Когда выныриваю обратно в реальность с удивлением понимаю, что солнце успевает прилично сместиться в зените. Это хорошо заметно по рисунку. Ничего себя меня засосало. Непонимающе оборачиваюсь в поисках уж очень притихшего брата и с удивлением обнаруживаю целую компанию: Даню, рыжика Киру, её бородатого парня Тиму… и сегодняшнего чувака на Гелике. Вобана вот те на. Вот это я проморгала вспышечку.

Дёмыч, он же Демьян или как там его, стоит весь такой… вальяжненький и брутальненький, прям других определений не подобрать. Со спадающими на глаза волосами, в знакомой чёрной футболке, обтягивающей развитую мускулатуру, потёртых джинсах и в берцах. На запястье сверкают массивные ча…

Берцах? Не жарко ему в них?

– Эээ… дарованьки, – машу всем зажатым между пальцев синим маркером, которым прорисовывались волны на бумажной реке. – Я вас не слышала.

– Да мы поняли, – смеется Кира. Красотка как есть. Естественная и очень милая с этой своей копной кудрей в хвосте и яркими веснушками. – Тебя трижды за последний час звали, а ты вообще ни алле.

Час?

– Оу… Сорянчик, – только и могу извиняюще скривиться.

– Да без "бэ", – рыжик с довольной улыбкой машет мне тыльной стороной ладони, демонстрируя сияющее обручальное колечко на безымянном пальце. – Можешь, кстати, нас поздравить.

– Оу… – я кто, заведенная обезьянка с грохочущими тарелками? – Круто. Поздравляю. Когда свадьба?

– Мы пока думаем. Но, наверное, в сентябре. Хотели в августе, но не успеваем с приготовлениями. Ты приглашена, ты ж понимаешь?

– Спасибо. Будем надеяться, что осенью я ещё останусь здесь.

– А можешь не остаться?

– Если не наберу проходной балл очень вероятно. Так что со следующей недели буду бегать, высунув язык, и подавать документы во все институты, где есть кафедра "Искусствоведения". На всякий случай ещё на какого-нибудь парикмахера сдамся. Чтоб хоть как-то уцепиться. Вдруг место в общаге перепадёт.

– Брось. Будто я тебя выгоню, – хмурится брат. – Живи, сколько влезет. У меня всё равно две комнаты.

– Ну нет. Спасибо. Я хочу сама, – захлопываю скетчбук и убираю всё добро в рюкзак с бренчащими брелками. А-а-о-у… Пыхчу, пытаясь подняться на ноги. Капец жопа затекла. Вызывайте массажистов, надо размять тесто.

– Хочешь учиться на искусствоведа? – молчавший до сих пор водитель Гелика выпускает вопросительное облако табачного дыма.

– Да, – мне не нравится его тон. Слишком снисходительный. Типа: "Ты? Реально? Ты же только и годишься, что кричать "свободная касса". – А что?

– Да ничего. Просто странно.

– Ничего странного, – вступается за меня Кира, от чего хочется её обнять. – Тома у нас знает абсолютно всё, что касается истории!

– Ну… далеко не всё, – делаю вид, что смущена, но мне приятно.

– Да всё-всё. Она как ходячая энциклопедия. Ей бы гидом по нашему городу работать, на любой заковыристый вопрос ответит.

– Прям так и любой? – усмехается кривой усмешкой Дёма.

– Не любой, – я здраво даю себе оценку, так что не хочу утверждать того, чего нет.

– Любой-любой! – не унимается Кира. – Она в прошлом году когда приезжала выдала столько инфы, о которой я и понятия не имела. Хотя живу здесь с рождения.

– Интересно, – прям вижу насмешливо блеснувшие в голубых глазах слова: "вызов принят". – И когда установлены эти львы? – пренебрежительный кивок на медного царя зверей.

– Ну нельзя ж так. Что за допр… – начинает возмущаться Даня, но я его спокойно перебиваю. Уж на это мне известно.

– В первой половине девятнадцатого. В тридцать втором. Николай І велел их установить по всему городу, так что точное количество львов никто не знает – это один из самых популярных образов животных, вошедший в моду со времён Петруши первого.

Ликую, видя неподдельное удивление на лице собеседника.

– Я же говорила, – хихикает рыжик, словно самолично уела скептика.

–Принимаю, – парень снова выпускает облако дыма и тычет пальцем в сторону светло-зелёного здания с крышей цвета глины на той стороне берега. – А там что за задание?

