Было решено перевести киевлян в знаменитый кибуц Дгания, один из первых в Израиле. Там здоровая атмосфера и сильные духом внуки первопроходцев должны были перевоспитать семью: вытравить в их душах гниль галута⁴ и взрастить здоровые побеги сионизма. Не выдержав духовного перевоплощения, семья через полгода вернулась в Киев, а после первой украинской Оранжевой революции опять прибыла в Израиль; после скандала в Битуах Леуми(Институт Национального страхования) вернулась в Киев; после второй Оранжевой революции вновь приехала в Израиль; потом опять в Киев, потом опять в Израиль. Говорят, что и сейчас можно встретить этих вечных странников на борту самолетов, совершающих полёты рейсом Киев – Тель Авив.

Итак, кибуц был сформирован, пора было приступать к действию. Вначале мужчины решили по примеру первопроходцев осушать болота вокруг кибуца. Но то ли первопроходцы, не подумав о последователях, осушили все болота, то ли в силу законов природы земля на склонах гор не заболачивается. Но, так или иначе, ежедневные вылазки Гарри, Арье и Бени в горы заканчивались полным разочарованием. В окрестностях кибуца не нашли они ни малярийных болот, ни даже простой маленькой лужицы. Только сухие безжизненные склоны гор.

Тогда с инициативой выступили женщины: «Мы озеленим эту мертвую землю, мы будем есть овощи и фрукты, выращенные своими руками, а не купленные в супермаркете!» – заявили Дорит и Сарит. Рано утром две отважные женщины и примкнувшая к ним Лена вышли в горы. Вначале они пытались вскопать окаменевшую почву, потом выкапывали маленькие ямки и сыпали туда семена, но через час со словами «ие беседер гам каха» (и так будет все в порядке) просто выкладывали семена на раскаленную землю. Лена пыталась поделиться с подругами опытом выращивания ранних помидор в своей теплице на Камчатке и очень выгодной продажей их на рынке. Но подруги отвергли ее мелкобуржуазный опыт, заявив, что святая земля и так заплодоносит. Земля плодоносить не стала, зато кибуцный комитет, видя отчаянные попытки женщин приобщиться к сельскохозяйственным работам, выделил кибуцу солидную ссуду. Гарри был очень доволен. На эти деньги кибуц арендовал небольшую ухоженную плантацию личи и оборудовал птицефабрику в заброшенном сарае.

– Личи – очень дорогой фрукт, идущий в основном на экспорт. Можно сказать – стратегическое сырье Израиля! – разглагольствовал Гарри по дороге на плантацию.

В первый день на сбор урожая вышли всем кибуцем. Впереди шагал Гарри, за ним тянулась цепочка воодушевленных работников. Замыкал шествие небольшой грузовичок, наполненный бутылками с минеральной водой, термосами с кофе и чаем, пакетами с чипсами и печеньем для перекуса, раскладными стульчиками, дорожной аптечкой и мешками для собранных ягод. На этом же грузовичке планировалось везти богатый урожай в кибуц. Вначале позавтракали в прохладной тени деревьев, потом приступили к сбору урожая. Правда, не все. Бени, как ушел в нирвану в самом начале завтрака, так из неё и не вернулся до самого отъезда. Остальные не спеша срывали с веток ягоды, оценивающе разглядывали их, самые красивые тут же чистили и отправляли в рот, похуже бросали в мешок. Собирали только те ягоды, которые росли на уровне рук. Наклоняться к нижним веткам или тянуться к верхним никто не хотел. Работали легко, весело, и только Лена сбивала всех с рабочего ритма. Она металась по плантации с требованием привезти лестницу и собирать ягоды с верхушек деревьев. Гарри, чтобы успокоить непривыкшую к ритму кибуцной жизни женщину, а также, чтобы в очередной раз не слушать ее рассказы про удачную торговлю ранними помидорами из своей теплицы, авторитетно пообещал, что лестница будет во второй день сбора урожая. И тогда все сконцентрируют свое внимание непосредственно на верхних ветках.

