На меня за такое обращение с идолом зашипело три десятка ртов. Вдобавок ко своим не столь приятным ощущениям холода в руках и неподвижности всего тела прибавилось и чувство, что я оказалась прямо в гнезде звездной змеи. И меня никак не оправдывало то, что я оказалась там случайно.

Весен грациозно развел руками, будто извиняясь перед всей Вселенной за столь нерадивое посещение.

– Прости-прости, что радую тебя своим появлением столь редко («Да уж спасибо на добром слове!» – с ужасающей скоростью пролетело у меня в голове). Мне часто приходится отвечать на вызовы повелителя. Но ты все-таки не ответила на мой вопрос: кто ты такая?

«Какой небесный демон дернул его узнавать мое имя?!» Голос я без труда уговорила заткнуться, а вот ноги в чувство привести еще не могла. Не знаю почему, но я больше всего на свете не желаю говорить свое имя ему, здесь, при таком столпотворении. Может, дело в том, что я совсем по-другому представляла себе эту романтичную картину, а может, было что-то другое.

Я уже видела, как рот Маджи открылся, чтобы выдать новый вопрос, как мое сердце кольнул огонек. Мягко кольнул, нежно, прося обратить на него внимание. Перед глазами начали вставать образы человеческого мира. Меня зовут на землю!

Онемение в конечностях как рукой сняло, голос готов был изрекать славу во имя хозяина. Видно, моя улыбка не замедлила появиться на лице, потому как Весен подозрительно наклонил голову набок.

– Извините, – бодрячком произнесла я, обращаясь ко всем вместе (никак не в отдельности, небо упаси!), – у меня дела в мире людей.

– Стой же! – услышала я гаснущие в воздухе слова парня, и меня снежным вихрем унесло вниз.

Маджи Весен задумчиво смотрел на медленно падающие снежинки, оставшиеся после исчезновения медноволосой девушки.

– Кто-нибудь знает ее имя? – спросил он уже у толпы.

На лицах девчонок отразились смешанные чувства. С одной стороны, они не хотели выдавать имя соперницы, с другой, с этой мыслью боролось желание услужить кумиру. Наконец, одна из них не выдержала и тоненьким голоском сообщила:

– Это Джина Янви, из выпускающегося класса. Одна из лучших учениц.

Вокруг злобно зашикали, а за последние слова девушка поплатилась отдавленной ногой.

По взгляду весеннего духа могло показаться, что он перебирает про себя это имя.

«Джина… Янви…»

Как только я почувствовала твердую почву под ногами, переполнявшая меня радость вырвалась наружу, и я раскинула руки, силясь изобразить всю ширину своей души.

– Ковен! Ты не представляешь, от чего меня только что спас!

Когда же метель рассеялась, я поняла, что поспешила с объятиями. На меня уставилось пяток недоумевающих лиц, одно из которых подозрительно напоминало моего хозяина, обмотанного веревками, на мушке двух пистолетов. Я разочарованно вздохнула: услуга за услугу, да?..

Спустя пару минут я задумчиво потирала ссадину на носу, оставленную чьей-то неудачно подвернувшейся рукояткой. А вот на хозяине отпечатков драки было больше. Я в уме перебирала заклятья на скорую руку, которые можно было применить к фингалу под его левым глазом, ругая себя за то, что не помню рецептов залечивания ножевых ран. Рубашка Ковена с левого боку пропиталась кровью.

– Пока они не очнулись, – я кивнула в сторону валяющихся в отключке четырех тел, заботливо припорошенных снежком, – а очнутся они еще не скоро, можешь объяснить мне, во что ты опять ввязался?

Парень, кривясь от боли, посмотрел на меня и предложил первоочередно убраться отсюда. С собой он прихватил какой-то стеклянный кувшин, полностью игнорируя мои вопросы о надобности оного.

– Я набрел на этот дом по наводке одного бродяги, – начал он, когда мы отбежали на добрую версту от места побоища. Ковен морщился, держась за бок, но осмотреть его рану так и не дал. – Он сказал, что там можно отыскать кое-какие интересные вещички давно почившего некроманта. Продать их можно, – пояснил он на мой подозрительный взгляд, – пользоваться ими я все равно не смогу. Какое-нибудь проклятье подцеплю только.

