Я не совсем об этом, - потерла плечо Аксонна. - Да, у меня будет учеба, да, у меня будет индивидуальная программа с тобой, но я хочу еще и пользу приносить. Пользу, понимаешь? Я и дворы мести готова, и почту разносить, а не вредить, не...

Она зажмурилась, не закончила, но Ларгентум понял ее и без этого. Анфорка вздрогнула от внезапного хруста, и в руку ей положили цветастую маронскую шоколадку.

Не унывай, - улыбнулся покрасневшей ученице сталкер. - У вас же, людей, есть выражение такое... омлет не сделаешь, яиц не разбив, так? Кажется, так. Увидимся в Азурексе, Сонья.

Аксонна кивнула, и Серафим, ответив ей тем же, удалился.

Уже через неделю после Ночи Без Звезд, как окрестили потасовку за Златоцвет сталкеры, столица Сталкерской Империи жила, как и прежде. Снова гудели аэрокары, болтали прохожие, пищали дети на площадках и у фонтанов. Ночью вновь горели разноцветные фонари и неоновые вывески полуночных заведений. Даже вернулись птицы – весьма горластые и цветастые пернатые, которых Авак называл «рикит». Они мало того что копировали речь планетян, так еще и будили в строго определенное время звучной трелью. Не проснешься – будут лупить клювами в окно, пока не встанешь.

Что касается Авака, его и его семью, хоть и были они, в основном, заняты государственными делами, удалось узнать получше. Адалон оказался сталкером серьезным и спокойным, хотя иногда характер он проявлял, в основном – в упрямстве и демонстративном сне с открытыми глазами. Авак с отцом были похожи, что внешне, что внутри, как две капли воды. Они оба не любили намеков, предпочитая открытый разговор и крупный, читабельный шрифт в договорах, а также очень любили слушать музыку других рас, особенно маронскую, которая по общему складу напоминала легкий джаз, а по тематике – блюз. Флорейн же был больше похож на покойную мать. Увертки, хитрость и манера «не договорить» были в его натуре едва ли не с ползунков. Один звук голоса младшего Фелликса выдавал в нем талантливого политика и опасного интригана, которого не стоит и пытаться обдурить. Даже вопрос возник: почему Дираэль попытался склонить на свою сторону Авака, а не Флорейна? Конкуренции боялся? Если Авак был дока в прямых методах решения проблемы, Флорейн был дипломатом, прекрасно дополняя открытость и простодушие брата придирчивостью к мелочам и улыбкой краем рта.

Вообще Адалон и Флорейн довольно тепло восприняли Аксонну и даже находили темы для разговора с ней. И отчего-то улыбались, когда – довольно часто, в целом – видели рядом с гостьей Авака, заставляя его заливаться краской. Несмотря на свой твердый и упрямый характер, Авак, действительно, рядом с Аксонной странно замолкал и заметно смягчался. По отношению к анфорке он был внимателен и чуток, но при замечании об изменении его приоритетов тут же резко замолкал и все отрицал, повышая степень ехидства в ухмылке брата и понимания – в улыбке отца. Зная также, что у его подруги, по сути, скарба при себе никакого нет, сталкер поговорил с отцом и с аргументом благодарности за «спасение меня и вклад в спасение всех здесь живущих» подарил ей гардероб своей покойной матери. Когда ошеломленная Аксонна начала, заикаясь, отказываться от слишком щедрого для нее подарка, Авак просто крепко ее обнял и сказал, что это – самое меньшее, что он мог для нее сделать, а потом добавил, что его мать и сама не была бы против. И в момент заслуженного поцелуя в щеку парочку щелкнул на голограф хихикающий Флорейн, за что, конечно же, был догнан разъяренным старшим братом и нещадно ужат и бит вместе с голографом. Аксонна и Адалон же лишь смеялись.

В назначенное время за Аваком и Аксонной прилетел небольшой челнок с эмблемой на фюзеляже, изображающей что-то вроде расщепленного на вершине и крылатого ромба. Сперва они засомневались, что это тот челнок, но когда из челнока вылезли Элу и Дайвер, все встало на свои места. Вдоволь наболтавшись, ранжеры помогли занести багаж и при отбытии тоже высунулись из окошка, чтобы махнуть вышедшему проводить брата и подругу Флорейну.

