– Не смей обижать их, – предупредил Домовой, слегка смягчившись. – Наше дело следить за порядком в доме.

– Ты проникся к ней, – указала Домаха на Илону, которая все еще внимательно глядела куда-то в пустоту. – Я знаю, о чем ты думаешь, – ее длинные пальцы легли на локоть Домового, слегка стиснув рукав Его льняной рубахи цвета василька.

– Она в опасности.

– Ей не помочь, – покачала головой собеседница Домового. – Она выживет только если останется здесь. Не останется она тут.

– Я могу ее спасти, – задумчиво проговорил Он, привычным жестом взъерошив густые волнистые волосы.

– Ты уже стар, – напомнила Домаха, в чьем голосе зазвучала неподдельная тревога. – Жизнь клонится к закату. Что будет, если ты прогадаешь? А вдруг она не ответит на твой зов, что тогда?

– Да, я стар, – пронзительный взгляд черных глаз вспыхнул красноватым пламенем, – но я в силе, Домаха. Никогда я не был так силен, как теперь.

***

Дрожа всем телом, Илона сжала в руке найденный кулон. Влекомая порывом, она обернулась. Буквально в полуметре от нее сидел довольно молодой мужчина с глубоким взглядом темных, словно ночь глаз. Длинные волосы непонятного серебристо-серого оттенка свободно лежали на широких плечах. Облаченный в свободную рубаху с завязками у горла и широкие шаровары насыщенно-синего цвета, он выглядел так, словно его вырвали из другого времени. Но даже не это поразило Илону больше всего, а то, как он смотрел на нее. Во взгляде его горел самый настоящий огонь. Похожие на два тлеющих угля глаза буквально прожигали ее насквозь, рождая непонятное тепло в груди.

– Ты чего? – тронула ее за плечо Дарья. – Илона?

Тряхнув головой, жена Марка Волкова закрыла глаза всего на мгновение, но этого было достаточно, чтобы видение исчезло.

– Не знаю, – повернулась она к подруге. – Такое странное чувство…

– Что?

– Нет, ничего, – Илона поднялась, задумчиво рассматривая кулон. Она решила не говорить подруге о том, что видела. Точнее, кого.

– Точно? Все в порядке? – переспросила Дарья.

Волкова кивнула, все еще находясь под впечатлением. Умом Илона понимала, что увиденное – результат долгого нервного напряжения, но сердце неслось куда-то, словно взмыленная лошадь. Воспаленное сознание отчаянно цеплялось за кратковременное видение, как будто оно могло спасти ее. Впрочем, Илона готова была поверить во что угодно, только не в реальность. Она так сильно устала от своей жизни, что с радостью поменяла бы ее на спасительный угар сумасшествия.

***

– Ты не сможешь защитить ее, – вздохнула Домаха, сжимая плечо собеседника.

– Если она не останется здесь, – задумчиво проговорил Он. – Значит, я должен быть там, где она.

– Батюшка-Хозяин, – задохнулась от ужаса его помощница, стаскивая с головы платок. Затолкав его в лукошко, она поспешно пригладила растрепанные темные волосы и взглянула на Него. – Что ты еще задумал?

– Думаю, пришло время выйти из тени.

– Право, Батюшка, виданое ли дело?! – встрепенулась Домаха. – Экое самодурство!

– Ай, полно тебе, – шикнул на нее Домовой. – Сам разберусь.

Сложив руки под внушительной грудью, Домаха насупилась, глядя вслед хозяину дома. Она была не довольна, если можно этим словом описать то, что чувствовала та, что долгие столетия служила Ему. Все эти года Домаха надеялась, что свершится предназначение и – сказки оживут. Наступит день, когда Он взглянет на нее по-другому. Теперь, когда появилась эта людишка, вряд ли сбудется хоть что-то из того, о чем мечталось. Впрочем, сдаваться рано.

Пройдя через гостиную, Домаха остановилась возле внучки бабки Катерины. Внимательно оглядев молодую женщину, она усмехнулась. Тощая, ни единой бородавки, волосы гладко причесаны, руки мягкие, пальцы длинные – совсем не красавица. Племя Домовихи привыкло гордится мозолями и бородавками да встрепанными патлами, а не блестящими локонами и… как это у них зовется теперь? Маникюр? Критично оглядев покрытые глянцевым покрытием ногти соперницы, Домаха поджала обветренные губы. И чего такого в ней? Девка и девка. К тому же, не очень видная, даже не симпатичная.

