягко приложила глаз сокола к его пустой глазнице и прошептала:

– Глаз сокола, сила ока, видишь все, видишь далеко, видишь всех.

Подержала ладонь на его глазу, затем отняла руку и посмотрела на его лицо. Один глаз был человеческим, синим, в обрамлении темных ресниц, второй глаз был оком сокола Фрая. На темной мерцающей коже. Рыцарь Турис Васти, подошел к медному тазу и взглянул на свое отражение. Захохотал. Подошел к Рогнеде, взял ее на руки, закружил высоко.

– Спасибо, волшебница!!! – закричал он.

Ей передалось его настроение, и она тоже звонко засмеялась. Она вдруг интуитивно поняла его добрый нрав, мужественность и силу. В ее сердце появилось какое-то волнительное чувство, впервые в жизни. И вдруг стало грустно от того, что рыцарь сейчас уйдет и они не увидятся никогда.

– Турис Васти, дай мне свой плащ! – попросила она.

– Зачем? – удивился он.

– Я вижу на нем дырку, сейчас зашью. И меня зовут Рогнеда, – вдруг сказала она ему свое имя.

Рогнеда понимала, что так делать нельзя, но желание красной нити, было сильнее ее. И она вшила в его плащ крошечную красную нить. Такую же нить, которую она привязала к Фраю, когда подобрала его давным-давно в лесу.

Рыцарь ушел, когда солнце было в зените. Жизнь потекла прежним чередом. Иногда, по вечерам, впервые за все жизненное время Рогнеды, к ней приходила грусть. Она отгоняла от себя мысли о красной нити, так как не хотела, чтобы Турис Васти против своей воли думал о ней.

Деревянная скалка была уже почти вся закручена черной, блестящей угриной кожей, и скоро должен был прийти старик, чтобы принести лен, мед и цветы долгоперста. Деревенский лекарь привязывал угриную кожу к ранам, которые получали деревенские жители на полевых работах и в быту. Он не знал заклинаний, но умел прикладывать кожу и снимать отварами жар и лихорадку.

На рассвете в хижину приползла гадюка. Она свернулась кольцами, смотрела на Рогнеду и страшно шипела.

– Я назову тебя Мо, – спросонья прошептала Рогнеда. – Зачем пришла в гости? Хочешь молока?

Мо тут же перестала шипеть, но подползла к ногам и обмоталась вокруг босых ступней. Так стояли они некоторое время, пока Рогнеда не протянула руку и не взяла ее, еще раз громко произнеся ее новое имя.

Рогнеда не боялась укусов незваной гостьи, ведь у нее под боком был Источник Жизни. С того момента, как она помнила себя, каждое утро ее мать Беляна водила на Источник Жизни и совершала купание. Ключ бил из-под земли, на глубине двух метров, образуя небольшой бассейн. Именно из него приплывали на человеческое тепло, черные блестящие угри, чья кожа могла излечить любую рану. У Беляны были длинные серебряные волосы, тонкие руки и ноги, красивое морщинистое лицо. Она умела менять цвет своих глаз. Голубыми, как небо, глазами она всегда смотрела на Рогнеду, когда же приходили деревенские, ее глаза становились черными, как ночь.

– Это чтобы они не приходили слишком часто и не прознали про Источник Жизни, – говорила она. – Они его зальют кровью и нечистотами. Наша жизнь – охранять его чистым и живым.

– Где ты меня взяла? – спрашивала ее маленькая Рогнеда.

– Я нашла тебя в Источнике, – всегда одинаково отвечала Беляна.

– Как угря? – тревожилась малышка.

– Нет, как маленькую девочку, – всегда успокаивала ее Беляна, и они шли слушать пение птиц и повторять заклинания на дождь или на ветер.

Настроение у Рогнеды было тревожным. Ей была непонятна утренняя гостья. Особенно встревожило ее, что гадюка обмотала ее ступни. Как объяснить это, она не знала, поэтому с тяжелым сердцем искупалась в источнике, вдобавок не смогла поймать ни одного угря. Они метались вокруг нее, словно чувствуя ее настроение. «Ну ничего, – подумала Рогнеда. – Поем ягод, да и скалка почти полная, сегодня займусь собирательством корений и перетру в порошок сонные цветы».

К полудню настроение у нее улучшилось, и она сидела возле хижины, подсыпала в каменную ступку вяленые на солнце сонные цветы и каменным пестиком перетирала их в порошок, напевая незамысловатую песенку. Вдруг поднялся сильный ветер. Рогнеда поднялась в полный рост и стала смотреть на дальнее болото. Из болотных кустов и камышей показались всадники. Впереди шел понурый деревенский старик.

«Сейчас все лилии растопчут», – испуганно подумала Рогнеда и, вытянув руки вперед, мысленно приказала всадникам остановиться. Они встали у дальней поляны и стали смотреть на нее. Так же держа руки перед собой, Рогнеда шла к ним. «Стойте!» – мысленно приказывала она. Лошади переминались с ноги на ногу и жалобно ржали.

Вдруг откуда-то сбоку раздался свист веревки и Рогнеду обмотало по рукам и ногам, рывок, и она упала на полянку. Лежала оглушенная и униженная, по лицу потекли слезы. К ней подбежали люди, еще раз обмотали веревками и натянули на голову черный мешок.

Ехали уже второй день. Она слушала их разговоры и старалась понять, что же нужно этим людям и куда они ее везут. Лишь вечером второго дня с ее головы стянули мешок. Она сидела на земле со связанными руками, озираясь вокруг. Ее окружили мужчины, они рассматривали ее, а крепкий рыжий бородач даже дотронулся до ее волос.

– Убери руки, Радогор! Ведьма откусит тебе их, и нечем будет передергивать по утрам! – крикнул кудрявый, черноволосый паренек. Мужчины захохотали.

– Слушай, Болотная ведьма, – сказал Радогор и присел перед ней на корточки. Все знают, что Турису Васти, проклятому черному рыцарю, ты поставила глаз сокола. Ты можешь мне поставить член королевского коня? Хочу понравиться королеве при личной встрече.

Вокруг опять раздался дружный гогот.

– У меня есть деньги! Я заплачу! – с серьезным видом продолжил он.

– Я могу поставить тебе мозги дождевого червя, тебе от этого больше проку будет! – смело ответила Рогнеда, и сама ужаснулась своей дерзости. Но вокруг все снова громко захохотали, засвистели, заулюлюкали, да и Радогор вместе со всеми.

– Развяжите меня! – крикнула Рогнеда.

– А ты не будешь кусаться, ведьма? – спросил Радогор.

Затем все стали обсуждать Рогнеду, словно ее здесь и не было. Сможет ли она сжечь их всех, вдалеке от своего ведьминского дома, без метлы и черного кота? Сошлись, что без этих ведьминских штучек она не так сильна. А если и вздумает чего выкинуть, то они быстро отрубят ей руки или голову.

Теперь Рогнеда ехала за спиной Радогора, на его огромном чалом жеребце, держась руками за его могучую спину. Ехали всю ночь. На рассвете въехали в город мимо шумного базара: шум и крики города были удивительны после тишины болота, где всю жизнь прожила Рогнеда. Подъехали к замку, и Радогор крикнул, чтобы опустили подвесной мост. Подъехав к замку, все спешились и стали разминать затекшие ноги. Вышли жители замка и стали перешептываться:

– Привезли ведьму, привезли ведьму!

Вышел старец в белых парчовых одеждах и с чалмой на голове.

– Пропустите главного лекаря! – кричали вокруг.

Старец подошел к Рогнеде и стал высокомерно разглядывать ее.