– Одно проклятье с тобой самим, – ласково пробурчала я себе под нос и уже громко добавила: – А кувшин зачем?

– О, это. Это я надеюсь всучить одному моему знакомому. Он ужасно падок на такие стеклянные изделия.

– Ты всегда будешь вызывать меня, когда твоя жизнь висит на волосок от смерти? – задумчиво произнесла я. Парень удивленно на меня посмотрел. – Другие заклинатели вызывают своих духов, если им нужно какую-то вещь достать, по дому помочь, на крайний случай, компанию составить. Я же уже дважды составляла тебе компанию как боевая подруга.

Похоже, заклинатель никогда об этом не задумывался. Он звучно поскреб в затылке, перебирая в памяти подходящие для меня дела.

– Ну, дома ты у меня не согласна будешь убираться, – на всякий случай покосился на меня он, чтобы оценить правильность формулировки ответа. – Вот разве что могу тебя в следующий раз вызвать, когда соберусь на дело.

– Какое дело? – не поняла я. Мне показалось, или запахло жареным?

– Понимаешь, чтобы перекантовываться, мне нужно где-то добывать деньги. Воровством сейчас не много-то и заработаешь, – не пугайся ты так, я давно уже ничего ни у кого не ворую! – поэтому я выполняю кое-какую работенку гильдии. Конечно, мне достается не самая чистая, но на жизнь хоть хватает.

– Гильдии? – переспросила я, услышав такое необычное и гордое сочетание букв. Вот только контекст мне не нравился.

– Ага, гильдии, – повторил Ковен, сразу развеселившись. – Я мечтаю, что однажды окажусь в «Небесном светиле». Узнал о нем случайно – если бы не ты, не знал бы и дальше! И кажется, там дают пристойную работу заклинателям, но это я еще проверю, разумеется. Только слышал. А пока что бываю в «Змеином хвосте», что на северо-западе отсюда. Ну, приносят мне оттуда задания, сам я туда не заходил.

– Погоди, кажется, я уже слышала про эту организацию, – запоздало припомнила я. – И то, что я про нее слышала, было… не радужно.

Парень виновато вздохнул.

– Да, там есть преступники. Но надо же с чего-то начинать.

– Это, знаешь ли, не оправдание! – воскликнула я.

Ковен лишь понурился. Если вдуматься, то что я к нему придираюсь? Действительно, где беспризорному, пусть и формально имеющему жилье, мальчишке подрабатывать, как не в темном мирке беззакония? У нас же тоже есть свой преступный мир, и не один звездный дух сидит в тюрьме… Тут скользкая мысль кольнула мне живот, и я ошарашено выдала:

– Ковен, а если про твои проделки узнают на небе, то не перепадет ли заодно и мне?

Эта мысль, похоже, еще не приходила в его растрепанную голову, поэтому парень остановился.

– Такие случаи были?

– Насколько я знаю, половина духов была заключена под стражу именно из-за темных дел со своими заклинателями. Это вроде бы не относится к нашей мафии, – припомнила я, – потому как некоторые темные духи спокойно здравствуют на воле.

Ковен нахмурился, обдумывая мои слова.

– А как они узнают? – серьезно спросил он.

– Э, – безрадостно передернула я плечами. – К сожалению, нас стараются не посвящать в эту часть неба в школе.

Всю оставшуюся дорогу до дома Ковен молчал.

– Сегодня мы будем изучать магию призыва. Творится она универсально для всех духов, но принцип нужно отработать до автоматизма. Иначе вы никогда не овладеете этим волшебством.

Я вполуха слушала Гвинетту Анд, учительницу общей магии, медленно перебирая в голове события прошедших двух недель. Ковен вызывал меня все чаще, правда, в любом случае мне приходилось вытаскивать его пятую точку из очередной передряги. Я чувствовала его все лучше и лучше. Скоро я буду ощущать его местонахождение в любой момент времени в любом месте мира людей.

Меня радовали такие несомненные успехи в моем мастерстве, но одновременно к радости примешивалось неприятное чувство тоски. Ковен после того нашего разговора стал немногословен, редко отпускал шуточки, все больше я стала замечать на его лице озабоченное выражение. Не понимаю, что с ним происходит.