– Отвечу, когда представишься. Я девочка воспитанная и с незнакомцами на улице не общаюсь.

– Но в машину к ним садишься.

– Только когда рядом брат. С ним маньяки не страшны.

Короткий кивок, видимо, даёт понять, что аргумент принят к сведению.

– Я Демьян, – представляется он. Ага! Так и знала. – Так лучше?

– Гораздо, – демонстративно скрещиваю руки на груди, как если бы он хотел обменяться рукопожатием. Вот только он не хочет, не планирует и даже не думает об этом. – Не кури, Демьян, будь любезен. Рядом дети. А то задние – дворец Петра II, при том, что он не прожил в нём ни дня.

– Она тебя сделала, Игнатенко, – хмыкает Тимур, косясь на недовольных мамаш и стекающийся к ним кумар. – И правда. Сместись. А то прям на людей.

С демонстративной ленцой тот послушно спускается на несколько ступеней, занимая то место, где я только что сидела. Вот гад! Своими грязными подошвами да по идеальной вытертой моей попкой поверхности. Я ж старалась.

– Так лучше? – равнодушно интересуется он, недокуренной сигаретой показывая, что дым теперь уходит в сторону Невы.

– Лучше. Спасибо, – благодарю я.

– Если мозги всё-таки у тебя имеются, зачем себя изуродовала?

Офигеваю от наезда.

– Это каким образом?

– Превратила тело в раскраску, – кивок на мои татуировки. Сейчас, когда я босая, их прекрасно видно и на ногах. – Думаешь, это красиво? Это глупо.

Ну трындец.

– По счастью, твоё мнение меня мало интересует.

– Собственное психическое расстройство тоже? Ты хоть её своди провериться, а то скоро вся забьётся, – с последним обращаются уже к Дане, но хрен-то там я останусь молчать. Чую, как пригорает.

– Это ты меня ненормальной сейчас назвал?

– Я никак не называл. Сама себя назвала, а я не отрицаю.

– Да нормально всё, чё ты прикопался? – не соглашается Кира. – Всё красиво и аккуратно.

– Что красиво? Эти каракули? Она ещё пусть язык разрежет, туннели вставит, кость в нос пропихнёт и юбочку из пальм сварганит. Будет не экскурсоводом, а клоуном.

Ну ребят, сорян, это перебор. Я от домашних такое слышать их принципа отказываюсь, а уж от чужого человека тем более! Состав трогается и лихо накручивает скорость, срываясь вниз на крутом спуске. В пару шагов подлетаю к нему, и на словах: "Минздрав заколебался предупреждать – курение вредит здоровью" доморощенный красавчик летит в Неву.

Уже во время толчка, когда мои ладони сталкиваются с каменной грудью, отдающей глухим стуком, понимаю, что чё-то придурь меня занесла слишком далеко. Однако поздно пить боржоми, когда язва желудка облюбовала насиженный уголок. Громкий плюх оповещает, что мне хана. Если тело всплывёт. Надеюсь, Демьян Игнатенко, ты не умеешь плавать.

POV Тома

Увы. Крейсер оказывается непотопляемым.

– Я ТЕБЯ УБЬЮ! – с головы до ног мокрый Демьян забирается обратно на сушу и опасно надвигается в мою сторону. Ой, ей. Прям бешеный мишка, обнаруживший после спячки в своей уютной берлоге незаконно подселенную семейку с Ближнего Востока. Дружелюбную, но многодетную. Ещё и любителей переперчённого плова.

Делаю тоже, что и всю свою сознательную жизнь – с визгом прячусь за спину брата. Раньше работало безотказно, и сейчас не подводит. Даня тормозит друга вытянутой рукой.

– Успокойся.

– КАКОЙ НАХРЕН УСПОКОЙСЯ! Я ЕЁ ЗАДУШУ! – орёт почем зря Игнатенко, от чего народ пугливо пятится от нас. Смотровая площадка быстро пустеет.

– Коснёшься её – сломаю что-нибудь. Честно говорю, – братец спокоен как античный бог. Натренированный годами. – Ты первый начал. Пожинай плоды. И спасибо скажи, что я самолично не втащил тебе для полного комплекта.

Высовываю нос из-под его подмышки и довольно корчу моську, от чего по лицу красавчика проходит волна конвульсий. Прям слышу, как скрипят его зубы.