Но второй день сбора урожая не наступил ни завтра, ни послезавтра, ни через неделю. Все это время Гарри был занят более срочными делами: выбиванием льготных условий и удобных платежей ссуды. За это время большая стая перелетных птиц сконцентрировала свое внимание на верхних ветках личи, и необходимость выезжать на плантацию отпала сама собой.

Для того, чтобы расшевелить Бени и привить парню вкус к общественно-полезному труду, Гарри поручил ему следить за наличием корма и воды на птицефабрике, оборудованной в заброшенном сарае. Бени не хотел лишний раз тревожить кур проверками и быстро смастерил сирену, жутко завывающую на всю округу, когда в курятнике заканчивался корм или вода. Бени по жизни никуда никогда не спешил, тем более, в курятник. Поэтому сирена выла часами, вызывая страх и мигрень у жителей соседних деревень. Зато цыплята росли стройными, выносливыми, спортивными. Еще немного и Бени начал бы приобщать их к йоге. Но настал страшный день, вернее ночь, когда кибуцникам пришлось заталкивать сонных молодых кур в клетки, чтобы увезли их туда, откуда попадут они в разноцветных целлофановых пакетах на красивые прилавки супермаркетов.

Никто никогда не рассказывал подробности этой ночи, но после нее Гарри стал вегетарианцем и начал учиться у Бени медитации и уходить в нирвану. То ли душевная травма, полученная в курятнике, была очень глубокой, то ли Бени был хорошим наставником, но Гарри со временем все больше и больше погружался в йогу. Он перевел кибуцную столовую на меню из отрубей и злаков, заставлял всех соблюдать разгрузочные дни, а на остатки денег от полученной ссуды выписал из Хайфы настоящего учителя йоги для общих кибуцных занятий.

И тут новые сионисты взбунтовались. Не для того они покинули Родину, чтобы питаться отрубями и закручивать тело в позу лотоса! Решено было сделать для русских семей, скандальных, истеричных и явно подпорченных жизнью в галуте, исключение: кибуц будет закупать для них привычные продукты и выдавать их сухим пайком в определенный день недели в определенные час. А готовить нездоровую пищу они должны у себя в домиках на электроплитках.

Как-то к Саше и Жене обратился паренек из молодежи, скрывающейся в кибуце от надзора родителей. «Пацану» было лет под тридцать. Он уже успел отслужить в армии, несколько лет путешествовал по Таиланду и Индии, два раза бросал учебу в университете, сменил пять мест работы, но все еще находился в юношеском поиске своего места в жизни.

– Водка. Хочу водка. Хочу много водка! – коверкая слова, сказал он по-русски.

– Заходи к нам, устроим мальчишник! – Тут же откликнулся Женя.

Саша переполошился. Из их спиртных запасов осталась только одна початая бутылка. Хватит ли? Ведь пацан хочет много водки. Он даже предложил Жене смотаться в город.

Женя посмотрел на парня опытным глазом и тут же определил его норму.

– Ты ему из пипетки накапай десять капель в стакан, вот и будет много водки!

Жены, на удивление, радостно встретили идею провести мальчишник и распить бутылку на троих.

– Давно пора заводить контакты с местным населением! – Сказала Вера.

– А то живем как-то обособленно. Прямо, как будто в русском гетто. Вы пригласите этого пацана, а мы с Леной пригласим Аялу и устроим девичник.

Вечером мужчины накрыли стол в домике Лены и Саши. В центр стола поставили бутылку водки из морозилки и три стакана. Открыли банку соленых огурцов, выделенных Леной из семейного пайка. Все было вроде бы привычно, но в то же время очень волнительно. Первый неформальный контакт с аборигенами! Для храбрости, не дожидаясь гостя, налили себе грамм по сто водки.

– Ну, за легкую абсорбцию! – чокнулись, запрокинули стаканы….

В этот момент в дверях появился парень.

– О, Русья, хорошо сидим! – одобрительно воскликнул он, оценив обстановку.

Женя тут же разлил всем троим по стаканам. Парень с ужасом посмотрел на количество огненного напитка.