В передовом отряде Труфанова, несмотря на то что он прошел 290 км, больших проблем с аварийностью боевых машин не было. Из двух его полков, которые располагали танками, лишь 1 гв. омтцп оставил на ремонт в с. Чернянка три Т-34, а в 53 гв. тп вся техника дошла до Обояни своим ходом. В пути произошел один несчастный случай, но без человеческих жертв и долговременного ремонта: Т-70 подорвался на мине в 10 км севернее райцентра Скородное.
Таким образом, предложение П. А. Ротмистрова о движении армии на Воронежский фронт своим ходом себя оправдало. Во-первых, она своевременно вышла в указанный район, имея в запасе еще двое суток до начала контрудара для подтягивания тылов и приведения в порядок техники. И к моменту, когда возникнет необходимость ввести ее в бой, армия окажется полностью боеспособна. Во-вторых, от воздействия противника не было потеряно ни одной боевой единицы. В-третьих, для переброски столь значительного числа войск не были задействованы ресурсы железнодорожников. Они были использованы для решения других важных проблем обоих фронтов, оборонявших Курскую дугу.
Авторы некоторых публикаций сетуют на то, что в результате марша был выработан моторесурс. Танки, пришедшие на Воронежский фронт, находились в состоянии, которое можно было определить как «предремонтным», а личный состав крайне измотан. И действительно, это так. По данным управления бронетанкового снабжения и ремонта армии, за период с 6 по 19 июля 1943 г. (т. е. марш и боевые действия под Прохоровкой) почти вся ее бронетехника выработала моторесурс на 75 %[21]. Но в той ситуации для советской стороны ключевым фактором являлось не это, а своевременная переброска войск крупного подвижного объединения для успешного завершения тяжелой и очень важной оборонительной операции. Командование фронтом крайне нуждалось в резервах, и танковая армия была для него необходима в ближайшие дни. Вечером 9 июля начальник Генерального штаба Маршал Советского Союза А. М. Василевский, по-прежнему являвшийся представителем Ставки ВГК на Воронежском фронте, был вынужден отдать приказ П. А. Ротмистрову: вывести подходившие с марша войска 18 отк и 5 гв. Змк не в район выжидательных позиций, а во второй эшелон под Прохоровку, не без основания опасаясь, что оборонявшиеся здесь стрелковые части не удержат позиции. И, как покажут дальнейшие события, эта перестраховка окажется не лишней. 32 мсбр 18 тк была вынуждена вступить в бой 11 июля во втором эшелоне. Кроме того, его артгруппа в этот же день оказывала поддержку огнем 52 гв. сд при отражении ею удара дивизии СС «Мертвая голова» в излучине р. Псёл, а 10 и 11 июля 183 сд при наступлении мд СС «Лейбштандарт» вдоль грейдерной дороги на Прохоровку.
При переброске 5 гв. ТА по железной дороге такой оперативности добиться было невозможно. Погрузка и разгрузка требовали значительного времени и сил. Непосредственно в районах дислокации корпусов железнодорожных веток не было, поэтому технику все равно пришлось бы гнать и до места погрузки на платформы, и от станции разгрузки. Последняя станция перед Прохоровкой была Ржава. В 10 км от нее находился штаб фронта. В мае 1943 г., чтобы обезопасить его руководство от вражеской агентуры и налетов авиации, под благовидным предлогом из окрестностей станции выселили все гражданское население. Поэтому до начала немецкого наступления все военные грузы (в первую очередь для 6 гв. А) выгружали в Прохоровке, а после начала боев в основном на ст. Кривцово и Полевая – около 100 км от передовой. Ветка, которая должна была связать ст. Старый Оскол с магистралью Прохоровка – Курск (ее еще называли железной дорогой Старый Оскол – Ржава), только строилась, следовательно, гнать составы пришлось бы из Воронежской области, где находилась 5 гв. ТА, через Курск. К этому следует добавить немаловажную деталь: для переброски армии потребовалось бы несколько сот платформ, вагонов и паровозов.
