Единственный подобный опыт потерпел фиаско. Это было пару лет назад, и во время сеанса терапии ворвался муж и начал кричать:

– Она все врет!

– Вы подслушивали под дверью? – невозмутимо спросил психотерапевт.

Муж, не привыкший к ответным атакам на свои спонтанные вспышки агрессии, немного растерялся и неуклюже попытался уйти от ответа, но настойчивость доктора победила – не найдя способа отмолчаться, муж выпалил:

– Да, подслушивал, и не считаю, что в этом есть что-то плохое!

Когда он вышел, доктор обратился ко мне:

– Не расстраивайтесь, что он ворвался. Это своего рода экспозиция. Все же ясно. Ну что тут думать?

Я в замешательстве ушла с сеанса и всю дорогу до дома силилась сложить ребус «все же ясно» под крики мужа, который вез меня в машине. Я научилась абстрагироваться, и его вопли, перемежаемые ругательствами, не отрывали меня от бесконечного взвешивания за и против, хотя желание выйти из машины было диким. Но я, как послушная девочка, терпела.

– Добрый день! Прошу вас, – мужской голос вернул меня из воспоминаний к реальности.

Я поднялась, и доктор карикатурно галантным жестом пропустил меня вперед. Волнение нарастало с каждой ступенькой, но не помешало отметить, что он принадлежал к диковинному типу мужчин, которых я так близко еще не видела. Маленький, манерный и вроде даже с усами. Светскость его движений отсылала к произведениям Толстого, во времена Карениной. Опустившись в кресло, он энергично закинул ногу на ногу, сложил руки сочувствующим замочком и выжидательно посмотрел на меня. Я собиралась с мыслями.

– Глядя на ваш затравленный взгляд, я был уверен, что у вас очень тяжелая ситуация. Как минимум, связанная с наркозависимыми в близком окружении.

Казалось, он был обескуражен моим запросом о том, как выйти из эмоциональной зависимости от мужа.

Не знаю, насколько он прочитал меня. Но то, что он нарек меня стервой-терминатором, а мужа моего – дружелюбным котиком, бросалось в глаза:

– Из вашего рассказа я услышал, что ваш муж – чмо.

Как не улыбнуться на это? Меня сразу отпустило, и я сосредоточилась на беседе.

– Вам нужен сильный мужчина. Вы не умеете быть уязвимой. Если вы кого-то и боитесь, то только свою совесть. Своего внутреннего полицейского. Нет у вас никакой зависимости от мужа. То, что с вами происходит, – последствия воспитания. У вас очень жесткие рамки совести. Вы не даете себе права на ошибку. Вы слишком идеальны. Ваши планы грандиозны, и вы ждете от себя таких же результатов. А ведь в отношениях состоят двое, и вы не можете решать за другого человека. Это не ваш промах. Это общий промах. В какой-то момент вы подошли друг к другу, как ключик к замку. У вас слишком развит материнский инстинкт, а ему очень была нужна мать. Но сейчас вы устали от этой ноши. И это нормально, вы хотите жить лучше.

Я молчала, он продолжал:

– Тревожность ваша родом из детства. Травма отвергнутого ребенка. Вы тревожитесь за мужа, как за своего сына. Вы довели мужа-ребенка до момента, когда он собрал чемодан и пошел к выходу. В последний момент, как мать, стали жалеть его: как же он теперь? Но даже если он не справится – он вам не сын. Как мужчина он вам не нужен, вы не видите в нем мужчину.

Я впитывала каждое слово в надежде обнаружить обезболивающее от тех мук, которые жестоко разъедали меня восемь лет. Я испытывала сильнейшее желание найти противоядие на все провокации, манипуляции и камбэки своего мужчины. В конце сеанса психотерапевт перешел к рекомендациям:

– Сейчас у вас наступает замечательное время. Вам нужно больше спонтанности. Все интересное только начинается: от внеплановой покупки нового платья до внезапного секса с другим мужчиной. Учитесь узнавать себя и чувствовать свои желания. Ставьте их на первое место, все остальное – после них. Вашей вины нет ни в чем. Не надо никого жалеть. Вы сделали все, что в ваших силах. Если хотите жить с ним, примите его таким, какой он есть. Если не хотите такого отношения к себе – разведитесь.

