В самой же воронке потоки ветра усилились. Снег там уже шел бураном. Теперь там сложно будет лететь. Хотя, если набрать скорость, то можно прорезать воздух и пробраться довольно далеко.

И вот язык пламени ярким огнем блеснул в толще этот снегопада. Этот огонь любой из нашей земли узнает везде. Я подпрыгнул и, обратившись в лошадь, галопом побежал к стене. Эйтон на грифоне и Дорс не отставали. Я бежал впереди, обозначая им путь сквозь ветви и камни, а они шли следом.

Только мы подошли к стене, как в нас начали стрелять. Нам пришлось на ходу разворачиваться и уходить в тень леса. Только Дорс не успел вовремя уйти от стрел: одна попала ему в плечо, но он не упал, а продолжал отступать дальше. Когда мы оказались в безопасности, он тяжелым вздохом опустился на землю за огромным камнем. Эйтон спустился к нему, а я с грифоном остался стоять наверху. Кентавр покрылся холодным потом и начал тяжело дышать.

– Они отравлены, – сказал Дорс, переведя дыхание.

– Дай вытащить, – сказал Эйтон и схватился покрепче за стрелу. Пока тот доставал ее, Дорс едва сдерживал крик, – Эта не похожа на ту, которую мы видели, – Эйтон потянул ее мне, чтобы показать наконечник.

Он отличался от той: в центре этой льдинки находилось зеленоватое пятно, которое плавно переходило в голубой по краям. Они поместили в центр яд.

– Проход для госпожи закрыт. Пехоты там нет, только лучники с ядовитыми стрелами. Видимо, мы их недооценили, и они все же обнаружили проникновение раньше, чем мы рассчитывали, – быстро проговорил Эйтон.

Они направятся именно туда, откуда пришли. Найт уже начал атаку, но, по всей видимости, нынешняя охрана не собиралась уходить. Им надо найти другой выход. Или перелететь через стену очень высоко, на уровнем стрел.

– Будь с ним, а еще лучше отведи в лагерь. А я пойду туда и помогу найти выход. Лед не должен пробить драконью чешую, – сказал я и направился на уступ, с которого проще будет набрать высоту.

– Нам запретили идти за ними! Катастрос! Мы должны помочь им с этой стороны стены! – кричал Эйтон, но я его не слушал. Зря только воздух сотрясает – им надо помочь, и, кроме меня, никто этого не сделает.

По моим жилам начала наполняться магическая сила, дающая возможность становиться черным драконом. Я чувствую каждый миг своего преображения. Тепло огня разносится до самых кончиков черных крыльев. Шея и морда вытягиваются и обрастают гребнем шипов. Копыта приобретают когти, а хвост становится длиннее и обрастает шипами и двухстороним воздушным плавником. Ярость клокочет внутри меня и дает мне еще больше уверенности. Одно мнгновение, и мир стал меньше и ничтожнее. А я больше и сильнее.

И вот я взлетаю, набираю скорость и врезаюсь телом в воздушный поток и стену снега.

Обходными путями, скрываясь за любыми препятствиями, мы, наконец, достигли стен храма. Нам даже не пришлось никого убивать: нас никто так и не заметил. Эти солдаты маршировали как зачарованные, устремив взгляд в одну точку. Нам это показалось очень странным. Особенно то, что никто ими не руководил. Мы видели, как отряд вооруженных копьями пехотинцев двигался по улицам: как он собрался на одной из центральных улиц, как, не сбавляя шага, они двигались по ней, а потом расформировались ближе к стене.

Вблизи храм оказался куда больше. Это было квадратное сооружение, с круглыми башнями по четырем углам. На каждой стороне был огромный проем, по бокам которого возвышались колонны, и над которым возвышалась арка. За этими проемами мы увидели лестницу, уходящую прямо под куполообразную крышу. Само это здание мало чем отличалось от остальных по технике выполнения: камень, из которого был выложен храм, был грубый, росписи никакой на стенах, колоннах или арках не было, окна были только на башнях, да и те щелевидные. Однако это здание создавало бурю. Поток ветра и снега исходил прямо из крыши этого сооружения, происходило завихрение и дальнейшее распространение по всем участкам кратера созданного урагана.

Мы скрывались за углом здания, располагавшегося в нескольких метрах от храма. Метель усилилась, и нас начал пронизывать морозный ветер. Однозначно надо было спешить, пока нас не обнаружили или мы не замерли насмерть.