Вместе с тем надо учитывать, что танк создавался не в качестве средства передвижения, как автомобиль, рассчитанный на эксплуатацию в течение нескольких лет. Практика показывала – «тридцатьчетверка» ходила в бой подряд в среднем 3 раза без ремонта. Поэтому на моторесурс в столь экстремальных условиях никто внимания не обращал. Оперативная обстановка требовала выполнения приказа, а это значит вовремя и полностью сосредоточить объединение в указанном районе, что и было сделано.
Первым из соединений армии Ротмистрова в район Прохоровки вышел 18 отк. Уже в 15.00 9 июля передовые подразделения 32 мсбр полковника М. Е. Хватова начали разворачиваться за рубежом 52 гв. сд, 285 сп 183 сд и войсками 2 тк. В первый эшелон, по линии: Карташёвка, выс. 236, 7, Полежаев был выдвинут 2 мсб, 1 мсб – на его левый фланг от Прелестного и далее на северной окраине свх. «Октябрьский» до дороги Прохоровка – Яковлево. 3 мсб вышел во второй эшелон и окопался вдоль дороги Прохоровка – Береговое (через выс. 252, 4). Около 18.00 к Прохоровке подошли танковые бригады соединения Бахарова и приступили к окапыванию техники на позициях 32 мсбр. «Район сосредоточения корпуса представлял собой открытую местность, пересеченную глубокими оврагами, – отмечалось в отчете его штаба, – не имеющую колонных путей. Отсутствовали леса, сады в населенных пунктах, что сильно демаскировало расположение частей корпуса в чистом поле, из-за этого расположение частей в течение 10 и 11 июля подверглось авианалетам противника»[22].
В тот же день, через несколько часов, за 18 отк начали сосредотачиваться войска 5 гв. Змк. В 23.00 9 июля в лес, севернее села Большая Псинка, вошли 48 танков 24 гв. тбр, а к южной окраине с. Нагольное подошли 11 сау 1447 сап. Примерно в это же время 11 гв. мбр одним батальоном втянулась в лес, 2 км юго-западнее с. Кривцово, а остальные две его бригады корпуса (10 гв. и 12 гв. мбр) были еще на значительном расстоянии от назначенного им района.
В 23.00 9 июля начальник штаба 5 гв. ТА генерал-майор В. Н. Баскаков отдает подряд три распоряжения командирам всех корпусов. Для генерал-майора Б. С. Бахарова:
«1. 18 тк к рассвету 10.7.43 г. занять оборону с передним краем по северному берегу р. Псёл на участке: Весёлый, Полежаев, южная окраина Прелестное, южная окраина Александровский.
2. Не менее одной бригады иметь в резерве за своим левым флангом.
3. Танки, артиллерию и личный состав закопать в землю, обеспечив хороший перекрестный огонь всех видов оружия перед передним краем.
4. В разрыве между вашим левым флангом и частями, обороняющимися южнее, выставить боевое охранение, обеспечив его танковой поддержкой.
5. Немедленно приступить к восстановлению и заправке матчасти. Личному составу дать отдых.
Готовность к отражению атаки противника с получением настоящего распоряжения. Готовность к активным наступательным действиям – с рассветом 10.7.1943 г.»[23].
Для генерал-майора И. Ф. Кириченко:
«1. 29 тк к рассвету 10.7.43 занять оборону с передним краем: южная опушка леса, что в 5 км южнее Марьино, южная окраина Свино – Погореловки, Журавка. В своем резерве иметь не менее двух танковых бригад, одной из которых быть готовым контратаковать противника в направлении: Журавка, Красное, Правороть» [24]. Остальные пункты, как и для 18 отк.
Для генерал-майора Б. М. Скворцова:
«1. 5 гв. Змк к рассвету 10.7.43 г. двумя бригадами занять оборону с передним краем по северному берегу р. Псёл на участке р. ЗаПсёлец, Весёлый /иск. /. Одну танковую и одну мехбригаду держать в резерве.
3. Ответственность за стык с 18 тк, занимающим оборону левее, возлагаю на Вас.
Готовность к наступательным действиям с рассветом 10.7.43 г.»[25]
