– Так я не понял, а почему снаряды полетели на КП? – спросил Ваня.

– А потому что Лешка все посчитал правильно, но от волнения перепутал координаты цели и командного пункта.

– Да… А помнишь, как после боевых стрельб нас послали выискивать неразорвавшиеся снаряды? Нашел – ставишь флажок. Потом сапёры подрывают. Вот было страшно. Помнишь, даже не все ребята пошли.

– Ага. А мы, три друга: ты, я и Юрка Слынько, шли и пели: «Отгремели песни нашего полка, отзвенели звонкие копыта…».

– Пап, а почему ты мне почти ничего не рассказывал о дедушке Феде, как он прошел войну? – Иван вспомнил о своем давнем вопросе.

– Видишь ли, сынуля, мой отец не любил рассказывать про войну. Я, к стыду своему знаю только, что он ушел на войну в 43-ем, в семнадцать лет, воевал под Сталинградом, был зенитчиком, может поэтому и выжил.

– Почему?

– Зенитчики стояли не на переднем крае, они прикрывали аэродромы и другие объекты от ударов авиации.

– А ты говорил, что он был глуховат на одно ухо. Это с войны?

– Ну как сказать. Во время учебных стрельб забыл открыть рот и случился разрыв ушной перепонки.

– А осколок?

– Это уже много позже. В блиндаже его засыпало взрывом снаряда. Контузило и осколок снаряда в ноге застрял. Вынимать побоялись – очень близко к артерии лежал. Так что война для твоего деда закончилась в Праге. А после войны он поступил в Ленинградское артиллерийское училище. По окончании деда отправили в Ярославль, где в сельхозинституте училась моя мама и твоя бабушка Галя. Там, на танцах, они и познакомились. И поженились. И дядя Сережа до 2х лет жил у бабушки – в селе Воехте. Потом деда с семьей направили в Подмосковье, где организовывали ракетный щит столицы. Там уж и я появился. А тут, в 1962-м, – и Куба. Забрали прямо с работы, и ничего не было известно полгода, до первого письма. Про Кубу еще меньше знаю – засекречено было. А вернулся – назначили зам по тылу ракетного соединения. И уже подполковником, на пенсии – ребят обучал военному делу. Была тогда в школе такая дисциплина.

– Па, а где награды деда? Помню в детстве ты мне их показывал.

– Награды? Они у нас лежат в надежном месте, покажу как-нибудь. А если еще чего хочешь узнать, ты лучше своего дядю порасспрашивай, он больше помнит. И про Афган расскажет…

И тут Ванька ни с того ни с сего брякнул, что и Наполеон был артиллеристом.

– А причем здесь Наполеон? – удивленно вскинул брови друг Петра.

В ответ Иван разразился длинной тирадой о величии гения Наполеона, наследником идей которого он сам себя чувствует.

– О, еще один наследничек! – рассмеялся Сергей.

– Что значит еще один, дядя Сережа? – навострил уши Ваня.

– Да так. Была тут у меня история одна… С этим вашим Наполеоном.

– У Вас? С Наполеоном?

– Ну да. Как-то ко мне в лесничество заглянул мой непосредственный шеф. Хороший такой мужик, я его еще по Академии Наук знаю, и попросил меня приютить своего приятеля француза. А я что? Мне одному уж скучно больно. Я с радостью. И на следующий день Пётр Фомич сам его привез. Оказалось, что гость из Франции, тоже занимается ихтиологическими исследованиями и ему позарез нужна моя река Березина.

– Березина? – подскочили разом отец и сын.

– Так у меня ж заповедник на Березине, ты ж знаешь, Петь…

– Да запамятовал я. Ну-ну, рассказывай. – Пётр почувствовал, как Ваньку всего аж заштормило.

– А что рассказывать, эка невидаль – француз на рыбалку приехал. – засмеялся Сергей. – Ну, в общем, шеф попросил принять его на какое-то время на постой. Я обрадовался: будет хоть с кем вечерами словом перекинуться. Франц этот по-русски сносно говорил. Но оказался таким необщительным, зараза такая.

– Что, совсем?

– Да все молчком, да молчком. Позавтракает – и в лес, к реке. С собой вечно таскал рюкзак и какие-то инструменты. Возвращался поздно, всегда измученный, словно бы на нем пахали. Быстренько так поужинает – и в постель. Вот мне радости было, извините. Даже не выпить.

– Серег, а это ведь катастрофа для русского человека: ни поговорить, ни выпить.

– Не смейся, Петь. Знаешь, какая тоска одному в лесу.

– Да знаю. В тайге-то, под Магаданом, по полгода вдвоем у реки сиживали. А одному уж и вовсе… И что там твой Франц?

– Так вот… Однажды вечером он домой не вернулся. Я всполошился: куда подевался, нехристь, может, беда какая, я ж за него в ответе. Встал, оделся и пошел в ночи разыскивать. Хорошо, у меня лайчонка Эльза, натасканная. Она-то меня к нему и вывела. И не напрасно. И ты представляешь, что я увидел?

– Что? – Ваня не дышал

– Своего пропавшего гостя. И стоит он, мерзавец такой, под одним из реликтовых дубов и копается при свете своего карманного фонарика в свежевырытой яме. А ямища такая, что мама не горюй. «Всё, – подумал я, – под зиму дуб точно преставится, он же ему, шельма такая, все корни перерубил!»

– И что ты сделал?

– Взял на изготовку ружье, вышел из-за деревьев, и французик мой, явно не ждавший свидетелей, застыл как вкопанный. Я думал, что он сейчас коньки отбросит. Побелел, позеленел, затрясся. И начал на своем этом лягушачьем языке стрекотать. Умора.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.