Все об одном: избежать выбора не удастся.

Сводки о погоде и политике в Италии приходили регулярно. Так же, как итальянские комплименты. Это было настолько буднично и пресно, что на фоне сотрясающих мою душу событий оставляло меня безучастной. Не было в Антонио вдохновения, он был как аппарат для искусственной вентиляции легких. Поддерживал меня, не давая скатиться в депрессию, но помочь мне вдохнуть перемены и выдохнуть боль он не мог. Без принятия решения я не могла перейти на другие рельсы. Поэтому я все ездила и ездила по до боли накатанной дороге, ведущей в никуда.

Шел шестнадцатый день сотворения моего нового мира. Горечь камнем лежала в моей груди. Самое тяжелое – это пробуждение. Каждое утро открываешь глаза и заново понимаешь, где оказался. Разбудить меня некому, я не сплю, это все со мной происходит прямо сейчас. Очень много чувств, бурных и противоположных. И жалость, и любовь, и досада, и бесконечная грусть. Ничего не остается, кроме как идти через это. Несмотря на самоизоляцию от ранящей меня информации, до меня доходят фрагменты его жизни, и моя грусть становится в разы больше. Но явных отрицательных чувств к нему как не было, так и нет. Понятно, что жизнь продолжается, и может, за его счастливым лицом на фотографии скрывается боль и не меньшая досада на случившееся. Броня – это хорошо, но я не хочу прятаться за этой броней! Я вообще не воюю нынче. Что за странные метаморфозы? Призываю на помощь силы небесные. Прошу всей душой, чтобы мой ангел-хранитель все уладил. Пытаясь быть правильной изо дня в день, я совсем растеряла себя и свои желания.

Решила пойти на фотосессию. Мне нужна энергия и вдохновение. Хочу открыть себя настоящую, избавиться от вороха ветоши, которые оставили мне эти отношения. Хочу мирно, по-доброму из них выйти. Очень хочу опору и сильное плечо. Хочу завершить свой проект по ремонту и все-таки поехать, пока есть виза, в Европу. Очень хочу уверенности в себе. Хочу полную семью.

Придумываю себе отвлекающие занятия, только занимают они ненадолго. Вчера посмотрела кино без интереса и поела в ресторане без вкуса. Мое тело было там, но я не была. Я не пила и не ела, а едва дышала.

На самом деле это не страшно – полюбить не того человека. Это очень больно и очень досадно. Не хочешь – не люби! Это же так просто! Меня никто не заставляет любить… А может, мои чувства называются иначе? Может, не про любовь это? Знаю одно: мне очень не хватает его присутствия в моей жизни. Хотя бы мысленного, ведь физического было совсем немного. Шутит мозг. Страдаю над бедой, высосанной из пальца. А он видит все эти же картинки своими глазами, а не моими, в которых любое отражение имеет грандиозные масштабы.

Лед тронулся. Возможно, это дело рук метросексуала психотерапевта. Я впервые страдаю за себя: не за детей и не за то, что скажут люди. Поэтому страдание не агрессивное, ведь мне много не надо: нет смысла хорохориться перед собой, рвать и метать, защищая себя так, как я защищаю своих детей. Значит, в глубине души я знаю, что сил мне хватит и справлюсь сама. Я вольным ручьем пропускаю через себя всю гамму чувств, которые рождаются внутри и трансформируются на пути к уменьшению их значимости для меня.

Вчера поехала новой дорогой, целых сто километров. Это отвлекло и позволило снова порадоваться за себя, как спортсмен во время вручения наград. Как же я хочу себе помочь и отогнать прочь все душераздирающие переживания!..

Неужели эта ночь прошла?

Ночь, когда меня разрывало на куски. Когда совсем не было сил, но сон от меня убегал. Ночь душевных мук и сердечных пыток. Муж снова «сбросил меня вниз с обрыва». Вчера случилось спонтанное свидание с ним. На трассе, в машине. Уж очень мне хотелось…

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.