Заметив цепочку, что Илона вертела в руках, помощница Домового разозлилась еще сильнее. Вот же… Отдал такую сильную реликвию. Самый настоящий амулет, призванный хранить домашний очаг – невероятно могущественный и сильный. Что с него толку в неумелых холеных руках этой пришлой девки? Не совладав с собой, Домаха вырвала кулон и тут же бросила об пол. Цепочка обожгла ее, оставив два саднящих следа на пальцах. Выругавшись, спутница Домового подула на обожженное место и взглянула на Илону.

Та, поджав под себя ноги, озиралась вокруг ошалевшими от испуга глазами. Внучка Катерины выглядела такой ошарашенной, что Домахе стало смешно. Вот уж истина – непросвященное племя. Все забыли, о чем не должно было забывать. Выждав какое-то время, Илона слезла с кресла и подобрала украшение. Вопреки ожиданиям Домахи, они надела его на шею и спрятала за пазуху.

– Даша! – крикнула внучка Катерины. – Даша!!!

Обитательница старого особняка зло топнула ногой, уперев руки в бока. Вот не хватало еще этой ворожейки! С ней сладить будет не так легко, как с этой дурехой.

В отличие от хозяина дома, Домаха сразу разглядела в Дарье ту опасность, которая таилась в ней. Опытный глаз мгновенно узрел то, что было спрятано так глубоко, что не читалось невооруженным взглядом. Дарью нельзя недооценивать. Ворожка сильна и знает об этом.

Забравшись на окошко, Домаха наблюдала, как Илона бежит к подруге.

– Тише, ты что? – обняла ее ворожея.

– Цепочка, – выдохнула внучка бабки. – Кто-то пытался отнять ее.

– О чем ты? – не поняла Дарья. – Что значит – отнять?

– Как будто вырвали из рук, – пояснила Илона, тяжело дыша. – Даш, давай уедем. Я не хочу тут оставаться.

– Успокойся, – одернула ее ворожка. – Тебе же тут всегда нравилось.

– Да, нравилось, – всхлипнула Илона. – Сейчас совсем не нравится. Мне не спокойно здесь.

– Да-да, – соскочила с подоконника Домаха. – Давайте, выметайтесь отседова! – и для пущей убедительности швырнула в них лукошко, которое угодило аккурат Илоне в голову.

Вскрикнув, та закрыла лицо ладонями, а когда отняла их, Домаха увидела, что бровь внучки Катерины рассечена. По виску женщины потекла тонкая струйка крови. Неожиданно Илона заплакала, что поразило Домаху до глубины души. Конечно, случившееся чудно для простого человека, но рыдать из-за этого.

Прикусив кулак, помощница Домового затихла. Пожалуй, это перебор. Она хотела напугать, но увечить людишку не планировала. Домаха была вредной, но зла за душой никогда не держала.

– Ну, все-все, – погладила Дарья ее по спине и повела наверх. – Пошли, моя милая. Ты устала, тебе надо просто выспаться. Нервы сдали. Подумаешь… Ну? Пошли.

Глава 6

Стоя у окна, Илона наблюдала, как муж выходит из дорогой машины, что подъехала ко входу в особняк. Он купил новую игрушку совсем недавно, поэтому пока водил сам – не наигрался. Когда машина надоедала, он сначала сажал за руль водителя, а потом продавал. Жаль, что эта схема не работала с женщинами. Марк Волков был на удивление постоянен в этом вопросе, что странно. Илона была бы рада, заведи муж любовницу, но этого не происходило.

Захлопнув, Марк прошел к багажнику и достал оттуда чемодан. Затем еще один… Странно, откуда второй чемодан? Он никогда не брал с собой много вещей, обратно привозил еще меньше. Порой, вовсе не забирал, устав таскаться. Так уж повелось, что денег было достаточно, чтобы просто купить новую взамен испачканной рубашки.

Илона перевела внезапно сбившееся дыхание. Сердце сжалось от кольнувшего предчувствия. В этот момент она увидела, как открылась передняя дверца машины, и из нее вышел высокий статный мужчина. Расправив плечи, он провел рукой по темным волосам и запрокинул голову, оглядывая особняк. Взгляд незнакомца ненадолго остановился на ней, после чего равнодушно скользнул дальше. Вздрогнув, Волкова сделала шаг назад и бросилась в гостиную. Быстро сбежав по широкой лестнице, застеленной темно-зеленой ковровой дорожке, она остановилась на пороге.