– Я пойду и попробую посмотреть, что там под крышей. А вы прикрывайте, – отдала я приказ и направилась к одной из колонн, стоявших около входа.

Улица вокруг этого храма была довольно большой, однако на ней не располагалось ни одной живой души. Я беспрепятственно прошла до нужного мне места. Это должно быть очень важным местом ввиду своего расположения и исходящей оттуда магии, но почему его не охраняют?

Я прижалась к колонне и начала смотреть вверх, под крышу. Это невероятно! Темный потолок, прямо под которым белоснежные ромбики поочередно составляют различные скандинавские руны. Я видела их прежде. Вот собралась одна из них, сделала небольшой оборот, потом она рассыпалась на маленькие ромбики, которые симметрично располагались по всей площади потолка, а потом появилась другая… Неописуемая красота! Пожалуй, это еще одна вещь, на которую можно смотреть вечно.

Также под крышей была небольшая площадка, на которую ведут эти лестницы с четырех сторон. Там разговаривали два человека. Одного я смогла отчасти рассмотреть. Это был большой солдат (больше тех, что мы видела как в росте, так и в ширине плеч) в меховом сером плаще с трехрогим шлемом. Он был закован в серо-черный доспех, на плечах красовались наплечники-черепа. Однозначно, то были черепа каких-то хищных животных, поскольку на них красовались клыки. Второго я узнала по голосу. О, этот голос я никогда не забуду и не успокоюсь, пока не услышу его предсмертный выдох.

– Надеюсь, ты все сделал, что тебе велели. Властелин больше не может ждать. Я хочу уже освободить его от сна, – говорил Хитч.

– Да. Оставшиеся люди уже обращены и вооружены. Мы ждем приказа, – проговорил солдат. Этот голос отдавал эхом и металлом. Как будто скрежещет железо где-то в глубине какой-то пещеры.

– Что до этой самодовольной выскочки? – спросил Хитч. Нетрудно догадаться, кого он имел в виду. Мои руки невольно сжались.

– Я только что направил охотников. Они ее убьют или, если будут убиты сами, смогут ненадолго задержать, – отчеканил солдат.

– Ты сам отправишься за ними, если она вдруг нам помешает! – проорал Хитч. Потом выдохнул и уже спокойнее сказал, – Собирай людей. Будьте готовы к приходу господина.

– Слушаюсь! – сказал солдат и начал спускаться, но тут с противоположной от меня стороны кто-то начал вбегать на ступени.

Они все же заметили наше проникновение. Что ж, ладно. Я узнала достаточно. Сейчас надо быстро вернуться и мобилизировать наши силы. Или… Хитч боялся, что я ему помешаю. Стало быть, он хочет провести обряд, который разбудит их спящего господина. Не тут-то было, изменник. «Надеюсь, наконец, ты отправишься на тот свет» – пронеслось у меня в голове.

Я остановилась в нескольких метрах от храма и развернулась. В руке у меня начала скапливаться энергия. Огненный шар рос, казалось, впитывая все мою злость и решимость против предателя. И, наконец, я замахнулась и кинула его прямо в крышу храма, где под куполом танцевали руны. Шар взорвался и огромным языком пламени устремился ввысь и погас. Крыша начала осыпаться и, наконец, провалилась. Предатель должен умереть. Не думаю, что он смог выдержать вес падающей крыши.

Я повернулась и направилась в сторону драконидов. Они встретили меня полными недоумения глазами.

– Там был Хитч. Он собирался провести обряд по призыву своего господина и боялся, что мы ему помешаем, – подходя к ним, сказала я и потом добавила, – Теперь он мертв и ничего не сможет сделать.

И тут у нас под ногами возникла дрожь. Земля затряслась на непродолжительное время, а потом замерла. Мы недолго простояли в оцепенении, а потом посмотрели на происходящее вокруг руин храма.

Возник большой круг яркого голубого света, окружающий остатки сооружения. Свечение исходило прямо из-под земли! Яркие лучи пробивались сквозь камни. Потом земля начала раскалываться и подниматься. Огромные камни пришли в движение. Что-то вылезало из недр земли. Здания, стоящие около храма, тоже начали трещать и рушиться. Выход был очевиден – надо бежать.