Долго лететь-то? – спросила Аксонна, проверяя в основной сумке наличие идентификационной карты, «Магнума» и ноутбука с «Веселой Фермой» и помидорами.

Не очень, - ответил убиравший опоры челнока Дайвер, - всего пять часов. Это не Залиссия, куда лететь только туда день.

На гиперсвете пойдем? – полюбопытствовал Авак.

А как же еще, вашвашество? – включил дюзы челнока Элу.

Боитесь растрясти ваше содержимое? - хихикнул Дайвер.

Не боюсь, - усмехнулся сталкер, - просто привык к трехсвету.

Отвыкай, ибо наши полеты будут исключительно на гиперсвете.

Бедный мой вестибулярный аппарат.

Пакет нужен?

Нет-нет. Меня порой мутит, но, в целом, не тошнит.

И слава богам, - фыркнул Дайвер. – Ты скажи, если плохо станет, а я только утром все вымыл.

Тогда, полагаю, для предотвращения оных происшествий я могу поспать?

Спи, кто ж тебе запрещает.

Все потому что кое-кто… ну, не будем пальцами показывать, - улыбнулась Аксонна, наблюдая за откидывающим спинку своего сидения Аваком, - не собрал вещи со вчерашнего дня, как ему советовали, а в пять утра вскочил и давай носиться. Златоцвет хоть взял?

Взял, - ответил сталкер, устраивая под головой одну из своих сумок.

А резинки на косички?

Взял.

А карту идентификационную?

Взял.

А погоду в Азурексе посмотрел?

Взял… Аксонна!

Дайвер и Элу довольно захихикали. Авак же закатил глаза и покачал головой.

Женщины… - и улегся себе спать.

Аксонна же отстегнула ремень безопасности и пошла к пилотам. Пилоты же эти давно поставили челнок на автопилот и занимались кто чем: Дайвер листал новости на планшете, Элу же черкал в блокноте в клеточку какой-то эскиз, периодически чиркая где-то ластиком и проводя новую линию, и слушал музыку в наушниках, периодически ловя завистливый взгляд безухого Дайвера. Однако же, ощутив легкий стук по спинке сидения, снял их и улыбнулся сестре:

Привет, плюшевая. Чего хотела?

Кое-чего хотела, но сперва все же спрошу: почему «плюшевая»?

Дело в том, что когда мне было пять лет, мне на Новый год подарили большого плюшевого зайца. И я никуда его от себя не отпускал. И тебя не отпущу, - нажал Элу сестре пальцем на кончик носа, заставив ее зажмуриться. - Правда, ты пока худая да костлявая, но пирожки Дайвера очень быстро тебе фигурку сделают! И отпускать тебя не захочу не только я.

Я не костлявая, я стройная, - обиженно шмыгнула Аксонна. – Вон, как Дайвер.

А я ведь костлявый, - оторвался от чтения газеты марон.

Ты не помогаешь, голова кальмарья.

Элу прав, хоть обспорься, - улыбнулся Торнадо, откладывая планшет. – Тебе нужно округлять, омяснять ("Какие слова знаешь", - вставил Элу) фигуру. У воина на первом месте мясо, а не кости. Вот и будешь наращивать мясо. Не жир, а именно мясо. А то полезешь к кому-нибудь обниматься – исколешь его до смерти своим скелетом. И вообще, раз уж ты пошла к Эл Джи, к астралитику, учиться, то будешь сама на сто сорок шесть процентов астралитиком, а у них рацион особый, ведь астральные заклинания Джоулей кушают побольше всех прочих. Вроде, казалось, съела целый торт, а побегала, обеспечивая поддержку отряду на поле боя, отрихтовала свои навыки – и нету этого тортика. Вот скажи же, Элуня?

Истину глаголешь, - кивнул Элу. – Я когда Астрал пробовал учить, нажраться никак не мог.

Вот, послушай братишку, если мне не веришь. И потом, Эл Джи говорил, что ты подрабатывать хочешь? Приглашаю к себе! Я тебе на законных основаниях разрешаю спокойно заедать до трети всей забракованной выпечки. Ну, не горелую, конечно. Это если джем растекся, кремовая надпись не получилась, пироженка скосилась. Вид, сама понимаешь, не товарный, а выбросить рука не поднимается.

Это очень любезно с твоей стороны, Дайвер, но я не заставлю себя лопать столько всего.